Колесо жизни: Книга 1. На пути возрождения
Шрифт:
Скоро тетя-садистка возвращалась домой, но следы ее жестокого воспитания остались на долгие годы, словно невидимые шрамы, которые тяжело заживают. Этот темный период в их жизни оставил неизгладимый отпечаток на детей, навсегда изменив их взгляд на мир и на себя в нем. Несмотря на то, что они освободились от ее ужасного влияния, их психологические раны оказались намного глубже, чем могло показаться на первый взгляд.Эти страшные события оставили в душе каждого из них мрачные следы, как тень, постоянно напоминая о том, что произошло. Воспоминания о жестоких методах воспитания и беспощадных унижениях стали тяжким бременем, которое они несли на своих плечах, словно невидимый груз. Даже после того, как она покинула этот дом, души детей остались заточенными в стенах страха
В то время жёсткое воспитание детей было распространено и принималось обществом как норма. Родители прибегали к различным методам, чтобы поддерживать дисциплину в своих семьях, но некоторые из них применяли крайне жестокие способы воздействия. Использование кнута, ремня, дравы, шланга и других инструментов для наказания детей было распространённой практикой того времени. Для многих это было обычным способом "воспитания", и такое поведение не вызывало особых вопросов или сомнений.Поразительно, что агрессия и жестокость рассматривались как норма в обществе. Детям было запрещено открыто обсуждать с другими детьми случаи избиения, так как это рассматривалось как позорное признание проблем в семье. Существовало общее убеждение в том, что взрослые имеют абсолютное право обращаться с детьми так, как им угодно. Избиение детей рассматривалось как естественное следствие их "непослушания", и дети не имели права выражать свои мнения или желания. Для них слово взрослых было священным и обязательным к выполнению.Те редкие дети, которые осмеливались рассказывать о жестокости, с которой они сталкивались в своих семьях, становились объектом презрения и избегания в обществе. Их могли оскорблять и унижать, утверждая, что они "выставили на показ свои грязные стирки". Это только углубляло их чувство стыда и изоляции, усиливая страдания и делая поиск помощи и поддержки ещё более сложным и неприятным.
Вместо того чтобы проявлять эмпатию и солидарность, дети склонялись к критике и осуждению своих сверстников, называя их невоспитанными и избегая общения с ними. В таком атмосфере страха и насилия, наложенной взрослыми, дети впитывали негативные установки и переносили их на своих сверстников. Ребята, которые проявляли открытость и уязвимость, становились объектом насмешек и исключения из социальных групп.Это был своего рода самозащитный механизм, через который дети пытались поддерживать свое место в "естественной" иерархии среди своих сверстников. Они боялись подвергнуться критике или насмешкам со стороны других, поэтому предпочитали присоединиться к тем, кто критиковал, вместо того чтобы выступить в защиту других. В такой атмосфере дружба и взаимопомощь становились редким явлением, а страх и изоляция – обыденным состоянием детской жизни.
Иногда дети сами пытались воспроизвести на своих сверстниках методы воспитания, которым они подвергались в своих домах. Это было своего рода попыткой принять роль властителя, которую они видели взрослых, и укрепить свою позицию в социальной иерархии. Они могли воспринимать это как способ защитить себя и показать свою принадлежность к "нормальной" детской группе.
Этот цикл буллинга и насилия привел к серьезным последствиям для психического и эмоционального благополучия детей. Жертвы буллинга ощущали себя изолированными, беспомощными и невидимыми в обществе сверстников. Они сталкивались с постоянным давлением и страхом, не зная, где искать помощи или поддержки.
В то время как некоторые дети пытались приспособиться к этому окружению, другие становились участниками буллинга, чтобы защитить себя или
Несмотря на усилия взрослых и общества в целом бороться с буллингом, эта проблема оставалась распространенной и сложной для решения. Требовалось активное вмешательство и поддержка всех членов общества, чтобы создать безопасную и поддерживающую среду для детей, где они могли бы расти и процветать, не испытывая насилия или страха.
Буллинг проникал во все сферы общества на всех уровнях. Он проявлялся между мужьями и женами, родителями и детьми, родственниками, соседями, учителями и учениками, в коллективах и так далее. Из этих взаимоотношений вырастали кланы, воровские структуры, и другие незаконные организации, включая и государственные системы. Начиная с самого раннего возраста и до преклонного возраста, люди вынуждены были бороться за себя.
Зло буллинга распространялось повсюду, принимая различные формы, от образования и воспитания до ложной справедливости и искаженных ценностей. Дети мечтали вырасти, чтобы стать похожими на воров в законе, которых они считали героями. Этот культурный феномен создавал опасную идею о том, что насилие, угрозы и доминирование являются приемлемыми способами взаимодействия в обществе.
Эта культура буллинга и насилия порождала целые системы, основанные на страхе, угрозах и принуждении. Люди были вынуждены присоединяться к таким системам, чтобы защитить себя или просто выжить в жестоком окружении. В результате общество становилось еще более разделенным, с образованием параллельных структур, которые не признавали закон и порядок, установленные официальными институтами.
Для многих людей такие группы становились своеобразной защитой от внешнего мира, но в то же время они углубляли раскол в обществе и усиливали цикл насилия и беспорядка. Такие незаконные структуры были основаны на закрытых принципах и секретах, что делало их еще более опасными и трудно контролируемыми.
Этот цикл буллинга и насилия требовал системных изменений и массового общественного участия для его преодоления. Он вырастал из корней, глубоко укоренившихся в общественной культуре и структурах власти. И только через совместные усилия и установление новых, более справедливых и эмпатичных норм и ценностей, можно было надеяться на изменение этой трагической реальности.
В это время, чтобы защитить себя от буллинга, дети часто чувствовали необходимость стать сильными и проявить агрессию против своих сверстников. Их мотивацией было желание избежать того, чтобы кто-то посмел обращаться с ними грубо или унижать. Мари, будучи вместе со своими братьями, также приняла решение стать буллером. Они начали буллить тех, кто казался им слабее или уязвимее. Однако, взрослые и более сильные члены общества также применяли буллинг в отношении Мари и ее братьев.
Буллинг становился частью естественного взаимодействия как между братьями и сестрами, так и между племянниками и племянницами. Это поведение распространялось и на отношения между друзьями и знакомыми. В такой атмосфере взаимоотношений буллинг иногда рассматривался как способ поддерживать свои позиции или показать свою силу в обществе.
В результате дети не могли найти общий язык друг с другом. Каждый из них считал других невоспитанными и стремился "перевоспитать" их в соответствии со своими представлениями о правильном поведении. Желание каждого ребёнка видеть окружающих похожими на себя создавало непреодолимые конфликты.
Они формировали группы, где собирались дети с общими интересами, уровнем благополучия, статусом семьи, стилем одежды, даже ценностями игрушек, и исключали из своих кругов тех, кто не соответствовал этим критериям. Мари и её братья не могли найти себе подходящую компанию из-за отсутствия похожих на них. Мари и её братья столкнулись с серьёзными проблемами в социализации. Их изолировали, так как их агрессивное поведение пугало других детей. Это лишь усиливало их чувство отчуждения и одиночества. Дети страдали от одиночества, не осознав почему так их ненавидят другие дети.