Колёса Жадности
Шрифт:
– Это в Прибыль, - кивнул жабец, - А как у нас с тамошней феней?
– С какой ещё феней, - фыркнул Твин, - Я не подряжался вести беседы с такими "мудрецами", которые минируют собственные планеты.
– Да никто и не говорит, что вести беседы, - пояснил Манурь, - Но ради исключения тупака следует, чтобы участники экспедиции знали местную феню, а то мало ли что. Тем более, это крайне просто.
Жабец похлопал по стоящему на столе прибору, мало отличимому на вид от магнитофона с катушками.
– А, магнитная запись, - сказал оверлункс, - Это ладно. Через пару месяцев всё из головы вылетит, как и не было.
–
– удивился Елец.
– Да, пробовал уже такое. Это хорошо, потому как всякое гуано в памяти хранить совершенно не хочется.
– Так, ну, что ещё?
– Кроооовь...
– протянула Реддишка.
– Что??
– Кровь, говорю, сдайте. Для анализов.
– Всю?...
Грызи продолжили ржать... как говорилось, у них просто закончился очередной перерыв во ржи. Твин же, изучая инструкцию к защитному комплекту и испивая чай, краем глаза видел, как лиса рассовывает маленькие заполненные красным колбочки с пробами в какой-то прибор.
– Нефли, - тявкнула рыжая, подсев к кошке, - Последний раз подумай.
Грызи выплюнули воздух, уставившись на неё.
– Последний раз подумай о том, стоит ли тебе лететь туда, - уточнила Реддишка, - Нет ничего плохого в том, чтобы отказаться, а сейчас ещё не поздно. Я там вполне справлюсь. Ты полностью понимаешь, во что ввязываешься?
– Мне кажется, тут никто полностью этого не знает, - заметила Нефлана, и посмотрела на лису вполне уверенно, - Я жабократ, а не так, до первого выстрела.
– Ладно, - кивнула лиса, - Это твой выбор, киса.
Киса, хоть и хотела казаться уверенной, заметно сжалась, потому как опасения перед будующим накрывали молодую котейку куда как сильнее, чем всех остальных. А не истина ли сие, подумал Твин, разглядывая потолок трюма, уделаный светло-серыми дырчатыми панелями - впрочем, ответ на этот вопрос мы узнаем только после агитационной паузы, как говорят на телевидении. Всмысле, узнать о том, стоило ли туда лезть, можно только по возвращении, или по факту невозвращения. Да, точно так. Под лежачий камень и вода не течёт, не ошибается тот, кто ничего не делает... Оверлункс как наяву мог слышать, какие вопли воспроизвела бы Кил, если бы присутствовала здесь - но, слава Политбюру, её тут нет. А на нет и суда нет, ухмыльнулся желтошёрстый.
В то время как Квото пробивал последние бюрократические ньюансы, биоконтроль засел за изучение проб, остальные продолжили изучение материалов по технологии, дабы быть в курсе ньюансов. Жабы жевали глазами, а грызи ржали, тоесть всё полностью соответствует норме. Твин же нарезал пару сотен кругов вокруг корабля, философично таращась на его борта, покрытые грунтовкой. У него это было традиционное перед длинным полётом, чтобы вкрутить мысли в голову, как-грится. На выступающем ребре, каковое проходило через весь корпус посерёдке боковины, ближе к носу можно было различить остатки регистрационного знака - когда Твин получил эту посуду, на Истрисе пользовались вот такой архаикой, прикручивая идентификатор. Сейчас металлическая пластина почти сгорела в ноль, остался только отпечаток на корпусе, с номером ИИТ994415. Рядом, если хорошенько присмотреться, просматривались и буквы "аддер". В своё время оверлункс записал в документах название судна "Адлер", ввиду того, что так было проще исправить надпись. Теперь надпись исправилась обратно, самотёком, как-грится.
На боковых сторонах корпуса, ближе к хвосту, имелись
– Жажь! Жажь! Жажь!...
– доносилось из открытого носового люка.
Твин также прикинул маршрут и разбрыльнул, не глупо ли лететь без ракет. Нет, на межзвёздных трассах в пространстве Союза было совершенно спокойно - но потому и было, что многие задумывались и вешали ракеты, на всякий случай. Ладно, один раз как-нибудь проскочу, хихикнул оверлункс, как цокают грызи - кто не рискует, тот остаётся без рисок. Желтошёрстый погладил лапой шершавую поверхность колеса шасси, на ощупь похожую на камень.
– Ну что, текфонитовая задница, слетаем?
– не в меру бодро осведомился Твин.
Он слегка присел, когда корабль в ответ с шипением стравил воздух из дюз, и покачнулся на стойках; в глубине корпуса послышалось громогласное щёлканье и гул, а ворота осветились ослепительными лучами света из прожекторов. Только спустя несколько секунд до пилота дошло, что он сам включал процедуры проверки, и ничего странного в таких повадках корабля нету.
– Странное, нарысь, в твоих повадках, - сказал он сам себе, - Базарить с кораблём и с собой.
Закончив "комлать" перед вылетом, как это называл Зиктрис, оверлункс ещё лично проверил то, что проверял всегда - запасы воздуха, воды, еды на рассчётное количество звере-суток. Можно удивиться, к каким ужасам приводят элементарные ошибки этого рода, и Твин не хотел пополнять эти истории личным опытом. Он заржал, как и всякий раз, когда видел пачки "космофлотского" пайка - по сути это была всё та же "традиционка", но тут на некоторых пачках было написано "со вкусом кошатины". Хихикая, оверлункс втихоря покосился на Нефли, не зная, стоит ли ей показывать.
Утрясши все вопросы, насколько на это хватило мозгов, группа полностью осела внутри корабля, обживая трюм, в котором предстояло проторчать минимум суток тридцать. Твин, опять-таки прийдя в подобающее расположение духа, исполнил пляску лапами по пультам, переключая и настраивая. Когда на древней гальванизированной панели засветился ряд зелёных лампочек, оверлункс включил громкую связь с трюмом, каковую недавно и протянул, прикрутив на потолок старый динамик.
– Внимание, это пилот! Имею сказать пару слов. Все слушают?
– Ну теперь вроде все!
– крикнул снизу Зиктрис, - А чё?
– Всем держаться!
Глава 7
Я спою вам песню, о своём соседе,
В целом он хороший, с.ка, человек
– изъ песни
Част третий: Прыжок Жабы
– Ну, вот и всё!
– бодренько цокнул Зиктрис, стягивая с лап перчатки скафа.
– Ну дааа, пух в ушах!
– фыркнул Елец, - Каких-то семь суток, и всё. Мелочь какая.
– Ну-тк если бы кто-нибудь пошевелил хвостом, а не фыркал, было бы быстрее... ладно, шутка, не было бы. А вообще, товарищ межзвёздник пухов, семь суток, это ещё легко отделались.