Коготь серебристого ястреба
Шрифт:
Коготь пожал плечами.
— Не скажу, что я все понял до конца. Только уверился, что вам известно больше о гибели моего народа, чем вы до сих пор признавали. А еще я знаю, что кое-кто из этих убийц сейчас находится в Латагоре и замышляет свергнуть тамошнего правителя и его совет.
Кендрик бросил взгляд на Роберта, словно спрашивая позволения говорить. Роберт слегка покачал головой и снова повернулся к Когтю.
— Мы знаем все это и даже больше. — Он смерил юношу долгим взглядом, прежде чем спросить: — А ты что думаешь?
Коготь разрывался между
— На эту ситуацию можно взглянуть с разных точек зрения. Например, политической — когда к нам заезжал граф де Барж, я подслушал, что в Латагоре зародилось роялистское движение.
Калеб слегка улыбнулся.
— Так что, вполне возможно, герцог Оласко считает выгодным помочь роялистам свергнуть новоявленного правителя и восстановить в правах внука старого короля. Но тогда возникает вопрос: какое дело герцогу Каспару до того, кто возглавляет совет в Латагоре?
— Есть какие-нибудь догадки на этот счет? — поинтересовался Роберт у Когтя.
— Я могу лишь предполагать, но наверняка не знаю. — Он чуть наклонился вперед. — Если, конечно, дело не в военных соображениях.
— Каких именно? — поинтересовался Кендрик.
— Совсем недавно я и представить не мог, зачем герцогу Оласко поддерживать убийц, уничтоживших мой народ, — ответил Коготь. — Только теперь понял, что Ворон и его шайка работали на герцога. Наградой им служило золото и, возможно, рабы. А герцог явно стремился очистить горы от племени оросини. — Он помолчал, словно обдумывая следующие слова. — До сих пор я не понимал его цели.
— А теперь понимаешь? — уточнил Кендрик.
— Да. Избавиться от оросини в горах, а Латагор отдать в руки дружественного правителя или, по крайней мере, вовлечь в гражданскую войну — все это нужно только для одного, как я теперь понимаю. Он хочет обезопасить фланг, нейтрализовав Латагор, чтобы иметь возможность напасть на герцогство Фаринда.
— Где ты научился военной стратегии? — спросил Кендрик.
— Нигде, — смутился Коготь, — то есть я хочу сказать, что я ее не изучал. Но вы часто обсуждаете сражения, каждый раз подчеркивая, как важно укреплять фланги.
— Сообразительный парень, не находишь? — спросил Кендрик у Роберта.
Тот улыбнулся Когтю.
— Твои умозаключения не лишены логики, но неверны.
— Разве? — спросил Коготь.
— Да. Тут все гораздо сложнее, чем ты представляешь, хотя твоя способность делать выводы дорогого стоит. Герцог Оласко действительно стремится установить в Латагоре дружественный режим, чтобы впоследствии захватить Фаринду, но это произойдет не раньше чем через несколько лет. Ты молодец, что сумел разобраться в этой головоломке.
— Тогда что же должно произойти? — недоуменно спросил Коготь.
Кендрик поднялся с места.
— А произойдет то, что скоро через леса пройдет множество солдат из Оласко, так что мне, пожалуй, следует удостовериться, что у нас все готово на этот случай.
Он
— На нас нападут?
— Думаю, нет, — успокоил его Калеб. — Мы для них не представляем большой угрозы, так что они не побоятся оставить нас в своем тылу, а тратить время на то, чтобы выкурить нас отсюда, они себе позволить не могут.
— Даже при беглом взгляде становится ясно, что ресурсы у нас далеко не маленькие, — сказал Роберт. — Полагаю, Каспар оставит нас в покое, устраивая очередную резню.
— Так что же мы будем делать? — спросил Коготь.
— Как что — сидеть тихо, — ответил Роберт. — Латагор в состоянии сам о себе позаботиться. Не столь важно, будут там править сообщники Каспара или власть останется в руках нынешнего правителя. Важно, чтобы мы продолжали наш… — Он вовремя спохватился и сказал Когтю: — Теперь ступай к Лео и узнай, не нужно ли чем помочь.
Коготь нехотя поднялся и ушел на кухню.
Увидев его, Мегги поинтересовалась:
— Ну и что случилось?
Чувствуя, что его приняли в группу избранных, и боясь лишиться доверия признавших его своим людей, Коготь сухо ответил:
— Не могу тебе сказать.
Он ожидал бурной реакции, но девушка лишь равнодушно пожала плечами, словно всякие секреты совершенно ее не волновали.
— Помочь? — поспешил он спросить, чтобы задобрить ее.
— Почти все уже сделано, — ответила Мегги. — Вынеси-ка это ведро с помоями.
Коготь подхватил ведро и только тогда поинтересовался:
— А где Лила? Что-то ее я не заметил. Мегги встревожилась.
— Именно это я и пыталась тебе сказать, когда ты промчался через кухню в зал. Лилы здесь нет.
— Где же она?
Мегги отвела глаза, словно боясь посмотреть ему в лицо.
— Уехала. Вчера, вместе со свитой графа Рамона де Баржа. Они объявились здесь два дня тому назад, а когда собрались в обратный путь, Лила отправилась с ними.
У Когтя перехватило дыхание, и он, не в силах произнести ни слова, понес ведро за ворота. Опустошив его в канаву возле стены, он постоял немного, прислушиваясь к звукам леса. День постепенно уступал место ночи. Коготь жадно ловил звуки ночного леса, такие знакомые и такие непохожие на то, что довелось ему слышать в городе. Это подействовало на него успокаивающе, и он, взяв себя в руки, вернулся в кухню.
— А Ларе и Гиббс?
— Они тоже ушли. — Мегги застенчиво улыбнулась и добавила: — Думаю, на какое-то время мы с тобой остались вдвоем.
Коготь заволновался. Она флиртовала с ним точно так, как с Ларсом в те дни, когда они не ссорились. Но тут же его вновь пронзила мысль: Лила ушла! А ведь он думал, что она любит его, пока Калеб не признался, что был с ней, как, впрочем, и Ларе с Гиббсом. А теперь девушка, которую он считал подругой Ларса, обратила свое внимание на него.
В эту секунду он понял, как сильно устал. Сказывались долгая, трудная дорога, незатухающая ярость от встречи с людьми, погубившими его семью, и недоумение по поводу странных игр, затеянных Робертом и его единомышленниками.