Кома. Эшелон
Шрифт:
— Ты хочешь со мной развестись? Ты больше не любишь меня?
— Оля вопрос не в том, люблю ли я тебя или нет. Да, по прежнему люблю. Но мне лучше в данных обстоятельствах всё же оставаться одному. Так я могу действовать и судить более непредвзято и объективно. А ведь я не только командир, я ещё и судья, понимаешь?
— Понимаю. Прости меня пожалуйста.
— Простил.
— Марк, пожалуйста, не отказывайся от меня. Я обещаю тебе, что такого больше не повторится.
— Такого, это какого?
— Моего неподчинения твоим
— И почему?
— Марк, я очень молода. Наверное, это мой юношеский максимализм. Моё упрямство. Моё желание что-то доказать тебе. Хотя сейчас я понимаю, что тебе ничего не надо было доказывать. Я прошу тебе поверить мне. Поверить в то, что я больше не создам тебе проблем. Что стану по настоящему тебе не просто женой, но и помощницей, соратником. Прошу тебя.
Я молчал, смотрел в окно. Оля тоже молчала. В купе сунулся Илья. Остановился, посмотрел на нас и вышел, закрыв дверь в купе. Я перевёл взгляд от входа в купе на супругу.
— Хорошо, Оля. Давай начнём сначала. Но ты сама назвала условия сохранения нашей семьи. Очень надеюсь, что эти условия ты не нарушишь. Оль, ты сама это сказал. Не я.
— Да, любимый. Я знаю. — Она улыбнулась. Пересела ко мне, обняла и уткнулась мне в грудь. При этом разревелась. Я гладил её по голове. Поцеловал в макушку.
— Чего разревелась? — Ольга ничего не говоря и не отстраняясь от меня, просто покачала головой. Сидели так обнявшись, пока в купе не прошмыгнула Люся. Села на против нас, как обычно забравшись на купейный топчан с ногами. Смотрела то на Ольгу, то на меня. Брови вопросительно изогнулись.
— Вот Люся, Лёля плачет. Правда не понятно отчего. Может ты скажешь?
Ольга, наконец, отстранилась. Сидела вытирала слёзы.
— Мне надо было немного поплакать, Марк.
Я посмотрел на Люсю.
— Ты чего? Набегалась по вагонам? — Она, глядя на меня, облизнулась. Это был сигнал, что она захотела есть. Я посмотрел на часы. Подходило время ужина. — Оль, Люся зовёт в вагон-ресторан. Видишь, какая ответственная. Одна туда не идёт. Хочет чисто в семейном кругу.
— Да, Люся в плане поесть, никогда себя не обидит. — Улыбнулась Ольга, вытирая слёзы и приводя себя в порядок.
— Тогда пойдём, по ужинаем?
— Пошли.
— Но придётся на ходу пробираться в вагон-ресторан. — Сказал Ольге
— Ну и что? Первый раз что ли? — Пожала она плечами. Люся смотрела на нас. Я кивнул ей.
— Пошли, Люся. Будем тебя кормить.
В вагон-ресторан добрались без происшествий. Конечно же Люся нас ждать не стала и убежала вперёд. Ей то что, лазает по вагонам, как обезьяна. А мы так не можем. Сегодня Люсю по мимо обязательного мясного рациона ещё угощали и пирогом с яблоками. Нам с Ольгой тоже перепало.
В этот раз прошли несколько станций без происшествий. Пути оказались
— Марк, скотину будем выпускать? — Задал вопрос Стас.
— Нет. Остановились только для того, чтобы покормить людей. Сумерки уже. Нам надо пройти узловую станцию и соскочить на правую ветку до темноты.
— Понял.
Станция Аскиз, была небольшой станцией, хоть и узловой. Одноэтажное здание вокзала. Недалеко находился посёлок городского типа. Имелась даже пятиэтажка.
— Здесь явно ловить нечего. — Сказал Василий.
— Я тоже так думаю.
Прошли станцию спокойно. Вокруг ни души, что было не удивительно. Хотя, спустя минут пятнадцать, как прошли стрелку и стали удаляться от узловой станции, со мной связались из последнего броневагона с зенитным орудием.
— Марк, тут такое дело. Короче, когда мы стрелку прошли и уже удалились от станции, как там на пирон, перед зданием вокзала, выскочили двое конных.
— Каких конных?
— Обыкновенных. Двое человек, верхом на лошадях.
— И? Что дальше?
— Ничего. Они остановились и просто смотрели нам вслед, пока станция не скрылась из вида.
— Ты ничего не перепутал? Сам же сказал, что достаточно отошли. Да и сумерки уже.
— Нет. Я в бинокль на них смотрел. У них за спинами карабины висели или что-то подобное. Но оружие было.
— Ладно, не парьтесь там. Мы уже проскочили станцию. Штурмовать нас на лошадях, это бред. Да и сколько их там может быть? Не думаю, что много. Тем более ночью на коне скакать, то ещё счастье. Не сумасшедшие же они.
Ольга вышла из купе. Зато туда заскочил Илья. Воровато выглянул в коридор, потом прикрыл дверь.
— Ты чего, Желудок, словно что-то украл и шкеришься?
Илья усмехнулся и сел рядом со мной.
— Ольга в вагон любви пошла. Наверное, купе забивать на ночь. Вы помирились, я так понял?
— Помирились. Она мне поклялась, что будет хорошей и послушной женой. Спорить со мной, как с командиром эшелона не будет.
— Ну и слава богу. А то мы уже испереживались все.
— Мы это кто?
— Да все. Я, Анна.
— А ты то что переживал? Я понимаю Анюту, Ольга ей сестра.
— И что? Я муж Анны. А мы с тобой свояки. Так что зря ты так. Мама Вероника переживала, Георгич. Стас постоянно спрашивал у меня, помирились вы или нет? Парни из поисковой команды. Даже Вася сказал, что оба хренью страдаете, что мол взял бы да выпорол Ольгу по хозяйски ремнём, потом посадил бы её под замок дня на три-четыре и всё было бы нормально. Что мол безбашенную девку только так и надо уму-разуму учить.