Кокетка в разводе

Гарднер Эрл Стенли

– Но, вы пошли в больницу и пытались сами договориться с моим клиентом за моей спиной, правда?

– За вашей спиной! Не знаю, что вы понимаете под этим. Я пытался с вами все обсудить, но вас не было в офисе. У меня не было возможности целый день ждать юриста, который гоняется за разведенной женщиной. Мое время дорого!

– Когда страховое общество уже установило величину возмещения, вы дополнительно заплатили из своего кармана некоторую сумму, не так ли?

– Да, это правда.

– Почему вы это сделали?

– Потому,

что я считал, что этому молодому человеку положено больше, чем давало страховое общество. Я не филантроп, но с другой стороны, не могу экономить деньги на страданиях молодого парня.

– Очень благородные чувства, – заметил Мейсон, – только... не хотите ли вы убедить Суд, что, на основании моих слов, вы не только признались в ответственности за происшествие, но еще и дополнительно заплатили некоторую сумму?

– Я думал, когда вы мне сказали о столкновении, что у вас есть доказательства... Я думал, что они у вас действительно есть.

Мейсон улыбнулся.

– Какой благородный, очень благородный и лицемерный мистер Арджил. Вы считаете меня достойным презрения, а сами дает взятку портье, чтобы тот показал о том, что вы не выходили из Клуба в тот день. Неужели вы так боялись быть замешанным в том, что ваш шофер мог сделать?

– Это неправда!

– Вы дали портье деньги?

– Чаевые, как всегда.

– Сколько?

– Это не имеет отношения к делу.

– Сколько?

– Заявляю протест, Высокий Суд, – закричал Бергер, срываясь со своего места. – Этого человека специально изводят не имеющими отношения к делу вопросами...

– Отвожу протест, – фыркнул судья Осборн.

– Сколько? – спросил Мейсон.

– Я думал, что дал ему пять долларов, но я выпил в тот день несколько рюмок и было темно. Потом я понял, что у меня не хватает денег, поэтому догадался, что, наверное, ошибся и дал ему больше.

– Сто долларов?

– Наверное так.

– По ошибке?

– По ошибке.

– Вы не управляли машиной третьего дня. Вы в этом уверены?

– Да.

– В таком случае, вы знали уже тогда, что единственным человеком, который мог вызвать несчастный случай, был ваш шофер.

– Кто-нибудь мог украсть машину.

– Если бы это было так, то вы не отвечали бы за последствия, ответил Мейсон. – Как деловой человек, вы хорошо об этом знаете, мистер Арджил.

– Я понимаю, что вы хотите сказать, – сказал Арджил. – После вашего ухода я прижал шофера и он признался в конце концов, что совершил наезд и сбежал. Он признался так же в том, что желая избежать ответственности, солгал, говоря о краже машины.

– Ну так, – заметил Мейсон. – А теперь вы пришли к выводу, что это неправда?

– Вы говорите о том, что вы мне сказали? Что моя машина была замешана в дорожном происшествии?

– Пусть будет так.

– То, что вы мне сказали, было ложью. Ложью абсолютной и полной. Какой-то

человек по имени Каффи виноват в происшествии.

– Кстати, – перебил его Мейсон. – Вы и представитель страхового общества пошли к молодому Финчли и грозили ему Судом за вымогание денег под фальшивым предлогом. Вы так же потребовали их возврата.

– Да, мы объяснили ему, что эти деньги не принадлежат ему с точки зрения закона или точки зрения справедливости.

– И что он на это ответил?

– Что вы посоветовали ему задержать деньги, потому что это была добровольная выплата, которую нельзя отобрать и что вы отучите этих страховых агентов пытаться перехитрить адвоката.

Судья Осборн широко улыбнулся.

– Да, – подтвердил Мейсон. – Но, как вы думаете, почему Питкин признался в том, что совершил наезд, когда в действительности он этого не делал?

– Не знаю, – ответил Арджил, – хотя хотел бы знать. Я думал над этим и пытался найти ответ, но не понимаю этого. Мне кажется, что Питкин был шантажистом. Без сомнения, у него была причина так поступить. Что-то там происходило в его испорченном мозгу, чего я понять не могу.

– Вы его освободили в среду после шести, несмотря на то, что он признался в совершении наезда и бегстве, – заметил Мейсон.

– Я могу вам это объяснить.

– Пожалуйста, объясните.

– Я знал, что мой шофер подрабатывал в свободные дни и вечера. Он говорил как-то, что является членом общества шоферов и что работает в свободные дни, поэтому я знал, как это важно, чтобы он не опоздал. Тем более, что шоферов нанимают раньше. Я сам человек дела и знаю, как чувствовал бы себя, ожидая водителя, который не является вовремя. Я позволил ему идти, но сделал этого не ради него, а лишь ради его коллег из общества.

– Вам не пришло в голову, что именно тогда это могло произойти? спокойно спросил Мейсон.

– О чем вы говорите?

– О том, что Питкин куда-то спешил. Он должен был встретиться с кем-то, для кого работал пятого и, вместо того, чтобы отправить машину домой лично, попросил коллегу, чтобы он сделал это за него, а сам сразу же отправился туда, куда он перед этим нанялся.

Арджил соображал минуту, прежде чем сказал:

– Может быть, именно так все и было.

– Вы нанимали шоферов из общества, когда у Питкина были свободные дни? – спросил Мейсон.

– Нет, никогда. Если бы мне нужен был шофер в те дни, то я наверняка договорился бы с Питкиным и заплатил бы ему добавочно за работу в выходной.

– Я дам вам список с пятнадцатью именами. Прошу сказать, знаете ли вы кого-нибудь из этих людей, мистер Арджил, – попросил Мейсон.

– Для чего все это? – сердито спросил Гамильтон Бергер.

– Это может выяснить, почему шофер Питкин утверждал, что виноват в происшествии, хотя на самом деле не имел с этим ничего общего, – ответил Мейсон.