Колумбы российские
Шрифт:
— У сеньора очень милая каюта, хотя и маленькая, — заметила Конча, — вы проводите все свое время здесь… работаете и думаете?
— Да, сеньорита, все свое время, кроме тех часов, которые я провожу среди вашей милой семьи, да вечерних прогулок по палубе, когда я имею возможность подышать свежим воздухом… А что, вам каюта не нравится?
— Нет, почему, она очень уютная, но… такая маленькая и темная. Неудивительно, что сеньор так бледен!
Несмотря на размеры каюты, в ней стоял большой стол, за которым свободно уместились гости и хозяева. Кроме девяти гостей, за столом было четверо хозяев: Резанов, Хвостов, Давыдов и доктор
— Я надеюсь, господа, что вы не суеверны и вас не беспокоит это число — чертова дюжина!
— А что, в вашей стране оно тоже считается несчастливым? — боязливо спросила его Конча.
— Да, суеверные люди говорят, что это число приносит несчастье кому-нибудь из тринадцати, — небрежно ответил ей Резанов. Потом он шутливо решил припугнуть ее, сам придумав суеверие:
— Говорят, сеньорита, что один из тринадцати умрет в течение года… чтобы снова была настоящая дюжина, — засмеялся он.
Конча испуганно посмотрела на него:
— Матерь Божия, какие ужасы вы говорите! — Она набожно перекрестилась: — Нельзя шутить такими вещами, сеньор.
— Простите меня, пожалуйста, я не хотел вас пугать!
После обеда Резанов предложил гостям пройти в другую каюту, где аккуратными рядами лежали образцы товаров, имевшихся в трюмах корабля.
— Боже мой! — воскликнула донья Игнасия. — Какое богатство! И это только образцы! Да вы можете купить всю Новую Калифорнию.
И действительно, на столах и полках можно было найти все то, в чем особенно нуждалась Калифорния. Ряд за рядом лежали топоры, лопаты, молотки, бочонки с гвоздями, наковальни кузнецов и молоты, а с другой стороны — рулон за рулоном — материалы самых разнообразных рисунков. Там были бумажные и шерстяные материалы, и на что особенно обратили внимание гости — несколько рулонов роскошного бархата. Ах, какие же бальные платья можно было сшить из них! Дон Луис тоже с интересом ощупывал великолепный бархат, мысленно представляя себе, что он смог бы сшить из него необыкновенную форму, которой он поразил бы не только всех красавиц Калифорнии, но и своих молодых сверстников гидальго!
Конча молча разглядывала товары, и только горящие глаза, сверкавшие искорками звезд, красноречиво выдавали ее возбуждение. Резанов исподтишка поглядывал на нее. Он видел, что она вдруг стала серьезной. Наверное, снова какая-то новая мысль или новый план появились в ее голове.
Он подошел к ней:
— Что это вы задумали, сеньорита?.. — спросил ее, улыбаясь. — Опять что-то планируете?
— Нет… Я только подумала, какие разговоры пойдут по всей Новой Калифорнии, когда новости о том, что мы видели сегодня, распространятся по миссиям!.. Сеньор, все женщины будут умолять губернатора дать разрешение купить эти роскошные материалы, и я, откровенно говоря, не знаю, как он сможет противиться всему этому…
— Сеньорита, дорогая… пожалуйста, не думайте, забудьте все ваши политические планы. Я хочу, чтобы вы хорошо провели здесь время, весело и беззаботно, а не хмурили свои красивые брови. Пойдемте на палубу и полюбуемся закатом. Сегодня, не как в другие дни, — нет тумана и погода просто идеальная. Я побывал во многих частях света, но, думаю, что самое красивое, самое необычайное зрелище — это закат солнца в заливе Святого Франциска!..
На палубе они подошли к перилам и некоторое время
— Да, красиво здесь, — согласилась Конча, — закат особенно красив отсюда, с борта корабля… Я так привыкла к этому, даже перестала обращать внимание… Но теперь я вижу, что эта никогда не меняющаяся картина заката на самом деле имеет много разных, часто совершенно неожиданных форм… И теперь я вижу закат, совсем не похожий на тот, что видела из нашего дома… Посмотрите на яркое освещение вон тех скал, с двух сторон охраняющих вход в наш залив… В первый раз я вижу такое зрелище с борта корабля… И я должна благодарить вас, сеньор, за это, такое новое и необыкновенное удовольствие, которое вы доставили мне, пригласив нас на корабль.
— Не благодарите меня, сеньорита… Это я должен благодарить вас за оказанную мне честь. Я горжусь тем, что ваши маленькие ножки касались этой палубы.
Резанов начал было терять голову; но перед ним снова стояла Конча, которая спустила его с облаков на землю.
— Вы надо мной смеетесь, — пожурила она его, — говорите мне опять комплименты, которых я не должна слышать. Вы сами знаете, что я просто-напросто деревенская девушка!
— Эта «деревенская девушка» могла бы быть жемчужиной в короне любого европейского королевского двора… Как хотел бы я видеть вас там и гордиться тем, что это именно я нашел вас в пустынной Калифорнии.
— Сеньор, пожалуйста, не будите во мне неисполнимых желаний.»
— Почему неисполнимых?.. Держу пари, — серьезно сказал Резанов, — что пройдет совсем немного времени, и вы будете… царить в самом высшем столичном обществе…
Конча посмотрела на него и так же серьезно сказала:
— Хорошо… я принимаю ваше пари… вы не представляете себе… я отдала бы все на свете за то, чтобы оказаться там…
Конча мечтательно посмотрела в сторону пролива, где солнце уже почти опустилось за горизонт. Деревья на скалах с правой стороны пролива еще золотились последними лучами заходящего солнца, которое также освещало и белые домики президио слева, на невысоком холме… Стало прохладно, и Конча зябко закуталась в теплую шаль.
— Как прекрасен и чудесен Божий мир! — тихо прошептала она.
Позади послышались шаги, и к ним подошла донья Игнасия.
— А, вы здесь? Любуетесь нашим закатом, сеньор? Не правда ли, эти минуты заката — самое необыкновенное зрелище? Я уверена, что вы этих закатов солнца никогда не забудете, когда вернетесь домой.
— Да, сеньора… Здесь, в Сан-Франциско, я как-то особенно почувствовал величие нашего мира — как творения Бога. Только здесь я осознал всю красоту нашей Земли.
— Не пора ли нам возвращаться домой, Кончита? Становится поздно и прохладно.
— Да, пожалуй, мама.
Она повернулась к Резанову и протянула ему руку:
— Надеюсь увидеть вас завтра утром, как всегда, в нашем доме. Нам нужно приналечь на ваши испанские уроки. И… не засиживайтесь слишком долго сегодня вечером. Вы ведь очень поздно ложитесь спать, сеньор. — Она кокетливо погрозила ему пальчиком. — Берегите свое здоровье.
Подошел дон Хосе.
— Очень вам благодарен, сеньор, за ваше чудное гостеприимство и за то, что вы дали нам возможность посмотреть образцы товаров. Завтра весь наш форт и соседняя миссия не будут ни о чем другом говорить, как о богатых товарах на борту вашего корабля… не без помощи наших дам, — со смехом заметил он.