Коготь Химеры
Шрифт:
– Вот, какие именно нужны?
– Нет, вы правда или шпион, или марсианин, или… или неисправимый шутник. Паспорт, конечно.
– Пожалуйста. Теперь серьезно. Я действительно давно не был в цивилизованном обществе. Вот только приехал с Дальнего Востока, где работал золотоискателем. Много лет работал. Это – правда, – сказал Док и подумал: «Во заливаю!» – Вы не обижайтесь на вопрос… Я привык решать все как-то… по-людски. В каком размере принято сейчас давать чаевые в ресторане и обслуживающему персоналу?
– Ну… – Девушка слегка покраснела и быстро оглянулась. – Вообще-то,
– Спасибо. – Док быстро выудил из кармана сотку, сунул ее в паспорт, протянул девушке и шепнул: – Сдачи не нужно. И вот еще что: где поблизости приличный магазин мужской одежды?
– Да прямо напротив нашего отеля. Очень приличный.
– Там и исподнее есть?
– Абсолютно все есть. Были бы деньги.
– Тогда я сразу туда: экипировка для золотоискателя, знаете ли, важнее всего. А потом уже можно и в номера. Спасибо вам, Света. – Имя он прочитал на пластиковой карточке, приколотой к белой блузке девушки.
– И вам большое спасибо.
Уже через три часа Док, коротко постриженный, до синевы выбритый, посвежевший после солевой ванны с шампунями, благоухающий, в одних трусах валялся на прохладной нежной простыне и блаженно щурился на белый свет. И не мог он пока, по первым впечатлениям, определить, насколько отстал от жизни.
Вот, к примеру, номер, в который его поселили. В свое время Док потерся по разным заведениям подобного типа. Те ни в какое сравнение с нынешними не шли. Нынешние – просто фантасмагория какая-то. Рельефный, ступенчатый потолок с овалами, углами, прочими финтифлюшками. Что за материал? То ли ткань, то ли пластик. Как крепится и к чему? Люстр нет – вмонтированные светильники. Ромбовидные – горят ярко. Круглые – излучают мягкий интимный свет. Стены – тоже не поймешь: обои – не обои, шпалеры – не шпалеры, дерево – не дерево. Хренотень какая-то. Док даже провел ладонью по стене: идеально гладкая прохладная поверхность. Колупнул пальцем золотистый выпуклый узор – ободрать его, похоже, можно только напильником. А сбить – только зубилом. А как красиво и органично! Такой же узор повторяет формы светильников на потолке. Скромно, эстетично и, как говаривал его преподаватель музыки в училище, «вкусно».
Пол вроде паркетный, но не паркетный, точно. Тоже какой-то современный материал. Док и его попробовал на прочность. Не царапается, зараза.
А мебель-то какая! Кресла-ракушки, в которых утопаешь по самые уши. Такой же диван-ракушка, пуфы… Журнальный столик – овальной формы, стеклянный, прозрачный. Вместо ножек – деревянная подставка. Статуя в виде обнаженной нимфы, держащей на руках столешницу. А дерево-то резное, хотя Док не сомневался: раз столик стандартный, значит, нимфу из дерева вырезает запрограммированная машинка.
А кровать в спальной комнате! В его молодые годы подобную называли «сексодромом». Только матрацев таких на «сексодромах» тогда еще не придумали. Цельный квадрат, мягкий и упругий одновременно. И подушки, похоже, из того же материала, что и матрац.
Еще шкаф, громадный, но
Но больше всего Док намаялся с техникой. Телевизор… телевизор на базах в Зоне был. Но такого он там не видел. Плоский, громадный – и никаких, понимаешь ли, кнопочек и ручек. У Бармена на базе стоял настоящий монстр – толстенный, грандиозный «панасоник». Хозяин включал его самолично, манипулируя пультом, словно волшебной палочкой.
Ладно, с пультом Док разобрался. Но когда запустил трансляцию, совершенно обалдел. Триста каналов! Триста! На любой вкус и цвет! У Бармена крутились только три канала – современные боевики, старое советское кино и порно. Обычно он начинал телесеанс словами: «Ну, господа сталкеры, что сегодня будем смотреть?»
Странно, но господа сталкеры чаще всего выбирали старое советское кино. Реже – современные боевики. И совсем редко – порно.
Бог с ним, с телевизором. А вот с аппаратами, что стояли под экраном телевизора, Док, что называется, запарился. Нет, он понимал, что это видеоплеер, аудиопроигрыватель и тюнер-усилитель. Не совсем же лох и не настолько отстал от жизни. Колонки, вон, усилительные с обеих сторон. Целых три. Две высокие, узкие, словно столбики. Одна массивная, квадратная – низкочастотная. Еще две небольшие на стене по обе стороны дивана.
«Да что за хрень, – возмутился Док. – Ладно, я пойму – звуковой квадроэффект, но квинтэффект… Нет, не пойму».
В конце концов с предназначением аппаратуры он худо-бедно разобрался. И с пестрым цветистым рядом компакт-дисков на специальной стойке тоже разобрался. Эти диски – видео. А эти – аудио. Вот только куда и как их всовывать, так и не понял. Как и не понял, как включить и заставить работать всю эту гребаную технику.
Бесполезно провозившись минут пятнадцать, Док занял позицию в кровати и констатировал: «Не так уж тут, во Внешнем Мире, хреново. Скорее – кайфово».
Он лениво достал с тумбочки трубку радиотелефона. Милый, уже знакомый голос:
– Администрация, вас слушают.
– Светочка, а соблаговолите приказать мне обед в номер.
– Для вас, Сергей Николаевич, любой каприз.
– Так-таки и любой? Светочка, имейте в виду, хоть я и закоренелый таежный волк, но шлюх в номер заказывать не буду. Вот с вами сочту за честь поужинать – если, конечно, не откажете. А сейчас, Светочка… Жрать хочу смертельно!!!
Уже знакомый смех в трубке, ласковое, даже с легким придыханием, интимное: