Колония "Дельфин"
Шрифт:
Дверь лазарета захлопнулась – в помещение зашёл Марат. Вальяжно, по-царски, не отряхивая обувь, он прошагал между кроватей.
– Замёрзла? – спросил он, не скрывая надменной улыбки. – Или опять зашла сюда, чтобы сделать очередную пакость?
– Иди куда шёл, - огрызнулась я, пройдя к умывальнику. С ним я точно не хотела вести диалог.
Марат догнал меня и перекрыл выход, повиснув
– А я сюда и шёл, - уточнил он, раскачиваясь на дверных косяках.- Пришёл проследить, чтобы все оставалось лежать на своих местах.
О, как мне надоели его издевки. Меня уже выворачивало, от этих двусмысленных фраз.
– Значит, уйду я, - сказала я, попытавшись проскочить мимо него, но он выпрямил каменную грудь, откинув меня обратно.
– Не так быстро!
– Что опять, Марат? – процедила я сквозь зубы. – Что на этот раз тебе надо?
Марат похлопал пальцем по своей нижней губе.
– И вправду, что ты натворила на этот раз? – его губы сложились в узких полоску, а картавая речь резала мне ухо. – Говорят, ты не чиста на руку. Мне сказали, что ты обворовала Германа. Тебя жизнь вообще ничему не учит?
Теперь, мне все стало ясно – Герман снова натравил на меня своих шавок.
И вот, одна уже начала скалиться.
– Это неправда! – рыкнула я. – Но и перед тобой, я не собираюсь оправдываться. Кто ты такой, чтобы я перед тобой отчитывалась?
Его огненные брови сошлись на переносице.
– Откуда столько смелости? Если бы я не пообещал твоему другу, что не трону тебя, тебе бы не поздоровилось. Хотя, - его лисьи глаза сверкнули азартом, - твоего друга сейчас здесь нет, верно?
– Играйся со своими шестерками, Марат. Мне это не интересно.
– Как не вежливо, - покачал он головой. – Надо бы научить тебя манерам.
Я скрестила руки на груди и усмехнулась.
– Это ты меня манерам учить собрался? Ты, закомплексованный мудак, который самоутверждается за счёт слабых? Нет, прости, ты далёк от моего кумира.
Марат громко посмеялся.
– Это ты, меня закомплексованным называешь? Посмотри на себя, ты – наркоманка, которая ворует таблетки и лазает по чужим шкафам. Как думаешь, мамочка бы тобой гордилась?
Я сильно сжала челюсти. Он не имел права, говорить о моей матери. Пусть лепечет что угодно, но её он не
Если Марат решил бить по больному, я отвечу тем же.
– А твоя мамочка, гордиться тобой? – мои глаза сузились до щелок. – Она гордиться своим сынишкой, который поджарил ни в чем не повинных людей? Уверена, она волнуется, накормили тебя или нет. Переживает, хорошо ли обращаться с её маленьким убийцей.
Марат поменялся в лице. Я посыпала песка на рану. Это было очень заметно, но я даже не предполагала, что у меня получиться задеть его этим.
– Хочешь узнать это? – с угрозой спросил он, наступая на меня. – Хочешь почувствовать как это, когда поджаривается твоя шкурка?
– Не походи ко мне!
– я толкнула его в бетонную грудь, но он не шелохнулся. – Только тронь меня, говнюк! Тебе сильно достанется!
Он медленно наклонился к моему уху и прошептал:
– Не пугай меня, а то я обделаюсь от страха.
Марат схватил меня за руку и приложил её ладонью к раскаленному радиатору. Я закричала, но не от жара, а от болевого удара, который пронзил руку до локтя. Замороженные пальцы, об горячую батарею, пронизывало жутким ощущением и казалось, что моя конечность начинала чернеть.
– Ну как? Нравиться? – измывался он. – Чувствуешь, как плавиться твоя кожа?
Я попыталась вырвать руку, но он придавил её ещё сильнее. Истошный крик застрял у меня в горле.
– Отпусти меня, ублюдок! Ты ответишь за это!
– Да неужели? – глумился он, продолжая удерживать.
Я не знаю, сколько прошло времени, может минута, может две, но этого хватило, чтобы кожа начала кипеть. На самом деле, боль была настолько сильной, что уже была готова сдаться. Хотела разреветься и просить о пощаде, но меня опередила Лилия, вошедшая в лазарет.
В этот момент, в моих глазах, врач осветилась божественным светом. Моя спасительница, была моим ангелом-хранителем, посланным мне с небес. О, как благодарна я была.
Марат незамедлительно отпустил мою руку.
– Что тут происходит? – строго спросила Лиля, смотря на нас, подростков толпящихся в маленьком помещении. – Чем это вы занимаетесь?
Я закусила губу, получив долгожданное облегчение. Пока, я не могла произнести ни слова. Хотя, мне хотелось жаловаться, ябедничать как маленькой и указывать на истязателя пальцем.