Колхозное строительство 7.1
Шрифт:
– И…
– Против ветра плеваться глупо…
– Давайте-ка мы ещё раз вернёмся к тому заседанию. Основные фигуранты живы-здоровы. Я с ними побеседую поодиночке и дознаюсь, откуда и куда что тут вливается и куда вытекает. А вы пока, Шафик Чокинович, обследуйте самым тщательным образом все гидросооружения, как и решили с Маленковым. Хватит уже людей убивать. Не война ведь.
Вот и приехал сегодня академик на эту станцию на берегу Большого Алма-атинского озера. Даже дорога сюда – и то кусочек счастья: вспоминаешь молодость, любуешься вековыми елями и заснеженными вершинами гор. Зимой озеро полностью замерзает, и тогда вообще выглядит фантастически. Сейчас в середине лета тоже прекрасно. Сверху кажется серым, но стоит спуститься к самой воде – и видишь, как сверкает солнце в прозрачной глубине,
Шафик Чокинович стоял рядом с плотиной и любовался горами, вдыхал свежий пьянящий воздух, когда послышался всё нарастающий вой. Сначала он даже не обратил внимания: шумела вода в ГЭС, эта непонятная нотка и не выбивалась из общего фона. Потом вой стал громче – и это точно был посторонний звук. Чокин покрутил головой. Звук шёл со стороны Алма-Аты – вернее, почти оттуда, чуть восточнее. А потом он увидел это. Большой самолёт, резко снижаясь, летел – да, можно даже сказать, падал – прямо на него. Академик даже испугаться не успел. Огромная металлическая птица вдруг ещё сильнее клюнула носом, подняла облако брызг, погнав к берегу большущую волну, скользнула десятка три метров по глади озера и стала, разваливаясь, погружаться. И минуты не прошло, а сбитая птица уже исчезла в сомкнувшейся над ней водой, и только разбегавшиеся во все стороны метровые волны напоминали об аварии.
Волна докатилась до берега и обдала наблюдавшего всё это с открытым ртом академика. Сбила с ног, покатила по камням, но тут же отхлынула. Шафик Чокинович не стал дожидаться второй волны – бросился прочь от берега, но догнала, проклятая, опять сбила его с ног. Теперь уже на большее сил не хватило. Опять подскочив, Чокин ещё успел проделать десяток метров, когда его догнала третья волна. Уф, у этой уже совсем мало силёнок осталось, только до щиколотки дошла и отступила. Были потом и четвёртая, и пятая, но эти и до ног остановившегося академика не добрались.
Долго, пару минут, стоял Шафик Чокинович на берегу озера и приходил в себя. К нему подбежали люди, стали чего-то кричать, ощупывать его, а он стоял и, лениво отмахиваясь, смотрел на воду. Сердце защемило. Что-то подсказывало пожилому человеку, что случившаяся вот сейчас беда – это и не беда вовсе, а лишь маленькое дуновение той беды. Не случилось.
Хвала Аллаху, есть он там или нет.
Глава 4
Интермеццо четвёртое
– Представляешь, на выходных решил навести порядок в гараже отца. Среди хлама нашёл разобранный лёгкий самолёт – алюминиевые трубки, брезент. Все выходные пытался собрать – не получается. И так крутил, и эдак… Поможешь?
– А это точно не раскладушка?
Игорь Васильевич Бенсен (ну, или Бензин по родителям) стоял на опушке мрачного елового леса и, задрав голову, смотрел, как этот простоватый на вид огромный негр выписывает пируэты на его новом гирокоптере В-18с. Гибрид его В-16 и автомобиля модели NSU Ro 80 с двухроторным двигателем Ванкеля мощностью 115 л. с.
Аппарат получился чуть тяжеловатым. Из-за мощности двигателя пришлось укреплять корпус, и даже сделать небольшую полуоткрытую кабину из стеклопластика. А ещё «президент» Тишков посоветовал при осмотре чуть увеличить крылышки. Методом проб и ошибок дошли до этой модели – и теперь вот придётся, по сути, всё бросить и перебираться на другое место. Конечно, там будет целый завод и конструкторское бюро в его распоряжении, но бросать почти налаженный быт и обустроенную под себя мастерскую не хотелось. Получалось, что всего за год жизнь второй раз придётся с нуля начинать.
Модель его гироглайдера «Spirit of Kitty Hawk» оказалась очень удачной, на ней в 1967–1968 годах было установлено 12 мировых и национальных рекордов, в том числе, по скорости, высоте и расстоянию – а потом он поддался на уговоры тёзки и старшего товарища Игоря Сикорского. Решился махнуть рукой на свою фирму, что еле сводила концы с концами, несмотря даже на этот успех. Махнул и на дом в городе Роли, Северная Каролина. Всё же вот, отрешившись от штурмовщины и текучки, следует признать, что его фирма с самого начала была обречена. Что он делал? Играл. И продавал
Вот теперь будет ещё и рынок, будет поддержка государства, ведь даже сам первый космонавт Земли Юрий Гагарин летал на его В-16 и признал их очень нужными для сельского хозяйства и лесников. А потом машинку испытывал и ещё один космонавт Комаров, тоже хвалил – говорит, летал бы и летал на ней с утра до вечера.
А теперь опять он оставляет свою Мэри, бывшую коллегу по фирме General Electric. Они поженились пятнадцать лет назад, и почти сразу появилось двое сыновей. В 1955 и 1956 году у них родились Дэвид и Рикки. Сбегая из Америки, пришлось их оставить ненадолго одних. Вот приехали, а теперь снова нужно перебираться на новое место. Не повезёшь ведь семью непонятно куда. Посмотреть нужно, что там с домом. Тот, который ему построили сейчас, Игорю Васильевичу очень нравился – да он был в него попросту влюблён! Один запах дерева чего стоил. А не спрятанные под обшивку брёвна в прихожей? Потрогаешь их рукой, и всё тепло они тебе стремятся отдать, лечат и тело, и душу. Хорошо. Пётр Миронович обещал, что в Павлодаре им построят почти такой же деревянный дом. Только этот – из сосны, а тот будет из корейского кедра. Должны начаться поставки брёвен из КНДР. А ещё будет их новый теремок чуть больше – парни растут, и каждому отдельную комнату подавай. Старший вон на гитаре учится играть, и обязательно чтобы электро была. «Космос» новомодный пришлось купить. Громко учится! Хоть из дома сбегай – что Игорь Васильевич и проделывает иногда, заруливая к соседу и сподвижнику, громиле Джину Минго. Соседний ведь у него терем. Так визги эти космические и там слышно. Хочет Дэвид осенью поступать в школу при музыкальном центре Марии Тишковой. Звездой мировой эстрады решил стать. Ну, пусть его. Не обязательно ведь дети должны по стопам родителей идти – вот его отец работал в сельскохозяйственном департаменте, был известен как селекционер. Он стал конструктором, а сыну почему бы и не покорить музыкальный Олимп? Тем более при таких учителях.
А ему самому пора остепеняться. Всё же не мальчик уже – пятьдесят два года, и что-то сердечко пару последних лет барахлит. Правда, сейчас после двух курсов реабилитации у этого угрюмого врача Кашпировского стало лучше, и забыл уже про всякие сердечные капли. Словно молодость вторая началась.
От этих мыслей Игоря Васильевича отвлёк посторонний звук. Его гироглайдер с новым роторным двигателем нервно рычал – а этот звук был басовитый, мощный. Конструктор взглянул чуть правее и увидел источник звука. Довольно низко над землёй летел самолёт. Какой-никакой, а всё ж конструктор. Потому самолёт он узнал. Это был старый советский самолёт Ил-28, по натовскому позывному «Бигль», с реактивными двигателями. Фронтовой бомбардировщик, носитель тактического ядерного оружия.
Всё дальнейшее произошло так быстро, что Бенсен и ойкнуть не успел. Разыскивая глазами источник звука, он выпустил из виду свой гироглайдер, а когда нашёл этот источник, то его нашёл и Джин Минго. Два летательных аппарата встретились в воздухе. Малютку разорвало на части, пилота отшвырнуло на приличное расстояние, но и для бомбардировщика столкновение не прошло без последствий. Скорее всего, он натолкнулся на гироглайдер кабиной, и пластик разорвало. Вряд ли уцелел и пилот – по крайней мере самолёт резко изменил курс, взяв гораздо южнее, и так же резко пошёл на снижение. Что там с самолётом произошло дальше – Игорь Васильевич не видел, он попытался отыскать глазами Джина. Нашёл! Пилот, кувыркаясь в воздухе, летел вниз. На открытом пространстве, спасибо селю, было видно, куда упадёт Минго. Когда сель остановился, то перекрыл речку Малая Алматинка небольшой запрудой. Она давно заполнила предложенный объём и переливалась через верх весёлым водопадом. Вот в это новое озерцо Джин через несколько секунд и плюхнется.