Колыбельная для брата (сборник)
Шрифт:
Она повела Славку к себе в библиотеку. Там, на задних полках, она отыскала две старые книги, которые назывались «Морской словарь».
— Если хочешь, читай и разбирайся. Не маленький уже, через месяц в школу.
Она объяснила ему, как искать по буквам нужные слова.
Слово «бриг» Славка нашёл быстро. Вот что было написано:
«БРИГ (Brig). Двухмачтовое судно с прямым вооружением, но имеющее гафель на гроте. Б. становятся очень редкими судами, т. к. бригантины и шхуны вытеснили их…»
Почти ничего Славка не понял. Но незнакомые корабельные слова опять
С того дня Славка почти позабыл про бильярд. Он ушёл в чтение словаря, как уходят в дальнее плавание — надолго и без оглядки…
Но через месяц словарь пришлось отдать: мама устраивалась на другую работу, и ей без этих книг не подписали бы какой-то обходной лист.
Славка будто с лучшим другом распрощался. Тогда мама, чтобы утешить его, достала где-то книгу «Корабли и бастионы». Подарила Славке.
В этой книге было про всё! Про бриг «Меркурий», про адмирала Нахимова, про Синопское сражение, про неприступные морские крепости, про искусных парусных капитанов. И про город, в который возвращались после побед линейные корабли, фрегаты и бриги.
Это был город, куда русские моряки приходили с палуб для последнего отчаянного боя. И в прошлом веке, и в этом…
Город, где стоял памятник капитану брига «Меркурий»…
Книгу Славка прочитал десять раз и сто раз — её последние слова:
«Отшумела война, и опять заросли непобедимыми травами бастионы.
Может быть, теперь навсегда? Может быть… Над бухтами висел безоблачный полдень. Два человека шли вдоль зелёных брустверов, на которых чернели давно умолкнувшие карронады, мимо старых памятников, по извилистым лестницам, сложенным из брусьев ракушечника. А по холмам раскинулся Город, который они любили больше жизни…»
Два человека — это старый морской офицер и его десятилетний внук.
Всё на свете, кроме мамы, отдал бы Славка, чтобы оказаться на месте этого мальчишки…
Книга эта была лучше всех, которые знал Славка. Но она не заменила морской словарь. Она только рассказывала о кораблях, а словарь был сам как частичка кораблей, частичка того далёкого Города.
…Однажды Славка с мамой зашёл в районную библиотеку. Там работала Василиса Георгиевна — старушка в больших, как иллюминаторы крейсера, очках. Это было уже в Первозаводске. Славка учился тогда во втором классе. Мама и Василиса Георгиевна разговаривали, а Славка разглядывал книги. Ходил он от стеллажа к стеллажу. И вдруг увидел полочку с надписью: «Тому, кто хочет стать военным».
А на полке среди разных учебников и уставов стояла красная книжечка со звёздочкой и якорьком. «Справочник вахтенного офицера»!
Зачем она здесь, за тысячи миль от моря?
Славка начал листать. Многое было совсем непонятно и скучно: чертежи, схемы, какие-то правила. Но потом… Потом пошли морские узлы, курсы и галсы парусных судов, корабельные огни! А главное — флаги Международного свода сигналов! О такой таблице Славка целый год мечтал!
Он хотел
Что случилось со Славкой? Может быть, «морская болезнь» совсем помутила ему мозги? Он оглянулся. Никого рядом не было. Он тихо расстегнул ранец…
И началась у Славки странная жизнь: она состояла из радости и страха.
Пока он изучал флаги Свода, пока разбирался в морских узлах, про всё забывал. Но когда закрывал «Справочник», сразу вспоминал, какое ужасное совершил дело.
Он прятал книгу то под подушку, то за шкаф, то внутрь дивана. Так часто и старательно её перепрятывал, что мама увидела и спросила:
— Откуда у тебя «Справочник»?
Славка, наверно, стал краснее, чем корочка книги. И сказал, что дал почитать один мальчик.
Мама удивилась. Она знала, что приятелей у Славки в школе нет. В классе его дразнили непонятным, но обидным словом «Изюмчик» и считали слабачком, потому что он боялся давать сдачи приставалам.
— Странно, — сказала мама.
Она полистала «Справочник» и увидела библиотечный штамп.
— Почему здесь печать?
Славка пробормотал, что, наверно, мальчик взял почитать книгу в библиотеке.
— Что-то не нравится мне твоё заиканье, — сказала мама. — Ты правду говоришь?
Славка прошептал, что правду.
— А ну-ка дай честное морское слово, — потребовала мама.
Это был коварный приём. Что Славка мог ответить? Дать такое слово? Ноне самый же последний человек он на свете! Тогда признаться? Легко сказать…
И Славка заревел. Тут же всё и выяснилось.
Ух как ему влетело! Конечно, мама его не лупила, как тётя Зина Юрку, но ругала с такой силой, что волосы дыбом и дым из ушей. Славка просто булькал от слёз и умолял маму, чтобы она поскорее отнесла «Справочник» в библиотеку.
Но мама не отнесла. Она отправила туда Славку и объявила, что не будет ему прощенья и пощады, пока он не расскажет всё Василисе Георгиевне и не вернёт ей книгу собственноручно.
Что делать. Славка побрёл. С полчаса он всхлипывал перед дверью библиотеки. Наконец Василиса Георгиевна зачем-то вышла и увидела его.
Давясь от стыда, Славка признался в своём чёрном деле. И разумеется, опять пустил слезу.
Маленькая, седая, очень добрая на вид Василиса Георгиевна не пожалела Славку. Она разговаривала с ним сурово. Потому что если человек в восемь лет украдкой тащит домой казённые книги, добром этот человек не кончит! Что сказал бы Валерик Семибратов, Славкин папа, если бы он был жив? Валерик Семибратов ходил в эту библиотеку девять лет подряд и ни разу не то что не украл, а даже не порвал ни одной книжки. А сын? Стыд и срам! Бедная Славкина мама… Пусть Славка поставит на место «Справочник» и уходит, потому что больше им разговаривать не о чем… А если он захочет когда-нибудь в жизни ещё раз украсть книгу или что-то другое, пусть вспомнит этот кошмарный день.