Колесница бога
Шрифт:
— Значит, Одан, принц Эреша, ты вернулся к нам.
— Вернулся, мастер Асхурнакс?
И в этот момент Одан все понял.
Асхурнакс медленно улыбнулся.
— Многие твои искусства скрыты от меня. Я не могу оставаться с тобой. Кефру-Кет и я, мы подозревали, но не знали точно, что ты задумал. Но когда я увидел орла пустыни, увидел тебя, несмотря на твою невидимость, Одан. Ты далеко зашел, чтобы стать богом.
— Да, ты же хорошо знаешь и знаешь, что я готов рискнуть всем, чтобы добиться своего.
— Армия Эреша готовилась к сражению весь день.
— Это не доказывает ничего. Значит, вы подозревали, вы шпионили за мной, вы готовились… И Анкиду — мой друг — ничего не сказал.
— Король и Кефру-Кет приказали ему, и он не мог ослушаться. Но он понимал твои истинные намерения. Как сказал Анкиду, ты заманил армию короля Светту в западню, где она погибнет.
— Они будут жестоко драться. Битва еще не выиграна.
— Мы выиграем. Задан будет с нами.
— А с ними будет Ниргаль.
И вот раздался стук конских копыт, шум колес. Звук, который заставил каждого солдата насторожиться. Глаза разгорелись, руки стиснули поводья, луки, мечи… Одан посмотрел на армию Эреша и ощутил щемящее чувство. Это были люди города, куда отец принес его еще в утробе матери. И хотя потом случилось многое, все равно он ощутил любовь к этому городу, который был его родиной.
— Ты сделал все, чтобы предупредить нас, мой принц, — сказал Асхурнакс, убрав руку с колесницы, так как пора было ехать в бой. — За это мы все прощаем тебе.
Глядя в землю и доставая первую стрелу, Одан сказал:
— Мне нужен Эреш. Без него у меня нет ничего. Но если бы я был сын Ниргаля… — он не смог закончить.
— Но ты не сын этого дьявола Ниргаля, ты сын Одана Эн-Ке. В этом нет сомнения.
— Но Равен сомневалась. Правда, она теперь мертва — омерзительная тварь.
И с выражением отвращения и презрения на лице Одан присоединился к людям Эреша, которые готовились нести смерть армиям Эндала.
Дождь стрел засверкал в лучах солнца. Тени стрел побежали по земле навстречу врагу. Колесницы Эндала, захваченные врасплох между канавами, смешались в кучу. Лошади ржали и неслись как сумасшедшие, волоча за собой обмотанные поводьями окровавленные тела возничьих. Паника охватила армию Эндала. Колесницы сталкивались, опрокидывались, лошади ржали, люди кричали. И после замешательства под дождем стрел, не приносивших большого урона, колесницы развернулись и в беспорядке помчались обратно в пустыню.
По Реке плыли трупы солдат Эндала с кораблей, и вода в Реке стала красной. Но пехота упрямо наступала, и бой затянулся.
Раздались чистые звуки серебряных труб. Высокие, пронзительные, зажигающие огонь в крови каждого, эти звуки отпустили поводья лошадей и белые перья заполоскались на ветру. Они пролетели мимо развалин, мимо орошаемых полей и вынеслись на открытые просторы пустыни. Там колесницы привычно развернулись в боевые порядки и бросились в бой.
Солнце
Дьяволы Эндала развернулись, выстроились в линию и, успокоив лошадей, стояли, посылая во врага тучу стрел. Разноцветные перья колыхались на ветру. Бронза сверкала на солнце. Пыль поднималась столбом. Люди кричали, песчаная пыль забивала рты и глаза.
Как закрывающиеся челюсти крокодила, две линии бешено несущихся колесниц сшиблись в яростном столкновении.
Шум и крики, брызги крови, фонтаны песка из-под копыт и колес, ржание лошадей — все смешалось здесь, на раскаленном песке пустыни. Одан наклонился и схватил дротики, приготовленные в колеснице. Он швырял их со страшной силой, с той силой, которая изумляла даже дикарей племени Хекеу. Вокруг царил дикий хаос битвы, смертельной битвы.
Одан схватил последний дротик и швырнул его, пробив бронзу воина Эндала. Его возничий вскрикнул и упал на землю. Стрела торчала из его горла. Одан выругался и схватил поводья. Битва клокотала, как лава в кратере вулкана. Колесницы Эреша усиливали натиск, и армия Эндала начала отступать. Люди Эреша преследовали врагов, как тигры.
— Вперед! Вперед! — кричал Одан.
Вдруг небо закрутилось у него перед глазами, колесница очутилась над ним, он увидел, как отскочило одно колесо и покатилось прочь. Он увидел лабиринт ног, копыт, колес, белые перья в пыли и затем почувствовал, что лежит на спине в песке и не в силах даже вздохнуть.
С трудом он заставил себя сделать два вдоха и вскочил на ноги. Боль нужно преодолеть, забыть. Саблезубый лев не знает, что такое боль или поражение. Даже смерть не может остановить Хекеу, когда он в бою.
Колесницы, пыля, удалялись в пустыню.
Поражение и победа, кровь и смерть. Слава и триумф. Они сокрушили дьяволов Эндала! Битва здесь, в пустыне была закончена. За исключением последнего воина Эндала, который выкарабкался из обломков своей колесницы. Одан смотрел на него, а его собственная колесница без одного колеса уносилась в пустыню с преследующей отступающего врага армией.
Они стояли, окруженные тем, что осталось на поле битвы колесниц. Поле выглядело так, как будто это была дикая помесь лесопилки и скотобойни. Дьявол из Эндала понял, что ему нужно убить этого воина Эреша, если он хочет бежать. С воинственным криком он двинулся вперед.
Одан выхватил свой бронзовый меч в форме листа. Такая форма символизировала жизнь в стране Эа.
— Умри, свинья из Эреша! — парень был уверен в себе. Он был со щитом и мечом.
Надьюл Квик хорошо обучил Одана. Много раз он заставлял его сражаться с одним мечом против меча с щитом. Одан молчал. Он просто побежал вперед. Резко уйдя от удара мечом, он ударил своим мечом, отбил щит врага в сторону и пронзил горло воина Эндала. Кровь, хлынувшая фонтаном, окатила Одана.