Комацу
Шрифт:
К неподвижно стоявшему Торико начали подбегать дети. Все они несли в руках ингредиенты, открытые охотником, говорили, как любят их, как много значат они в их жизни. Как много значит в их жизни открытия, что сделал Торико. И просили не грустить, улыбнуться. Ведь именно он своим примером давал им возможность мечтать и двигаться вперед, к намеченной цели.
Торико вздрагивал, сначала, как от удара, а затем все тише и тише. В глазах его постепенно разгорался огонь жизни. Его мечта - собрать свое идеальное меню и разделить его со всеми людьми в
Дети напомнили об этом.
В животе у Торико, впервые за прошедшие недели, громко заурчало от голода. Дети посмотрели друг на друга и рассмеялись, протягивая еду охотнику.
Коко довольно кивнул. Правильный план они придумали с Рин.
Торико подбежал к ним, прежний, уверенный в себе охотник.
– Я найду Комацу!
– заявил он, сжимая кулаки.
– Даже если придется обыскать весь свет. Потому что я хочу разделить свою мечту вместе со своим поваром.
– Она и наша тоже!
– заявили вместе Сани и Зебра, взглянули друг на друга, фыркнули и отвернулись.
Но уголки их губ подозрительно подрагивали. Коко усмехнулся.
– Уверен, ты отыщешь Комацу. Но сначала… заглянем в первый биотоп!
========== 25 ==========
Мидора задумчиво смотрел в окно. Срок “заключения” шеф-повара Комацу подходил к концу. Хотя это нельзя было даже назвать пленом - от плена столько удовольствия люди не получают. Но девушка, вопреки ожиданиям, не хмурилась, не ходила мрачной тучей, распугивая своим видом браконьеров.
Она светилась, сияла, умудрилась договориться со всеми. Альфаро с радостью сервировал для нее стол, Стаад брал на каждую вылазку за ингредиентами. Все равно мелкая девчонка никуда не могла сбежать из Мира гурманов.
Избегала она лишь Гринпача, но тот не особенно и расстраивался. Он вообще до сих пор не пришел в себя после сражения с ядовитый Небесным Царем.
Я просто хочу накормить всех голодных.
Слова, которые он не слышал уже много лет.
Мидора не знал, почему однажды он пригласил ее пообедать вместе с ним. Комацу удивилась, а затем - улыбнулась. И согласилась. Через пару дней к ним присоединился Стаад. Мидора даже в какой-то степени веселился, наблюдая за смущением ученика, его скованностью. Но Комацу сумела его разболтать, оживленно расспрашивая про Мир гурманов.
Живая, веселая, непосредственная, улыбающаяся, открытая. Такие люди обычно раздражали Мидору, так как оказывались не более чем фальшивкой. Комацу была другой, настоящей. Все ее чувства можно было увидеть, как на ладони. Совсем, как у… у нее.
Босс браконьеров поднялся с кресла, потянулся и направился в свою спальню. Проходя по коридору, Мидора понял, что шеф-повар Комацу намного сложнее, чем кажется на первый взгляд.
Девушка сидела на окне, в коротких шортах и рубашке, обнимая голые ноги. Расширенные глаза ее смотрели на восток, а белые в свете полной луны губы безостановочно шевелились. Мидора подошел поближе, скрывшись в тени.
– Простите,
После этих слов она шмыгнула носом, прижав коленки к груди. И продолжила разговор с невидимыми собеседниками.
Ей было тяжело вдали от своих охотников, от своей семьи. И она пыталась заместить их, сделать в ночи, когда тени скрывают яркие очертания предметов, сладкую иллюзию их присутствия. Обмануть собственные органы чувств, хотя бы на время.
Сколько раз Мидора поступал точно так же?
И сколько раз он видел ее посреди ночи у окна, приложившую ладонь к ледяному стеклу. Ее губы тоже шептали пожелания удачи, высказывали надежду на скорую встречу.
– Идем, - он резко вышел из тени, схватил девчонку за руку.
Комацу неловко переступала ногами, спотыкалась, почти падала, но Мидора упрямо тащил ее за собой. Через половину штаба, к проходу. И просто спрыгнул вниз.
Комцу закричала, схватилась за него. Их вовремя подхватила летающая рыбина, иначе девчонка запросто заработала бы удар.
– К-куда мы летим?
– зубы Комацу дрожали так, что их было слышно всем хищникам за километр.
Мидора промолчал, он смотрел вперед, сложив руки на груди.
Рыба приземлилась на небольшой полянке и улетела, слившись с ночными тенями.
На другой стороне прогалины шумел небольшой водопад, бивший в специальное углубление, из которого расходились ручейки в разные стороны. Высокая, по пояс Мидоре, трава шелестела на ветру и сияла попавшими на острые пики блестящими жемчужинами брызг. Поляну окружали хищные деревья, съедавшие каждого, кто осмеливался приблизиться к этому месту. Лишь Мидору они признали, после того, как он расправился с несколькими их собратьями.
Но никогда до этого он никого не приводил сюда.
Они устроились прямо на земле, под одним из деревьев. Комацу поджала под себя ноги, обхватила плечи руками, дрожа от предрассветного холода, а Мидора терпеливо ждал. То, чему он научился в совершенстве за эти годы.
На востоке небо вспыхнуло миллиардами брызг, солнечные лучи тоненькими прожилками-дорожками разбежались в разные стороны, подсвечивая еще сумрачно-тяжелый небосвод. Они попали на водопад, затанцевали в его струях, делая их похожими на кровь. Или вино. Кому как удобнее. Угодили на жемчужную росу, и по поляне запрыгали радужные зайчики.
А из травы стали подниматься, разворачиваться тонкие, изящные стебли цветов. Они росли, словно потягивались, распрямляли листья. И по поляне проносился шелест, похожий на тихие вздохи. Стебли расширились, и появились цветы. Каждый лепесток их был как маленькая радуга и в то же время - прозрачные, как стекло.
Знаменитые Рассветные цветы. Они росли только на этой поляне, рядом с водопадом. И распускались на стыке дня и ночи. Уловить момент, когда их можно срезать, было крайне тяжело, но Мидору это не волновало.