Колыбельная для Волчонка
Шрифт:
К ней навстречу идет мужчина. Она ясно видит лицо: это Сергей. Молодой, улыбающийся, еще без шрама. Она идет к нему, протягивает руки, а он останавливает ее и, взяв за плечи, разворачивает от себя и ведет к другому мужчине. Ирина в недоумении смотрит на другого. Кто он? Наконец понимает: это он же! Только старше. Со шрамом через бровь. В серебристо-сером комбинезоне. Теперь он протягивает руки, и она идет к нему, обнимает его. И вот они вдвоем оборачиваются и смотрят на первого. Она стоит между двумя Сергеями и во сне ничуть не удивляется этой метаморфозе. Сергей молодой
Почувствовав что-то у себя в ногах, Ирина уверилась, что не спит. И что перед ней на табуретке сидит Свечников —и действительно держит ее за руку. А в ногах примостился Антошка и терпеливо ждет, когда мать проснется и заметит его.
Обе соседки с любопытством поглядывают, не собираясь покидать палату.
— Ну и напугала ты нас, дорогая, — бодро заговорил Свечников, не выпуская ее руку из своей. — Как ты? Я был у врача, он уверил меня, что все прошло нормально. Не врет?
Ирина покосилась на Татьяну Борисовну. Та делала вид, что читает книжку. Сама же из-под очков так и стреляла глазами в их сторону.
— Да… все нормально, — пробормотала Ирина и освободила свою руку. — Иди ко мне, сынок, я тебя поцелую.
— Мама, тебе больно? — Антошка распахнул глазенки, и Ирина жадно расцеловала его.
— Уже нет, сынок. Почему ты не в садике? За него ответил Сергей:
— Я взял отгул, и мы решили садик прогулять. Чтобы навестить тебя.
Свечников поднялся, достал откуда-то из-за спины букет роскошных белых и бордовых роз. Юлька охнула, всплеснула руками и поковыляла искать для букета достойную посуду.
— Зачем это? — пробормотала Ирина.
Но Свечников не обратил внимания на ее слова.
— Я не знаю, что тебе можно принести, поэтому выбирал Антошка.
Через минуту на общем столе красовались яблоки, груши, виноград. И среди этого величия — огромный темно-зеленый арбуз.
Юлька вернулась с трехлитровой банкой под розы и, увидев фрукты на столе, по-детски непосредственно воскликнула:
— Ой, Ирина Алексеевна! Какой у вас муж классный!
Ирина натолкнулась на веселый взгляд Свечникова и почувствовала, что краснеет. Он же улыбался во все лицо. Муж! Конечно, он — хозяин положения. Она лежит как чурбан, пошевелиться не может. В этом дурацком больничном халате.
А он живет в ее квартире. Водит за руку ее сына. И в больницу явился во всей красе, как на свидание. Коричневый джемпер, рубашка в тон, как раз к глазам. Вельветовые брюки в обтяжку. Просто с обложки журнала. Да еще так благоухает! А она? Ненакрашенная. На голове — черт знает что. Его сияющий, подтянутый вид просто бесил Ирину сегодня. Хотелось наговорить грубостей. Как назло, Юлька забыла про своих побитых кавалеров и не собиралась в коридор. Татьяна Борисовна тоже была явно очарована
Антошка воспользовался паузой и залепетал:
— Мама! Мы с Сережей делали зарядку на балконе, а потом бегали на улице как спортсмены.
Ирина с трудом подавила возглас возмущения. Послала испепеляющий взгляд Сергею. Но с того как с гуся вода. Еще не хватало, чтобы он простудил ребенка!
— Надеюсь, вы тепло оделись, прежде чем бегать? — стараясь говорить ровно, произнесла Ирина.
— Не беспокойся, Ирочка, Мы прекрасно справляемся. Сегодня Антошка научил меня варить манную кашу…
Похоже, Свечников упивается своей ролью. Никогда так остро Ирина не ощущала свою беспомощность.
— Там в морозилке мясо, курица. А внизу, в самом низу яйца и овощи.
— Мы все нашли. Ты, главное, поправляйся. Ни о чем не думай.
Ирина поймала взгляд Свечникова и тщетно попыталась прочесть в нем иронию, торжество или что-нибудь в этом роде. Не вышло. Там, в этом взгляде, было что-то другое. Сразу не разберешь.
— Сергей, я думаю, лучше будет, если ты привезешь из деревни маму…
Свечников уставился на нее как на ненормальную. По крайней мере ей так показалось.
— Ну здрасьте! На кого она корову-то оставит, которая вот-вот отелится?
Ирина прикусила губу. И откуда он про корову узнал? Мама успела поделиться?
— Не может быть и речи! — очень убедительным тоном вещал Свечников. — Мы прекрасно справимся без бабули. Правда, Антон?
— Ага! — Тот с готовностью закивал.
Еще бы! Ирина перевела дух. Остался еще вариант — заставить Свечникова отвезти мальчика в деревню. Но — нет. И представить страшно, что они поедут в машине вдвоем, без нее. Она не могла на это пойти. Слишком походила ситуация на ту, давнюю, когда Саша вез Нику из летнего лагеря. Нет. Все-таки когда она, Ирина, рядом с сыном, ей кажется, что с ним не может ничего случиться. Она сможет отвести беду. Отправить их одних — ни за что! Придется смириться.
— Надеюсь, вы будете вовремя ложиться спать. — Она как можно строже взглянула на Сергея. В его глазах появились смешинки.
— Сразу после «Спокойки»! — почти торжественно заверил он ее. Посадил Антошку себе на колени и добавил: — И будем очень по тебе скучать.
Это он добавил очень тихо. Но от Ирины не укрылось, как обе соседки понимающе заулыбались.
Да он что, на посмешище ее выставить решил? Скучать он будет!
У Ирины руки зачесались. Хорошо, медсестра вошла. И попросила посетителей покинуть палату. Ирина расцеловала сынишку и шепнула на ухо:
— Веди себя хорошо, золотко мое.
Свечников медлил уходить. Она непонимающе воззрилась на него. Что еще? Она и охнуть не успела, как он наклонился и поцеловал ее в губы. А потом он взял сына на руки, и они ушли.
Пока медсестра раскладывала лекарства и меняла повязку, Ирина успела прийти в себя. Ну и кино! Кажется, какой-то коварный Карабас втянул ее в свою пьесу и она вынуждена выполнять чужую роль: не устраивает текст, но она делает и говорит то, что написано в дурацкой пьесе. Чертовщина какая-то!