Колонисты. Хруст. Дилогия
Шрифт:
Меж тем Шендр вскинул винтовку, дернул затвор, нажал незаметную клавишу возле приклада и дисплей, о назначении которого я размышлял, загорелся. На маленьком табло высветилось «000».
– Ну, включить смог, – хмыкнул Толяныч, – ладно, идем в тир, покажешь, как стреляешь.
В тире, находившемся в подвале склада, Толяныч вручил Шендру обойму к винтовке. Тот ловко поставил ее на место, легонько ударил снизу ладонью. Раздался легкий щелчок, а на дисплее цифры сменились. Теперь там светилось «050».
– Давай! – Толяныч нажал несколько клавиш
Шендр вскинул винтовку и дал короткую очередь. За ней еще одну, и еще…
На дисплее винтовки уже светилось «035».
– Неплохо, – хмыкнул Толяныч, разглядывая мишень, – все легло кучно. В «бычий глаз», конечно, не попал, но близко был, близко. И в «молоко» ничего не ушло. Приходилось из такого стрелять?
Шендр кивнул.
– Правда, из 61-ой модели, – сказал он.
– Ну, разница не велика, – успокоил его Толяныч, – а не хочешь снайперку опробовать?
– Нет, у меня с ними нелады.
– Да как это? Из автомата бьешь относительно неплохо, – удивился Толяныч.
– А снайпер из меня хреновый! – пожал плечами Шендр. – Нет, снайперская винтовка точно не для меня.
– Ну, твое дело, – не стал спорить Толяныч, – что еще ИВА умеет, в курсе?
– Убойное действие обеспечивается патроном 10 мм, вес 4 кг, скорострельность 900 выстрелов в минуту, – затараторил Шендр, словно был на плацу, – имеется подствольный гранатомет, подствольный трубчатый механизм позволяет зарядить до 5 гранат. Электронно-ударный спусковой механизм позволил минимизировать отдачу. Когда стрелок нажимает на спусковой крючок, контакт замыкается и напряжение подается на патрон, что приводит к искровому пробою в электронном капсуле, а это в свою очередь вызывает детонацию. Подобное решение обеспечивает высокий темп стрельбы, надежность оружия, точность. Доступны магазины на 50 и 100 патронов. Режимы огня: одиночный, короткая очередь на 5 патронов и полностью автоматический режим.
– Молодец! – улыбнулся Толяныч. – ТТХ на зубок знаешь.
– Блин! Я такой же хочу! – заявил я.
– Не вопрос, – пожал плечами Толяныч, – но есть проблема.
– Что, всего один?
– Нет, у меня их пара десятков валяется. Проблема в цене. Этот автоматишко полторы тысячи стоит.
Шендр с грустью уставился на оружие. Я тоже унялся – это мне пока не по карману. А выделенных Гринбергом денег явно не хватало.
– Черт с ними, с деньгами, буркнул Шендр, – свои докину.
– У тебя ведь только на клон осталось! – попытался вразумить его Литвин.
– Набьем как-нибудь! – стоял на своем Шендр.
– Как скажешь, – ответил Толяныч и повернулся ко мне, – ты тоже решил свои докинуть?
– Не, – покачал я головой, – и так долгов немерено. Куда еще?
– Как хочешь, – Толяныч снова обратился к Шендру, – ты хорошенько подумай. Если вы контракт Гринберга не выполните и денег не будет, чтобы аванс вернуть, он с вас три шкуры сдерет – винтовку придется отдать, а свои деньги
– Прорвемся, – набычился Шендр.
– Теперь еще одному на клон собирать…– вздохнул Литвин.
– Так! С автоматом решили. А с патронами к нему? – поинтересовался Толяныч.
– Почем они?
– Два кредита патрон. Плюс штатные обоймы на пятьдесят патронов по тридцатке кредов. Обойма на сотку – полтинник.
– Да блин… вздохнул Шендр. – Ладно, три обоймы на пятьдесят патронов, ну и патроны к ним.
– Так, девяносто за магазины и триста за патроны, – подсчитал Толяныч.
Шендр со вздохом перевел деньги.
– У тебя вообще хоть что-то осталось на счету? – поинтересовался у него Литвин.
– Пара сотен, – с убитым видом ответил ему Шендр.
– Главное, на рожон не лезьте, тогда все в порядке будет! – посоветовал Толяныч.
– Да тут целый месяц так себя вести надо! – хмыкнул я.
– Почему месяц?
– Ну, пока сотню шкур не набьем, – объяснил я.
– Ты что, собрался ходить без денег на клон, пока не выполнишь контракт? – удивился Толяныч.
– Ну да…
– Ты больной, что ли? Плевать на контракт. Гринберг кинет вас при первой возможности. Собирайте шкуры, но часть можете тащить мне – хоть заработаете на клоны. А патроны, а жратва, а лечение, в случае чего? Где деньги будете брать? Любая непредвиденная ситуация, и вы окажетесь в глубокой заднице! – принялся увещевать Толяныч.
– Если мы начнем таскать шкуры сразу и на продажу, можем не успеть к сроку отдать Гринбергу его сотню! – заупрямился я.
– Да и черт с ним! – махнул рукой Толяныч. – Подождет. Ты не забыл, что я говорил? Он вас может марам подставить. В один прекрасный день ты можешь вообще без «НКВД» остаться, и как тогда контракт выполнишь?
– Тоже верно…– хмыкнул я.
–То-то и оно! – удовлетворенно кивнул головой Толяныч. – так что, набили сколько-то шкур, часть сразу несите сдавать. А если мары ваш лагерь найдут? Вообще все отожмут и вас перебьют.
– Да понял я уже…– буркнул я.
– Да ни хрена ты не понял! – возмутился Толяныч. – Я тут на вас виды имею, а вы сдохнуть собрались ни за что, ни про что. Забудь про контракт и не рви задницу! Получится выполнить – прекрасно. Не получится – и ладно. Гринберга ты разозлил, и выбил из колеи настолько, что он вам даже штрафные санкции не выкатил на случай, если вы этот самый контракт не выполните.
– Так оружие заберет…
– Да хрен ему! Отдадите аванс с процентами, как оговорено, и пусть катится.
Мы трое переглянулись. Вот оно как! Судя по взглядам, которыми мы обменялись, и Шендр, и Литвин придерживались моей точки зрения: если взялись за контракт – нужно его выполнить в первую очередь. А Толяныч все с ног на голову перевернул. И ведь не поспоришь – прав!
– Так, вижу, что, наконец, дошло! – хмыкнул он. – Теперь можно продолжать. Кто там у нас на очереди?
– У меня будет нестандартный заказ, – сказал вышедший вперед Литвин.