Комацу

Una Farfalla

И к ним присоединился ее лучший друг Теппей. Комацу долго будет плакать об этом в выделенной ей комнатке в логове браконьеров.

Но пока ей только предстояло узнать, что Президент МОГ, Ичирью погиб, сражаясь со своим братом. И тот обрушил на землю метеоритный дождь специй, что выжег дотла плодородные почвы, иссушил источники, уничтожил почти все ингредиенты.

Эра гурманов была даже не завершена, а полностью… уничтожена.

Это было самым страшным, что предстояло узнать Комацу.

========== 24 ==========

Комацу

с трудом приходила в себя. Все тело болело и требовало отдыха. Она лежала на твердой земле, судя по всему, в прохладной пещере. Последнее, что она помнила, это Фруктозырь, который удалось скормить Торико, чтобы дать энергии Клеток гурмана толчок.

Оставалось надеяться, что с ним все в порядке.

Девушка медленно села и застонала: в голове словно названивал огромный колокол, разбивая ее на части.

Справа раздался шорох. Комацу приоткрыла глаза. Даже такое простое движение отозвалось неприятными ощущениями. Но она пересилила себя, на ощупь нашла стену и откинулась на нее. Стало полегче. Под воздействием прохладного воздуха тошнота и головокружение проходили, оставляя противное послевкусие.

Наконец, она сумела полноценно открыть глаза.

Перед ней стоял потрепанный шеф-повар Отаке, весь покрытой копотью и свежими ссадинами.

– Добро пожаловать в чуть живой Альянс браконьеров, шеф-повар Комацу, - усмехнулся он, присаживаясь неподалеку.

И закашлялся, выдыхая кровь. Комацу подорвалась, намочила свой чудом уцелевший передник в небольшой лужице, набравшейся от капавшей с потолка воды. Протерла парню лицо, слегка смочила губы.

– Не шевелись, тебе вредно, - она поморщилась.
– Если бы у меня оставались еще хоть какие-нибудь составы!

– Как унизительно, - браконьер прикрыл глаза.
– С тех пор, как я ушел из приюта и начал самостоятельно зарабатывать, я работал во многих ресторанах. И даже не предполагал, что мне придется увидеть конец такого большого, как этот.

– Что произошло?

– Наших сотрудников переманил другой, более знатный ресторан.

– Вот как, - Комацу задумалась. Альянс браконьеров всегда являлся величиной, с которой приходилось считаться. Да и то, что она видела… эти роботы, чудовища, люди с привитыми Клетками гурмана. Кто же мог их уничтожить?

– Да, теперь в Альянсе никого не осталось, лишь верная часть управления, да повара, которых мы похитили.

– И организация, которая их переманила, это….

Отаке закашлялся, согнулся. Он ведь тоже обладает Клетками гурмана!

Комацу подскочила, метнулась в сторону.

– Подожди, я сейчас принесу чего-нибудь поесть!
– закричала она.

– Стой… - Отаке хрипел. С тяжелым вздохом снова откинулся на стену.
– Я знаю, что здесь неподалеку склад продуктов. Но откуда об этом знаешь ты?

– Я их слышу, ингредиенты, - улыбнулась Комацу.
– Они зовут меня.

Склад нашелся довольно быстро, но в нем осталось очень мало ингредиентов, и все они были… “скучные”, как сказал бы шеф Буранчи.

Комацу

с улыбкой вспомнила Тенгу. Вот бы он был в порядке, как и остальные ее друзья!

Похлопала себя по щекам. Нельзя, нельзя думать о плохом, отчаиваться. Надо соображать, как выбраться отсюда.

Она сварила на скорую руку жиденький супчик и понесла его Отаке. Коридор, которым проходила Комацу, имел небольшие окна. Девушка отставила ненадолго кастрюлю с тарелками и ложками и, кряхтя, забралась на подоконник.

Лучше бы она этого не делала! Перед ней расстилался Мир гурманов, картина с огромной высоты. Комацу достала нож Мелка, который у нее почему-то не отобрали, вонзила его в стену и, вцепившись в него обеими руками, свесилась вниз.

И с трудом удержалась от вскрика. Штаб Альянса браконьеров напоминал цветок: широкая вершина на тонком “стебле”. Из такого не убежишь незаметно. Наверняка узкие коридоры “стебля” контролируются и просматриваются.

К тому же… Мир гурманов - не то, с чем бы она могла справиться.

Комацу спустилась, снова взяла суп в руки. Все равно надо придумать, как спастись. Она не может застрять здесь.

– Поешь, - она налила немного супа в тарелку.
– Жидковат, но уж как получилось.

– Они унесли все самые редкие и ценные ингредиенты, - он проглотил ложку.
– Действительно, жидковат. Я бы смог сделать лучше. Но… - он задумчиво посмотрел на золотистую жидкость.
– Все равно, очень вкусно.

– Я рада, - кивнула Комацу.

– Я всегда завидовал… - он говорил тихо.
– Но не твоему таланту и умению слышать ингредиенты, а тому… что тебе предназначено идти дальше, вперед. Возможно, даже за пределы этого мира. Вне пределов моей досягаемости. Я завидовал тому, что ты создана для тех Царей, для приключений вместе с ними. Твоему прилежному, искреннему и открытому характеру. Завидовал тому, что они хвалят твою готовку. Я… я никогда не слышал слов “Очень вкусно” от своего хозяина, Мидоры-сама. Кстати, по-моему, он вернулся.

По проходу шел высокий человек, затянутый в черный костюм. Волосы его вились и переплетались в воздухе еще гуще, чем у Стааджуна. Комацу смотрела на усталое, но привлекательное лицо с волевым подбородком. Тусклые черные глаза, которые пересекали шрамы, как от когтей. Вот уже действительно, Тигр.

И от него исходила мощная аура силы, но не злости. Злости в нем не было, только безграничное отчаяние, словно в его центре скрывалась сосущая пустота. Он что-то потерял и никак не мог этого обрести.

Так вот он какой, третий сын Акации.

Комацу не долго находилась возле Президента Ичирью, и не смогла его прочувствовать толком. Да и не умела тогда. Джиро всегда кружился вокруг Сетсуно, даже на другом конце света их притягивала сила тяготения, как небесные тела.

Но Мидора… теперь она поняла, о чем говорила бабуля Сетсу. Почему двое сыновей Акации так и не сумели выбрать себе повара в команду.

Тоска и грусть по потере. Их вкус ощущался на языке.

– Шеф, собирай все поваров. Мы будем есть!