Кольцо Тритона
Шрифт:
— Ему это неинтересно, — сказал Тьегос. — Он мне признался, что у них в Гамфазантии общепринято ходить нагишом. Эй, соня, вставай. — Он толкнул спящего ногой.
Разбуженному Абеггу объяснили правила, а потом игроки неуверенно двинулись по кругу. Музыка смолкла, и стулья достались всем, кроме толстой и неповоротливой жены Гараля. Она беззлобно рассмеялась и отошла к стене. Вакар убрал из круга один стул.
— Начали, — скомандовал Квазиган. Мелодия усложнялась, пальцы музыканта все быстрее порхали над свирелью. Вакару казалось, что комната кружится под музыку. Он не
Свирель умолкла, и на этот раз на ногах остался Тьегос.
— Вот и прекрасно, — сказал любовник королевы. — Меня совершенно не забавляет эта древняя игра. — И он присоединился к жене Гараля. Из круга выбыл еще один стул.
Затем из игры вышел Абеггу из Токалета.
В этот раз мелодия пронизывала принца Вакара до мозга костей, от нее ныли зубы, жгло глаза. Свет лампад померк, а может, Вакару только почудилось. Как бы то ни было, у него все плыло перед глазами. Музыка сотрясала его, как собака — пойманную крысу...
Когда музыка стихла, Вакар быстро огляделся и побежал к темному силуэту, в котором он не без труда опознал змеиный трон королевы Порфии — последнее свободное сиденье.
Он в полуобороте упал в его каменные объятья за миг до самой Порфии, которая плюхнулась на его колени с игривым визгом, тотчас перешедшим в истошный вопль.
Вакар вторил ей звериным ревом, он вдруг с ужасом понял, что сидит среди колец гигантской живой рептилии. Голова на длинной шее с шипением взмыла и сразу же опустились. Глаза змеи уставились на пленников, а из пасти выскользнул раздвоенный язык. В то же самое мгновение хвост толщиною с торс Вакара захлестнул их обоих, сковав движения.
Словно издалека до Вакара доносились крики и топот ног. Чудовищная петля сжалась, у Вакара затрещали ребра, — казалось, ожившее дерево душит его в смертельных объятиях. Меча при нем не было; его левую руку зажало между Порфией и змеей, но правая оставалась свободной.
Вакар изо всех сил рванул ворот рубашки и вытащил из-за пазухи отравленный кинжал, от которого погиб Сол, и вонзил его в покрытую чешуей плоть, и еще раз, и еще...
Змея громко зашипела, но сразу же ослабила захват. С невероятным трудом Вакар высвободил вторую руку. Вокруг него корчилась в конвульсиях гигантская тварь. Принц уперся ногами в ее туловище и с силой надавил. Петля поддалась, и Вакар с Порфией высвободились из хватки чудовища. Принц, часто оглядываясь на змею, потащил королеву через зал, подальше от опасности.
В зале они были одни.
Спрятав клинок, Вакар прижимал к себе королеву до тех пор, пока она не перестала дрожать. Наконец, она подняла к нему лицо для поцелуя, но оттолкнула его, как только принц вознамерился совершить полный любовный ритуал.
— Не сейчас, — сказала она. — Чудовище сдохло?
Вакар подошел взглянуть и отпрыгнул назад, когда чешуйчатое тело дернулось.
— Еще шевелится! Что все это значит? У нас в Посейдонисе таких тварей нет.
— Они умирают очень медленно, как червь, которого глотает лягушка, — дюйм за дюймом. Но скорее всего опасность уже миновала. Видимо, легенда, над которой смеялся Тьегос, —
— Не обольщайся, госпожа. Просто я оказался вместе с тобой в чешуйчатых объятиях и не сбежал вовсе не потому, что я такой храбрец. Напротив, никогда в жизни мне не было так страшно. Но почему наш холоднокровный приятель ожил как раз в тот момент, когда мы на него сели? Как ты думаешь, может быть, мы вдвоем показались слишком тяжелы для змея и он выразил свое неудовольствие тем, что очнулся от векового сна?
— Нет. Я ведь частенько сиживала на этом троне с малодушным Тьегосом. Здесь не обошлось без магии. Вакар, мы должны решить эту головоломку, пока ветер времени не заметет следы. Но где же все? Эльбиен! Двэрос!
Ответа не последовало. Она повела Вакара по дворцу, который оказался совершенно пуст, если не считать горстки дрожащих стражников во дворе, ощетинившейся копьями, когда приблизились Порфия с Вакаром.
— Это еще что такое?! — возмутилась Порфия. — Вы что, собственную королеву не узнаете?
Воин в броне из позолоченных пластинок шагнул вперед и спросил:
— Твое величество, а ты не призрак?
— Ты спятил, Гуанто? Конечно, я не призрак.
— А можно, я до тебя дотронусь, чтобы убедиться?
— Что за возмутительная чушь?! Ну ладно, дотронься. — Она величаво протянула ему руку.
Гуанто пощупал ее ладонь, затем поцеловал и сказал гвардейцам:
— Ребята, она настоящая! Прощения просим, величество, но по дворцу пролетели такие слухи... Мои люди очень испугались. Если бы не я, они бы удрали вслед за остальными.
— Им бы тогда не поздоровилось. Если я вдруг снова окажусь в беде, попытайтесь мне помочь, прежде чем спасать собственную шкуру. А ну, живо на свои посты!
Когда стражники разошлись, Порфия сказала Вакару:
— Это Гуанто, помощник командира городского гарнизона. Неужели храбрецы остались только в эпосах и легендах? Трусы, наверное, весь дворец переполошили, когда убегали... И что ты обо всем этом думаешь?
— Я подозреваю нашего приятеля Квазигана, — задумчиво проговорил Вакар. — С другой стороны, он здесь чужак, как и Абеггу из Токалета. Зато Тараль и Тьегос — твои приближенные. Именно они могли питать тайные надежды на трон.
— Ну, в этом я сомневаюсь. Они оба не королевской крови, а потому не могут претендовать на корону.
Вакар улыбнулся.
— Едва ли это препятствие можно назвать неодолимым. Как ты думаешь, откуда берет начало большинство династий?
— Но я ведь с ними не ссорилась, не считая того, что отвергла совет Гараля выйти замуж за Шво из Зиска.
— Так это он тебе присоветовал? Повесь гиену! Я отлично знаю Шво — я ведь его племянник. Он хваткий, как кернеец, и вероломный, как аремориец.
— Я и не намеревалась следовать этому совету. Но все-таки, мы ведь не уверены, что змея ожила по воле человека. А вдруг заклинание, которое ее сковывало, просто само по себе перестало действовать... Сходи за мечом и доспехами, а я тем временем тоже переоденусь для прогулки.