Колдуны и герои
Шрифт:
– Ты жаловался на лошадей, ты жалуешься на корабли. Я уверен, что если бы Балор в один миг сумел доставить тебя куда угодно одной лишь силой магии, ты заявил бы, что подобный способ путешествовать противоестественен, потому что не позволяют любоваться достопримечательностями.
– Магия – это очень опасно, – сказал Ринальдо. – Я стараюсь держаться от магии, как можно дальше.
– Что не помешало тебе выпить зелье, которое сварил Плачущий.
– Это другое.
– И много лет служить шутом у Алого Ястреба.
– Это тоже другое. Тем более, я не присутствовал на ритуалах и ни разу не видел, как Алый Ястреб творит свое волшебство.
– Что в этом плохого?
– Он шелестел страницами и мешал мне спать.
– Если хочешь, я попрошу капитана, чтобы он выделил тебе гамак в трюме, вместе с матросами, – сказал Ланс. – Пара ночей в их обществе и ты будешь мечтать всего лишь о шелесте страниц.
– Жестокий метод для примирения людей с действительностью.
– Но действенный.
– А теперь серьезно, – сказал Ринальдо. – Я подумываю, а не отправиться ли мне на юг вместе с вами?
– Зачем?
– А почему нет? Я имею в виду, на юге я чужой, в Лонгхилле я чужой. Карлики вообще везде чужие. С распростертыми объятиями нас нигде не ждут, знаешь ли.
– Я все же думаю, что Лонгхилл для тебя куда безопаснее, чем Рияд.
– Но если я буду неподалеку, когда ты убьешь ад-Саббаха, возможно, по возвращении меня тоже отблагодарят, – сказал Ринальдо. – И размер этой награды будет таков, что мне не придется думать о хлебе насущном до конца моих дней. А может быть, мне даже достанется часть твоей славы и люди перестанут видеть во мне только карлика и шута.
– Не советую, – сказал Ланс.
– Почему? Ты думаешь, что не сможешь убить ад-Саббаха?
– Не знаю.
– Но ты убил Смеющегося и Алого Ястреба, – сказал Ринальдо. – Что же заставляет тебя сомневаться? Армия, которая окружает Льва Пустыни? Я уверен, ты сможешь что-нибудь придумать. В прошлый раз же тебе удалось…
– В прошлый раз мне повезло, – сказал Ланс. – Нельзя рассчитывать на то, что везти будет всегда.
– А мне просто больше не на что рассчитывать, – сказал Ринальдо. – Моя жизнь меняется к лучшему только потому, что мне иногда везет. Может быть, мне повезет и на этот раз.
Ланс пожал плечами.
– Ты – взрослый человек, – сказал он. – Я не могу запретить тебе отправиться с нами на юг. Я просто не советую этого делать.
– Я приму твой совет к сведению, – пообещал Ринальдо. – И тщательнейшим образом все обдумаю.
День тянулся за днем. Корабль шел под полными парусами, капитан ругался на матросов, Ланс валялся на кровати в своей каюте, Плачущий либо сидел за книгами, либо прогуливался с леди Катрин по палубе, Ринальдо ныл и продолжал всем надоедать. Вечерами они собрались на ужин в капитанской каюте и Мактиг травил им морские байки, тщательно следя, чтобы они не оскорбили вкуса присутствующей в их компании женщины.
Дни были похожи один на другой. Это и нравилось Лансу в морских путешествиях.
После того, как корабль обогнул континент и взял курс на юг, они всего два раза видели на горизонте чужие паруса, и Ланс заметил, что каждый раз команда напрягается и демонстрирует признаки тревоги. Похоже, что слухи о пиратах, хозяйничающих на восточном торговом пути, не преувеличивали, и опасность столкновения с ними была вполне реальной.
Однажды Ланс поднял эту тему за ужином.
– Я хожу на «Индеворе» уже восемь лет, – сказал капитан Мактиг. – И большую часть времени мы ходим восточным торговым путем.
– Почему королевский флот не наведет здесь порядок?
– Это ничейные воды, – сказал капитан. – На военные суда пираты не нападают, а все остальные могут полагаться только на себя. И на удачу.
– Но ведь это затрудняет торговлю, – заметил Плачущий.
– Богатые купцы, как правило, отправляют свой груз несколькими кораблями. Потеряв часть товара, они просто повысят цену на оставшееся, чтобы компенсировать издержки. Торговцы никогда не остаются в накладе. А на моряков, которые гибнут за их шелка и пряности, им плевать.
– Но вы тоже не бесплатно их шелка и пряности возите, – сказал Плачущий.
– Один удачный рейс может окупить текущий ремонт корабля, выплатить команде жалованье на год вперед, и еще кое-что останется, – согласился капитан. – Плавая только по северным водам столько не заработаешь.
– Значит, риск оправдан, – сказал Плачущий.
– По крайней мере, так кажется, пока пиратов нет на горизонте, – вмешался в разговор Ринальдо. – Все надеются проскочить, но не у всех получается.
– Риск всегда есть, – сказал капитан. – А в последние годы, когда этот ублю… Лев Пустыни начал захватывать города на побережье, ходить на юг становится все опаснее. Его шакалы захватили несколько кораблей, стоявших в портах, и то, как они ведут себя на море… Они ничем не лучше пиратов.
– Когда он захватит все девять городов, торговля и вовсе прекратится, – заметил Плачущий.
– Торговля никогда не прекратится, – сказал капитан Мактиг. – Конечно, только безумец будет иметь дело с этим уб… Львом Пустыни, и я не думаю, что даже если кто-то из торговцев и заключит сделку, он найдет судно, чтобы перевезти свой товар. Зато от этого выиграет каганат. Субэтей не глупец, и у него тоже есть выход к морю, пусть и не столь удобный. С тех пор, как Лев Пустыни впервые напал на побережье и вольные города перестали быть вольными, каганат начал строить собственные порты, в надежде, чем торговые пути сместятся и он сможет получить от этого свою долю.
– Выходит, каганату выгодно то, что Лев Пустыни творит на юге, – сказал Плачущий.
– До тех пор, пока войско ад-Саббаха не появится у его границ, – сказал Ринальдо. – Нельзя чувствовать себя спокойно, когда поблизости ошивается такой безумец.
– Поговаривают, что Лев Пустыни собирается на север, – сказал капитан Мактиг. – Я в это не верю, но если он сунется в Великую Пустыню, Субэтей сможет вздохнуть спокойнее.
– Но тогда торговые пути останутся там, где они есть, купцы снова начнут торговать с вольными городами и Субэтей потеряет прибыль, на которую рассчитывает, – заметил Ланс. – А строительство прибрежных городов наверняка дорого ему обошлось. Выходит, каганату выгоднее, чтобы все оставалось, как есть.