Колония "Дельфин"

Прай Кэрри

Но сегодня, меня сильно насторожила новость об увеличении дозировки принимаемых таблеток. Вроде бы, этот факт не особо должен меня касаться – я их не употребляю, но я переживала за ребят. Было очевидно, Герман хочет подавить дельфинят и превратить безвольных марионеток подобных зомби. Все его действия, приказы, нововведения – это тщательно спланированная система, преследующая крайне недобрую цель.

Сегодня, я вышла во двор, потому что у Лили была какая-то просьба, и она попросила подождать ее у входа в барак. И вроде бы ничего обычного, только я все никак не могла найти свою куртку. Веселый мальчишка из моего сектора, вежливо намекнул

мне, что она лежит под ступеньками у входа. Присмотревшись, я не сразу узнала свою телогрейку, она была похоже на огромный, грязный коврик, который обычно стелют на пороге в квартиру. Прибывая в шоковом состоянии, я попыталась поднять вещь, но у меня это не получилось. Куртка была мокрой и невероятно тяжелой, а рукава уже начали примерзать к холодной земле. Было логично предположить, что это не мистика, а виной тому кто-то до боли подлый.

Подняв разгневанные глаза, я сразу же узрела знакомую компанию, воодушевленную веселым разговором. На соседней территории кривлялись Тихон и Марат, а у их ног стояли металлические ведра. Не трудно было догадаться, кто был виной этой грязной выходки. А я, наивно верила, что после моей стрижки, Котовы дадут мне несколько недель форы. Но больше бесило не это, Савва тоже был в этой компании и, наверное, даже не догадывался, что натворили эти подлецы. Они довольно мило беседовали, и совершенно не обращали внимания на мои яростные искры из глаз.

Как он это делает? Как, чертов Марат, умудряется настолько профессионально, рушить все вокруг меня? Он что, все жизнь готовился к этому? Тренировался быть моим врагом?

Я остановила на нем свой прожигающий взгляд и замерла.

Этот рыжеволосый парень, является невероятно больной личностью, любящий агрессию и издевательства. К тому же сильный, он обожает подавлять слабых. Котов Марат – это оружие, заправляющие всеми, а в первую очередь своим братцем Тихоном. Он всегда выглядит непоколебимым, сдержанным и спокойным, но я знаю, что он настоящий социопат и его стоит опасаться. Это самый опасный вид недругов. Он безжалостен и хладнокровен. Человек, ставящий себя выше других, выходящий за рамки системы. Хитрый и дерзкий, способный просчитывать все на несколько шагов вперед. Он проверят меня. Играется. И я его ненавижу.

Я отчетливо представляла, как мои руки сжимаются на его шее и медленно ломают кости. Перед глазами мелькало его синеющее лицо и испуганные глаза. Страшно подумать, но меня грели эти мысли. Но, мои криминальные фантазии нарушила Лилия, появившаяся из-за угла.

– Соня, мне нужно, чтобы ты мне помогла убрать территорию возле медпункта, - сказала она, пройдясь по мне недовольными глазами. – Почему ты еще не одета?

– Мне не холодно, - процедила я сквозь зубы, не отводя глаз от ненавистников.

Врач возмущенно открыла рот.

– Ты с ума сошла? У меня полный лазарет больных! Если ты захотела получить воспаление легких, то извини, все места уже заняты!

– Мы пойдем убираться или нет? – спросила я, игнорируя ее крики.

– Где твоя куртка? – повторила она, заправляя свои карамельные пряди за ухо.

Я сделала глубокий вдох и повернулась к ней.

– Ты на ней стоишь.

– Что? – она отступила и посмотрела себе под ноги. – Кто это сделал?

Я скрестила руки на груди, не проронив ни слова. Мое выражение лица ясно дало понять, что я не собираюсь жаловаться. В этом просто не было смысла. Даже указав пальцем на Марата, доказать его вину будет практически

невозможно. Когда даже у меня, оставался маленький процент того, что это сделал не он. Да, я отношусь к нему предвзято, но не беспочвенно. Теперь каждое неприятное событие, будет ассоциироваться только с ним.

– Ладно, - Лилия медленно потерла переносицу, - тогда иди к Герману, проследишь за бабушкой Рут.

Я в панике округлила глаза.

– Нет, пожалуйста, - взмолилась я. – Я не умею следить за стариками. Я даже накормить ее не смогу. Когда я последний раз приготовила яичницу, у мамы откололось пол зуба, потому что это было похоже на куриный сухарик. Не отправляй меня туда, пожалуйста, - тороторила я, рассчитывая на ее понимание.

– У меня нет выхода, Соня, - жалобно ответила она. – Или улица, или бабушка. Но взять тебя с собой на уборку не смогу. Прости, лучше ты сходишь туда, чем сильно заболеешь.

– Хорошо, - я зажмурилась. – Я присмотрю за ней. Но если Герман сварит меня вместо пельменей на обед, это будет на твоей совести.

– Ты справишься, - улыбнулась врач и поспешила найти нового помощника.

Проходя мимо Марата, Тихона и Саввы, я едва сдерживалась, чтобы не накинуться на них. Сжав кулаки, я сохраняла самоконтроль. Надо идти вперед и не обращать внимания. Просто идти.

– Сонтьяго! – меня заметил Савва и попрыгал в мою сторону. – Стой, мне нужно тебе кое-что сказать.

Я остановилась.

– Я собрал для тебя витаминов, - заговорчески сказал он и показушно подмигнул.

Мои глаза закатились.

– С тобой нельзя идти в разведку. Ты треплешься, когда вокруг полно людей. Если бы про это услышала Лилия, я бы тебя убила.

– Но тут никого нет. Лидии тоже. Так что, занесу тебе их вечером.

– Хорошо, - тихо сказала я. – Спасибо.

Интересно, он понимал, что он делает? Он в действительности думал, что это витамины? Что-то я сильно сомневаюсь.

– А ты – горячая штучка, я смотрю, - поиграл он бровями, смотря на мою робу. – Где твоя одежда.

– Спроси у своих новых друзей, - буркнула я, заметив, что он растерялся. – Я уверена, они точно располагают информацией.

Я не стала дожидаться ответа Саввы и пошагала в домик Германа. По пути, я думала лишь о том, что как не хочу сидеть со старухой, которая породила на свет безжалостное чудовище. О том, что насколько нужно быть аккуратной, чтобы не влететь на новое наказание, как случилось с Волковой. И даже не догадывалась, что история, которая там произойдет, зацепит меня за самое живое. Эта бабушка запомниться мне навсегда.

В домике Германа, мы были совершенно одни. Мать Германа сидела в инвалидном кресле и, слегка склонив голову на плечо, тихонечко сопела. Она дремала. Бабушка была очень худой, от чего на руках виднелись глубокие морщины. Седые, полупрозрачные волосы спадали на плечи, а веки печально закрыты. Она не вызывала ощущение отвращения, как было с Германом и не казалось злой ведьмой. Типичный Божий одуванчик, сломленный возрастным недугом.

Пока бабушка спала, а Герман с другими вожатыми ошивались на поле, я решила не терять время даром. Отчаянно, я полезла капаться в столе директора. В шкафчиках лежало много документаций, сигары, фотографии маленькой Евы и других детей в младенческом возрасте, но меня это не интересовало. Я хотела найти хоть какое-нибудь доказательство того, что он психопат. Полки шкафа, были наполнены ненужным барахлом и странными книгами: