Кома. Эшелон
Шрифт:
— Не обращай внимание. Так она проявляет своё любопытство… Либо чувствует угрозу и готовится к атаке. — Я усмехнулся. Махно опять напрягся. — Расслабься. Я пошутил. — Сказал ему. — Главное, не обращайте на Люсю внимание. И всё. Ничего не будет. Главное, чтобы она не почувствовала угрозу, опасность. Всё продолжайте торг. — Глядя в глаза Нестору добавил. — Знаешь, Махно, а у нас ведь и собаки есть.
— Собаки? Да ну на хрен.
— Отвечаю. Папа и мама. Две псины здоровые. И их выводок. Щенки. Кобели и одна сука. Сейчас по вагонам носятся, как угорелые. Щенки, я имею ввиду.
— Подожди. Так ведь собаки в стаи сбились. На людей нападают. На них так вирус подействовал. У меня у самого до всего этого кобель
— На наших псов вирус либо не подействовал, либо подействовал, но очень слабо. Папа-пёс, Джеком его кличут, сам к нам пришёл, помощи попросил, так как его подругу кто-то хорошо подрал. А она, при этом, беременная была. Вот-вот ощениться должна была. Ольга ей операцию делала и щенкам помогла родиться.
— Во дела. — Махно пристально посмотрел на меня. — Марк, а продай мне одного щенка? Я хорошо заплачу.
— Извини, Нестор. Но щенков уже всех разобрали. И навряд ли кто согласится их отдать. Сам я себе щенков не брал. Так что у меня их нет. Стас, не хочешь щенка отдать Нестору? Он хорошо заплатит.
— Нет. У тебя Люся есть и Джек с Найдой. А у меня никого. А кто, если что, когда дойдём, сигнал будет давать, что дикие или ещё кто к нам близко подбирается? Вот то-то.
— Люся и собаки очень хорошо чувствуют диких, или как ты их зовёшь мутанты. Заранее предупреждают, когда те ещё далеко.
Торг прошёл удачно. Мама торганула двенадцать ящиков аниса. Плюс гранатовый сок двадцать коробок. По мимо этого десять коробок с трехлитровыми банками сока других фруктов — яблочный, виноградный, персиковый, комбинированный из разных фруктов и даже томатный был. Всё натуральное, а не восстановленный. Для нас это было очень хорошо. особенно гранатовый. Он для детей и для болящих, особенно для тех, у кого была кровопотеря и кто был после операции. Мёд, десять трёхлитровых банок. Мёд, это вообще вещь. Ни разу не пожалели, что дорого за него заплатили. Оно того стоило. Лекарств взяли девчонки. Хотя у нас их было достаточно, но лекарства лишние не будут. Да ещё наркоту взяли, кокаин и героин. Елена обещала в медлаборатории поработать с ними. Сделать что-то типа анестетиков. Три резиновые лодки с моторами. Батарейки разного калибра. Проверял Стас выборочно. Вроде работали. От одежды и обуви отказались, так как были ей затарены по самое не могу ещё там, у себя дома. Стас ещё торганул у махновцев самый настоящий самогонный аппарат, причём очень хороший. Я когда увидел его, очень удивился. И чего только торгаши не таскают с собой. Зато Стас был довольный, как стадо мамонтов на водопое. Вообще у махновцев было полно всякой всячины, которая нам по большому счёту была не нужна. Но по утверждению Нестора, эта всякая всячина пользовалась спросом. Он уже четвёртый раз ходил в разные стороны. Где-то торговал, где-то брал бесхозное, а где-то и откровенно занимался грабежом. Последнее он не озвучивал, но я понял это и так, между строк, как говорится.
Всё же пришлось ему отдать один АК-12 с обвесом. А так же три ящика с патронами. Один ящик с патронами калибра 5,45 на 39, один ящик с патронами калибра 7,62 на 39, промежуточный и один ящик с патронами калибра 7,62 на 54, винтовочные. В каждом ящике по два цинка. Плюс заплатили и золотишком. Ещё Махно выпросил у меня с десяток ручных гранат РГД-5. Это была доплата за самогонный аппарат. И моя мама угостила махновцев свежеиспечённым хлебом. Дала десять буханок. Пять буханок пшеничного и пять ржаного. Нестор взяв ржаной, ещё тёплый, даже слегка горячий, отломил кусок, понюхал. От наслаждения даже глаза закрыл. Кусочек засунул в рот, жевал с наслаждением.
— Господи, давно такого не ел. Спасибо, Вероника Антоновна.
— А что вы едите? — спросила мама.
— Да в основном сухари и лепёшки печём. Лаваши всякие. А вот такого хлеба вкус совсем забыли. Ещё раз спасибо, Вероника Антоновна.
— На здоровье, Нестор Махно. — Мама усмехнулась. Махно с интересом смотрел на мою мать. А ведь она его если и старше, то не на много. Хотя выглядела моложе своих лет. Она ведь родила меня совсем молоденькой, фактически совсем девчонкой. Но поздно пить боржоми. У неё уже есть Георгич. Так что увы, Махно. Ты пролетаешь. Когда торг закончили, Махно достал бутылку хорошего коньяка. Я усмехнулся. Молодец, а я что-то протормозил. Вообще такой опыт, торговли с колёс, это хороший опыт. Да и разговорить махновцев надо, насчёт того, где ходили, что видели и так далее.
Мама связалась с эшелоном и попросила Василия выкатить «Тигр», чтобы перевести всё, что мы приобрели. Я вклинился в разговор и сказал, чтобы привезли бутылку хорошего коньяка или виски, что гражданин начальник, в лице Вероники Антоновны дала добро. Мама подтвердила и добавила, чтобы захватили пару банок домашней тушёнки и домашних колбас. Посмотрел на маму удивлённо.
— Что ты так смотришь на меня, сын?
— Мам, а с чего такая щедрость?
— Марк, сынок. Это называется дипломатия.
— Серьёзно? А что ты так краснеешь, как девочка, когда на Махно смотришь? Мам, у тебя же Георгич?!
— Не надо мне приписывать, сын, того, чего нет. Я просто хочу угостить и всё.
— Конечно. Никаких проблем, мама!
. Парни оперативно сгрузили «Тигр», подогнали к нам. Начали вывозить купленное. Мы в это время пили коньяк, закусывали домашней колбасой. Махновцы откровенно наслаждались домашними заготовками и балдели. Вечеринка им явно нравилась.
Глава 4
Колеса вновь стучали по стыкам рельс. Я рассматривал карту железных дорог юга России. В купе зашла Ольга. Села напротив меня. Анны и Ильи не было. Я в купе вообще был один. Даже Люся где-то шлялась по эшелону.
— Марк, давай поговорим.
— О чём, Оля?
— О нас с тобой. Мы же, несмотря ни на что, муж и жена.
— Хорошо. Давай поговорим. Я тебя слушаю.
— Марк, я виновата. Если можешь, прости меня. Мне очень плохо без тебя. И ещё хуже, когда ты не замечаешь меня, а если смотришь, то в твоих глазах равнодушие.
Я некоторое время молчал, смотрел на неё. Отодвинул карту немного от себя. Она тоже молчала, сидела опустив взгляд на стол. Руки опустила под стол. Вот она подняла взгляд на меня. Глаза красные, ещё немного и побегут слёзы.
— Оля, вот скажи, а в чём ты виновата?
— Во многом. Я игнорировала твои просьбы и прямые приказы, как своего командира. Что последняя моя выходка чуть не спровоцировала скандал и недовольства в эшелоне.
— Молодец. Всё правильно. А теперь скажи мне, нужна ли мне такая жена, которая не только не помогает мне, а наоборот, всячески накаляет обстановку, вставляет мне палки в колёса и мешает. Ладно если бы я был одним из простых пассажиров или бойцов эшелона. На это можно было бы не так сильно реагировать. Но я, Оля, отвечаю за весь эшелон. Люди поверили мне и пошли со мной. Почему-то все остальные мои приказы не игнорируют и исполняют их и даже не помышляют о том, что на мой приказ можно забить болт. Ты одна из всего эшелона позволяешь себе игнорировать мои требования. Можешь и ухом не повести на мой прямой приказ и продолжить делать то, что считаешь нужным. При таком раскладе, мне до конца, пока мы не найдём себе безопасное место, лучше оставаться не женатым. Вот когда я стану нести ответственность только за себя, вот тогда и можно будет подумать о том, чтобы создать вновь семью. А мой первый опыт семейной жизни, к сожалению, оказался неудачным.