Колдовской мир (Книги 4, 5, 6, 7 цикла "Колдовской мир")
Шрифт:
— Меня тянет.
Я не стала объяснять. Теперь я слишком хорошо знала, что находится впереди — потревоженное, недовольное… и знала также то, что со своим обучением не могу быть на равных с Древними.
— Далеко мы или близко?
— Я думаю, близко. — Именно так я расценивала недовольство этого существа. — Это значит, что вы должны оставаться здесь.
— Вспомните, что я говорил. — Он положил руку на перекрещивающуюся петлю. — Я иду за вами.
— Но здесь-то уж нечего опасаться каких-либо людей… — начала я, но прочитала в его глазах, что мои слова
— Леди, с тех пор, как я увидел в Дорне действие оружия Собак, я готов встретиться с любым оружием. Начиная с того дня, как я пришел в себя у вас, я стал жить не своей жизнью: по правилам мне полагалось умереть с теми, кого я любил и кто составлял мой мир. И теперь я не держусь за жизнь, потому что она уже не моя. Мое самое горячее желание — увидеть, как вы станете воевать с теми неслыханными и неведомыми силами, о которых вы говорите с таким знанием дела. И если мы близко, то давайте готовить боевые щиты!
В его словах было столько решимости, что я не нашлась, что ответить, и только посмотрела с гребня вниз, потому что внизу лежала необычайная тьма, и я искала безопасную тропу.
То, что я увидела, наверняка было дорогой Древних, вернее сказать, колеей, которая шла совершенно прямо. Она была очень узкой и привела нас в лес, где стала вилять между громадными деревьями. В лесу стояла удивительная тишина: ни крика ночной птицы, ни шороха животных. И все это время было ощущение чего-то медленно, неотвратимо пробуждающегося.
— Нас ждут, — тихо сказал Джервон, — И за нами следят…
Значит, он был достаточно восприимчив, если тоже почувствовал это. Однако в этом пробуждении не было угрозы. Просто наш приход был пока кем-то отмечен.
— Я предупреждала вас, — в последний раз попыталась я уговорить Джервона отступить, — что мы имеем дело с другими силами, не человеческими. Да, нас ждут. Но что случится — я не знаю.
Он не ответил, и я помяла, что никакие мои аргументы не помогут.
Тропа так петляла, что в конце концов я потеряла направление. Но нить, что связывала меня с тем, кого я искала, не пропала. И я знала, что она приведет меня, куда надо.
Наконец мы подъехали к тому, что я видела в дальновидении — к спирали из колонн. Они сияли здесь, в открытом месте, холодным ледяным блеском.
Я услышала резкое восклицание Джервона и испуганно повернула голову. Петельный крест на его груди брызгал живым огнем, словно был сделан не из лунного серебра, а из драгоценного камня. И я знала, что амулет выявляет свою силу перед эманацией спирали. Моим коленям стало тепло от седельных сумок, из которых исходило неясное излучение. Я достала кубок. Только тоненький ободок остался незатемненным!
— Оставайтесь здесь! — приказала я Джервону. Может быть, он и не послушается, но мне надо думать только об
С кубком в одной руке и с одним из тех предметов, что дала мне дама — жезлом из очищенной от коры рябины, вымоченной в соке ее же ягод и затем выставленной на несколько ночей на полный лунный свет в месте Древней Власти, я пошла вперед. Жезл был легким, никакого сравнения с мечом, висевшим у моего бедра. Я не сняла с себя меч, потому что он был выкован из металла, принесенного моим отцом из чужих мест, и значит, является здесь талисманом.
С жезлом и кубком и сознанием того, что я одна встречусь с Находившимся Здесь, я прошла мимо первой колонны и начала свой путь.
Сначала меня потянуло как бы течением, а затем стало резко отталкивать назад. То, что следило здесь, видимо, чувствовало, что я не ошеломлена и не столь податлива, как другие жертвы. Затем пауза, во время которой я твердо пошла вперед, держа кубок и жезл, как щит и копье, готовая к битве. Затем…
Сильный толчок, вроде удара. Я устояла. Это не заставит упасть меня на колени или повернуть назад. Я сражалась, как сражаются с порывом штормового ветра.
Я легко и твердо шла вперед, но покачиваясь из стороны в сторону, несмотря на все свои усилия: я делала большой шаг, но выигрывала лишь дюймы. Но я заставила себя думать лишь о том, что должна сделать, отбрасывая в сторону все помехи, потому что брешь, которую мог сделать в моей борьбе страх, оставила бы меня беззащитной.
Меня поддерживала горящая искра надежды. То, что я встретила здесь, сильно — много сильней того мастерства и энергии, которые могли противопоставить Эфрика и я. Но оно шло не в полную силу адепта: видимо, дело было в том, что все эти годы Оно не встречало сопротивления. И именно то, что я боролась, могло поколебать эту уверенность, что все пойдет по его воле.
Я обнаружила, что хотя колонны отстояли друг от друга довольно далеко, их связывало силовое поле, так что, попав в спираль, уже нельзя было вырваться.
Я чуть было не попала в простейшую ловушку из-за своей минутной оплошности. Я шла по шаблону, ровным шагом, не подумав, что это служит чужим целям. Сообразив, я стала разбивать чары — шла то быстро, то медленно, иногда даже делая прыжки, чтобы уберечься от гипнотизирующего мозг и тело влияния. Я приготовилась к новой атаке. То, что ждало, дважды пыталось положить меня, и оба раза проваливалось, а значит, третий удар будет много сильней.
Лунный свет погас, но гигантскими свечами светились колонны. Они давали зеленоватый свет, отчего мои руки выглядели неприятно грязными. Зато жезл и незамутненная часть кубка горели теперь как два факела: они светились голубым светом, какой дают свечи, защищающие от чар.
Еще раз началось нападение, на этот раз через зрение. Что-то скользило, свиваясь меж пылающих колонн, показывались лица и фигуры, столь отвратительные, какие могут быть только у Темных Сил. Я защищалась только тем, что не отводила глаз от кубка или жезла.