Кольцо Харона

Аллен Роджер Макбрайд

13. Червоточина

Дирижер был в восторге. Он, конечно, надеялся на помощь в форме Якоря. Но не смел и мечтать о сложном Портальном, не говоря уже о недавно выращенных Пожирателях миров. Он не смел мечтать и о том, что помощь придет так скоро.

Бывало, что Якори приходили быстро, но только не Портальные. Еще большей редкостью была доставка вспомогательных средств одновременно с Якорем. Обычно между этими событиями проходили годы, десятилетия и даже столетия.

Конечно, и обыкновенный, не Портальный Якорь неплохо служит выполнению главной цели. Обыкновенный Якорь тоже позволяет получить отверстие в пространстве, хотя и меньшее,

чем Портальный. Но через такое отверстие может проникнуть все, что преодолевает обычное пространство. Например, радиосигналы. Дирижер снова и снова отправлял сообщения и получал ответные послания, содержавшие сведения, необходимые для возобновления сложной связи со Сферой после стольких тысячелетий молчания. В сущности, Дирижер и Сфера заново учились разговаривать друг с другом.

Но сейчас Дирижер получил сигнал, который заставил его забыть о языковых уроках. Как полагалось, он зеркально отразил сигнал в сторону его источника, показывая, что сообщение принято.

Это не требовало усилия мысли. Но содержание сигнала — требовало. Дирижер проанализировал послание.

И его охватил страх.

Путешествие с Плутона на Луну было долгим, хотя корабль летел быстро. Но теперь оно уже приближалось к концу. Посадка примерно через час. Сондра оторвала взгляд от экрана с новостями и пропагандой и оглядела крошечную кают-компанию, где они иногда собирались с Ларри и Рафаэлем, Сейчас кроме нее тут находился только доктор. Веселая история — оказаться взаперти с ними обоими и Кольером, неразговорчивым пилотом «Неньи».

Сондра подумала о себе, Рафаэле и Ларри. Поспешный отлет на «Ненье» показал, какими важными они вдруг стали персонами. И не только на Плутоне. Кольцо внезапно приобрело вес за пределами Плутона, об этом свидетельствовало то, что после прилунения осмотр и ремонт «Неньи» будет осуществляться вне очереди. Если учесть, что половина сооружений на Луне разрушена, это кое-что значит. Сондра уловила лейтмотив поступающих отовсюду сообщений: если Ларри Чао и Кольцо втянули их в это дело, значит, только Ларри Чао и Кольцо помогут им выкарабкаться.

— Вы уверены, что это правильная величина заряда? — раздался из спальной каюты слегка приглушенный голос Ларри.

Ларри в основном работал у себя, чтобы не мешать остальным, но его голос все же был слышен. Он, конечно, говорил в радиомикрофон, с которым последние дни не расставался. Большую часть путешествия он проспорил с каким-то парнем по имени Люсьен Дрейфус, они обсуждали каждый новый факт, касавшийся таинственной черной дыры. Хорошо хоть, сейчас Луна совсем близко, задержки сообщений становятся все меньше и уже не так выводят из себя.

Сондра всей душой стремилась к покою, к забытью, ей хотелось уйти от всех и побыть одной. Но возможности были невелики, потому что большинство помещений огромного корабля было опечатано — в них хранились эластичные емкости с горючим. Открытыми остались всего семь отсеков: кабина пилота, кают-компания, четыре спальные каюты величиной с гроб и туалетная комната, в которой желающие могли принять очень неудобный душ в невесомости.

Шестнадцать дней. Путь от Плутона до Луны занимает шестнадцать дней. Ларри по крайней мере работает как вол.

Так он искупает свою вину. А как она искупает свою? Без ее поддержки и одобрения у Ларри не хватило бы духу сделать то, что он сделал. А может, это не так? Несет ли она ответственность за разрушительные и совершенно непредсказуемые действия другого человека?

Сондра вздохнула и вернулась к экрану,

на котором появилось официальное заявление Обнаженного Пурпура. Жуткая чепуха, но хотя бы можно отвлечься и не слушать, как Ларри бубнит что-то про тяготение.

«Мы с гордостью объявляем о своей победе, мы избавили Солнечную область от проклятия под названием „Земля“.

Сондра нахмурилась.

— Что такое Солнечная область? — спросила она доктора Рафаэля. — На жаргоне пурпуристов.

Рафаэль отложил книгу в сторону и с минуту подумал. Он стал спокойным и непринужденным в последнее время, словно обрел что-то ценное, давным-давно утраченное.

— Я это знал когда-то. Ну да, конечно. Пурпуристы не одобряют термина «Солнечная система», поскольку он подразумевает, что в природе существуют цель и порядок. Хаос, по их мнению, является изначальным, естественным состоянием, и попытки внести упорядоченность есть насилие человека над природой. Возможно, моя формулировка не совсем точна, но в общих чертах их логика именно такова. У пурпуристов, восьмитысячников и им подобных ужасный жаргон. Прочтите, пожалуйста, что они там вещают. Мне даже интересно, я, видите ли, уже много лет не слышал их откровений.

Сондра откашлялась.

— Я попробую, но сделать это довольно трудно, язык сломаешь. Чушь собачья. А произнесенное вслух, это, наверное, покажется невозможным. Итак: «Четыре миллиарда лет неестественное со-стояние существования портило Солнечную область, так как уменьшающее энтропию из-вращение жизни и эволюция противоречат торжественному и естественному движению к всеобщему упадку. Теперь, благодаря Движению Обнаженного Пурпура, Солнечная область очищена от рассадника этой заразы, и восстановлено/установлено истинное состояние природы. Этот техно-логический прорыв еще раз доказывает превосходство способа по-знания Мудрости через Невежество. Когда все научатся плевать на гнусное стремление человека к порядку и стабильности/дебильности, все культуры добьются огромных успехов и убьются.

Но сейчас люди обоих полов, дети разных планет повсюду могут начать новую жизнь, выйдя из-под деспотического/политического ярма культурного империализма Земли. Движение Обнаженного Пурпура предоставляет эту возможность бесплатно, новообращенные всегда физкульт-приветствуются…» Маразм, — сказала Сондра. — Полный маразм.

— Но звучит по-своему поэтично, — смягчил ее слова Рафаэль. — Самое удивительное, что найдутся люди, на которых этот бред произведет сильное впечатление. Их поразит мысль, что кучка чудаков, поселившихся в заброшенной тюрьме, способна уничтожать планеты. Некоторые примкнут к ним, другие пожертвуют деньги. Чтобы бессмысленная цель продолжала свое существование, достаточно одного приверженца на миллион противников и равнодушных. По крайней мере, так было, когда у пурпуристов была восьмимиллиардная аудитория на Земле. А сейчас в окрестностях Солнца живет меньше миллиарда человек, рассеянных по всей системе. Почему при общей тенденции к дроблению и рассредоточению эти чокнутые не вымерли?

— Да, это уму непостижимо. Но агитки пурпуристов хотя бы отдаленно напоминают человеческий язык.

— А у вас есть другие образцы? — улыбнувшись, спросил Рафаэль.

Сондра никогда не видела его таким открытым и раскованным. Господи, какой же обаятельный человек скрывается под панцирем вечного раздражения! Путешествие с Плутона, казалось, раскрепостило его.

— Есть, манифест Восьмитысячников. Они сделали встречное заявление, применив систему условных знаков, в основе которой лежит цифра 8. Думаю, компьютер сумеет расшифровать их сообщение.