Колян. Дилогия
Шрифт:
— ПЕРЕСТАНЬ! — Коляна захлестнула волна ярости, смешанной с невыносимой болью и жалостью. — Будет что будет, а будет все у нас нормально! Деньги есть, вылечим тебя, съездим путешествовать, мир посмотрим!
«Но кто-то вначале ответит за то, что случилось!» — добавил про себя Колян.
— Давай лечись, вставай на ноги, готовься к путешествию! На Тибет поедем, к их врачам! Там волшебство творят буквально — все поправим. Да и кто тебе сказал, что наши врачи правы? Еще не факт! Давай не рассуропливайся. Нам еще жить — не тужить. И смотри не чуди — ты мне нужна, — Колян нахмурился и вытер
— Тьфу… Руки-то у меня грязные. Сейчас позову сиделку, пусть тебя умоет, причешет, а то как лахудра какая-то! Любящий муж пришел, а ты как пугало. Давай, встряхнись, будем жить… Пойду, помоюсь, а то смердит от меня как из помойки! — он старался подбодрить Ленку.
— И правда смердит! — Ленка улыбнулась сквозь слезы. — Сейчас я приведу себя в порядок. Иди, мойся.
Колян встал с постели, открыл белую с блестящей желтой ручкой дверь и пошел в зал. Там у стола сидели Сикорский и ювелир. Колян тепло поздоровался с ювелиром и попросил их немного подождать, пока он смоет с себя тюремный запах. Они согласно закивали головами.
Через полчаса отмытый и побритый Колян сидел за полированным столом рядом с двумя соратниками. На скорую руку были сделаны бутерброды. Ленка, поднявшаяся с постели, сильно похудевшая, с черными кругами под глазами, разлила чай и уселась рядом в Коляном, подперев голову кулачком. Короткой прической и болезненным видом она напоминала актрису из кинофильма, играющую жертву тифа. Начал Колян:
— Итак, господа, с ваших слов я понял, что этот грабеж был не случайным налетом каких-то бакланов, а целенаправленной акцией? Я так понимаю, Моисей Натанович?
— Если в общем говорить — да. Не случайно. Кое–кому не нравится, что ты вылез на рынок антиквариата и тебя решили поставить на место. Приопустить, как говорят там, откуда ты сейчас вышел.
— И кому это может не нравиться? Кто это все затеял?
— До конца не известно, но…
— Ну! Чего щемитесь, Натаныч, выкладывайте!
— Есть один человек, известный в тесных кругах, звать его Михалыч. Отчество у него такое. Виктор Михалыч. Он имеет несколько антикварных и ювелирных магазинов в разных городах, человек он богатый и влиятельный. Не по нраву ему, что есть еще фирма–конкурент под боком. Прибыль падает. Тем более, вы подниматься стали заметно, у него начался отток клиентов — зачем вы ему тут? Ну вот и навел…
Еврей кинул взгляд на Коляна, хищно ловившего каждое слово:
— Коля, только это не точно! Просто мне птичка принесла на хвосте. Не вздумайте кидаться ему морду бить! Да и предъявить ему по понятиям ничего нельзя — он вроде как не при делах. Конечно, что-то надо делать, иначе все может повториться. И не раз. Но с умом! Вспомни, ведь не зря бывший хозяин дело прикрыл. Это бизнес, ничего личного, как говорится — ваша контора зачахнет, он у вас купит ее за бесценок. Бизнес очень скользкий, другу друга все знают и вдруг вылезли вы — молодой, неизвестный, активный… Вам и дали щелбан — пока щелбан — мол, успокоится начинающий бизнесмен или нет.
— Давайте о наших юридических делах, господа! — сказал адвокат. — О разборках, пожалуйста, без меня. Я слышать про них не хочу. Я свое дело сделал, всю эту историю спустим на тормозах.
— Есть, есть. Выставляйте счет, я оплачу, — Коля отмахнулся от адвоката, его занимали другие мысли — кто виновник всего. Значит, эти «торпеды» были просто орудием в руках этого урода.
— Господа, мне нужно хорошее детективное агентство, оснащенное оборудованием с возможностью слушать и смотреть. Мне нужны адреса всех его магазинов, предприятий, других мест, где он бывает, его расписание дня, в общем, все, что можно о нем выкопать. Деньги значения не имеют. Главное — быстрота и эффективность. Моисей Натанович, вас я прошу принять управление магазином. Зарплату назначьте себе сами, я знаю, что вы не дешевый работник, но мне дешевки и не нужны — мне нужны верные и умелые. Возьметесь?
— Я знал, что к этому все идет, — грустно склонил голову ювелир — И отказать вам, Коля, неудобно, и взяться означает подставить свою старую голову под меч. Честно говоря, не хочется. Но и посмотреть желаю, как вы выкрутитесь, да и заработать — я вижу перспективность бизнеса. Ладно, Коля. Только имейте в виду, что я буду вести дело так, как я сам решу — сам найму продавцов, определю стратегию продаж. Если не согласны — откажусь.
— Согласен! — Коля с облегчением вздохнул — Условия обговорим чуть позже, когда передохну чуток. Делайте, как считаете необходимым. А разборки с конкурентами я беру на себя.
Гости встали и простились, договорившись встретиться на следующий день в магазине. Колян проводил ювелира и адвоката до двери и они остались наедине с Ленкой. Сиделку он тоже отпустил, заплатив ей за полные сутки.
Колян поднял на руки Ленку и отнес в спальню, как ребенка. Она сильно похудела за время болезни. По–детски торчали ключицы, темные круги ореолами окружали зеленые, раньше всегда сияющие глаза. Он накрыл ее покрывалом, посидел на краешке кровати, погруженный в свои мысли, дождался, когда она уснет, прилег рядом и не заметил, как уснул.
Последующие недели прошли в водовороте событий. Коляну приносили отчеты из сыскного агентства, как сводки боевых действий, он составлял маршруты передвижения врага, узнавал адреса магазинов и торговых предприятий.
Наконец в его голове сложился четки план действий. Ему не надо было доказывать виновность человека с помощью сложных судебных процессов, заседаний — он и так знал, кто должен ответить за все, что случилось. Речь шла даже не о мести за потерянного сына Коляна и за изломанную Ленку.
«Или он, или я», — думал Колян. — «Если его не остановить, он нас уничтожит». Противодействовать конкуренту какими-то официальными методами было глупо. Ясно было, что в милиции у него свои люди, и если бы не деньги Коляна, он бы просто не вышел из тюрьмы.
Между тем, поддержка Коляна в тюрьме стоила немалых денег на общак. Ювелир обратился с просьбой о помощи и поддержке к Вору, и теперь они вынуждены регулярно отстегивать в общак круглую сумму. Впрочем, нет худа без добра. В девяностые годы, по–другому работать было нельзя, и то, что они отдавали бабло сразу в общак Вору, а не каким-то тупорылым сборщикам из местной бригады, означало высокий «социальный» статус фирмы Коляна.