Колос времени [СИ]

Дмитриева Наталья

Несмотря на позднее время, зала была еле освещена, а в камине едва теплился огонь. По углам и под потолком сгустилась темнота, из которой черными пиками торчали развешанные по стенам огромные лосиные рога. Посередине залы стоял стол, длинная бархатная скатерть на половину съехала с него – часть ее лежала теперь на полу рядом с продолговатым темным пятном. Но взгляд девушки был прикован к резному креслу с высокой спинкой. В нем, откинув назад голову, неестественно выгнувшись, сидел барон и, хрипя, скреб пальцами по подлокотникам.

– Ей, кто-нибудь, принесите свечи! – скомандовала

девушка, бросаясь к отцу. – Боже милосердный!

Лицо Клауса Унгерна было сине-багровым, вздувшаяся шея выпирала из узкого ворота, глаза закатились, из открытого рта текла слюна.

– На помощь! – отчаянно выкрикнула Мартина. – На помощь!

Фигура у арки вздрогнула, точно очнувшись, и шагнула вперед, мягко отстраняя девушку. Та только всхлипнула, смаргивая набегающие слезы.

– Успокойтесь, фрейлейн, помощь уже здесь, – Порциус Гиммель склонился над бароном, пристально вглядываясь в искаженное судорогой лицо. – Быстрее, моя госпожа, инструменты!

Мартина, сорвавшись с места, бросилась обратно в докторскую комнату, а, схватив там со стола прямоугольный замшевый футляр, скорей побежала обратно. В зале уже горели принесенные слугами свечи, и в их свете темное пятно возле стола оказалось потерявшей сознание тетушкой Теклой.

– Фрейлейн, инструменты!

Мартина поспешно отдала ему футляр.

– Возьмите тарелку, – Порциус быстро вспорол рукава баронского камзола и нижней рубашки, обнажив красную мясистую руку со вздувшимися жилами. – Держите вот так, сейчас я пущу кровь…

– Батюшка поправится? – Мартина, безуспешно стараясь подавить растущий страх, всмотрелась в отцовское лицо. Доктор пожал плечами, продолжая внимательно следить за темной струей крови, стекающей из вскрытой вены в тарелку. Когда на его взгляд вытекло достаточно, он наложил тугую повязку и аккуратно пристроил баронскую руку на подлокотник.

– Он поправится?! – в голосе девушки послышались звенящие нотки.

– Nil aliud scit necessitas quam vincere****, – хмуро произнес доктор. – Это удар. При его сложении и той невоздержанности во всем, что была ему свойственна, этого давно следовало ожидать.

– Но он поправится? – голос Мартины упал до шепота.

– На все воля Божья. Нам остается только ждать.

Дочь барона опустилась на колени у кресла отца и застыла, прижавшись лбом к резной боковине. Между тем после кровопускания Унгерну как будто стало лучше – он обмяк и задышал ровней, лицо его утратило пугающий багровый оттенок. Порциус отдал распоряжение, и барона и начавшую приходить в себя тетку осторожно понесли в их покои. Сам доктор намеревался отправиться следом, но задержался, встревоженный состоянием Мартины. Она словно пребывала в забытьи, хотя, приблизившись, Порциус заметил, что глаза у девушки открыты и непрерывно движутся, перебегая с предмета на предмет.

Наконец, она подняла голову и с заметным усилием встала на ноги. Ее пошатывало, и доктор поспешно подставил девушке руку. Мартина этого даже не заметила.

– Что здесь произошло? – ее голос был сух и бесцветен. Видя, что доктор в недоумении медлит с ответом, она настойчиво повторила. – Что произошло? Почему отца хватил удар?

– Неизвестно, – Порциус снова пожал

плечами. – Кажется, у барона был гость, кто-то из орденской братии.

– Брат Вильгельм?

– Нет, другой. Я лишь мельком его видел, спускаясь с фрау Теклой. Кажется, они говорили с бароном о каких-то делах и не слишком поладили, очень уж громко звучали их голоса. Потом рыцарь ушел, но без всякой поспешности, а барон остался сидеть. Фрау Текла подошла к нему и вдруг с криком упала на пол. Вот и все, что я видел.

– Это странно, – Мартина потерла лицо. – Отец благоволит к братьям.

– Да, но этот, похоже, был не из ливонцев.

– А кто? – спросила она с внезапным подозрением.

– Не могу сказать. Он прибыл с рыцарем Хорфом, а знакомы ли они или просто столкнулись по дороге – один Бог знает.

– О, – Мартина слегка покраснела. – Вот как… А… где же… где же сам рыцарь Хорф?

– Он сразу и отбыл. Опять пришли вести о волках, нападающих на людей. Рыцарь Хорф отправился на болота со своим отрядом, вероятно, будут устраивать облаву.

– А с отцом они говорили о чем-нибудь?

– Это мне не известно, – наклонил голову доктор, внимательно глядя на лицо девушки, с которого снова сбежал румянец. – Фрейлейн, не пора ли и вам отдохнуть?

– У рыцаря, что спорил с отцом… у него ведь был шрам на щеке, верно? – пробормотала Мартина, словно и не слыша. – Уродливый шрам на левой щеке, две пересекающиеся буквы, C и L. Вы видели его, доктор, не так ли?

Девушка взглянула на доктора расширившимися глазами, легко проведя рукой вдоль своей щеки.

– Две буквы, вот здесь.

– C и L? – изумленно повторил Порциус. – Caput lupinum*****!

Он нервно оглянулся, точно испугавшись произнесенных слов. Его обычно смуглое до черноты лицо пожелтело и осунулось, губы задрожали. Он недоверчиво посмотрел на Мартину.

– Вы уверены?

– Да, – она кивнула. – Я видела его в лесу, он действительно был с Альбертом Хорфом.

Доктор в задумчивости уставился на столешницу, дергая себя за короткую бороду.

– Все это слишком странно, – наконец заметил он, постепенно приходя в себя. – Думаю, фрейлейн, о том, что вы видели, лучше молчать. Мы многого не знаем, и вряд ли что-то станет более ясным… со временем быть может. Забудьте о рыцаре со шрамом, не упоминайте о нем больше. Сейчас вас ждут заботы поважней. Ступайте к себе, вам и вправду нужно будет как следует отдохнуть. Я пойду к барону, потом вы меня смените – мы будем ухаживать за ним и молить Бога о милости. Если будет на то Божье соизволение, барон поправится, как вы и желали.

Мартина опустила голову, ее лицо снова погрустнело.

– Полагаю, надо послать за моей сестрой, – немного помолчав, произнесла она и в ответ на удивленный взгляд Порциуса твердо повторила. – Надо известить Элизу.

* Не всякому стучащему открывают дверь

** Между нами (будет сказано)

*** В прямом смысле

**** Никто не одолеет неизбежного

***** Волчья голова (человек вне закона)

Часть 3. Волшебный фонарь

Санкт-Петербург, наши дни