Команда
Шрифт:
После трапезы леди Малфой объявила о своем желании принять ванну (В одиночестве, дорогой!), поднялась к себе, переоделась, черкнула на салфетке записку, выбралась с помощью эльфа к воротам и аппарировала в Кент.
Несмотря на почти стопроцентную победу красных в школьном кубке по квиддичу на этот год, матч «Гриффиндор-Райвенкло» обещал интересное зрелище. К концу завтрака в дверях Большого Зала образовалась давка, потому никто не обратил внимания, как Невилл Лонгботтом ткнул Драко Малфоя локтем под ребра, а тот даже не подумал вытащить палочку.
«И тебе привет. Больно, между прочим».
«Извини,
«Сейчас? Матч же!»
«Успеешь. Под трибуной Хафлпаффа после первого гола».
«Идет».
— Лонгботтом, держи грабли в карманах, да пуп подбери — наступят. Эй, мелюзга, с дороги! Грегги, сдвинь их куда-нибудь.
Толкнув плечом Невилла и отшвырнув в сторону зазевавшегося второкурсника, Драко Малфой в сопровождении свиты вышел из Зала.
Дом в деревеньке Верхний Вулидж Родольфус приобрел почти двадцать лет назад, незадолго до падения Темного Лорда. Зарегистрировать новую собственность в Отделе учета недвижимости он не успел, потому Рэд Роуз Шэк единственный из всех владений семейства Лестрандж избежал министерской консервации. Он и послужил убежищем двум братьям и Белле после побега из Азкабана.
Уже неделю спустя Рабастан перебрался к Руквуду в Корнуолл, супруги остались одни, и Нарцисса неожиданно для себя полюбила навещать старшую сестру в ее магловском захолустье. Верхний Вулидж своими древними вязами, общей бестолковостью планировки, нарочитым буйством зелени в садах и мощной аурой мирного уюта напоминал родной Сквинтэмхэм, косые башенки и разнокалиберные окна которого по сию пору мерещились Нарциссе среди геометрической роскоши Малфой-мэнора. Здесь даже дерганная, озлобленная Белла словно молодела, становилась спокойнее и начинала походить на ту гордую уилтширскую Артемиду, блистательную и жестокую красавицу, любимицу отца и предмет боязливого восхищения для младших сестер. Беллатрикс Блэк, Пламя Уилтшира, взбалмошная, неистовая, непредсказуемая, она обожала охоту, разводила соколов, коллекционировала птичьи яйца, арбалеты и мужские сердца. Каждый попавший в зону доступа мужчина неизменно оказывался очарован, сражен и покорен на веки вечные. Не устоял и заглянувший на огонек к другу Альфарду Родольфус…
Вечером того рокового дня в девичью спальню влетела возбужденная донельзя Медди и, подпрыгивая от избытка чувств на жестком матрасе, принялась пересказывать случайно подслушанный разговор отца со старшим братом: «…дядюшка Альфард ему — не торопись, девчонка неделю как школу закончила, свобода, ветер в голове, дай ребенку порезвиться, Руди подождет, ему не привыкать. А папа — что ты, приданое пять кнатов, дом Лестранджей, такая удача, моя принцесса достойна лучшего, надо ковать железо. Дядюшка — да пускай хоть познакомятся толком, Руди вон в библиотеку пошел пособия по этикету штудировать. А папа — никаких знакомств, упаси Мерлин, Беллочка как ляпнет чего в своей манере — он сразу передумает…»
С каждым словом Белла все больше бледнела, стыла, дышала реже и в конце концов превратилась в твердое, ледяное, звенящее от прикосновений полупрозрачное изваяние. Сестры пришли в ужас. Медди, как всегда в критической ситуации, помчалась к дяде Альфарду. Тот явился в спальню, постучал по Белле ногтем, обошел ее кругом, усмехнулся. «Все у этой бесноватой не как у людей, даже стихийные выплески, — проворчал он и накинул поверх
Посреди невысокого деревянного мостика через ручей Нарцисса остановилась, положила локти на крепкие перильца и наклонилась вперед, вглядываясь в мутные струи по-весеннему бурного потока. Захотелось вдруг, как в детстве, скинуть сапожки, накрутить на руку подол и с визгом сигануть с перил, подняв босыми пятками тучу искристых брызг, а после долго стоять по колено в ледяной воде, закусив губу и поглядывая искоса на сестер — кто дольше? Побеждала всегда Белла…
Утерев перчаткой непрошенную слезу, Нарцисса спустилась с мостика и свернула направо.
Ни в какую Смежную гостиную они с Андромедой, разумеется, тогда не пошли, так и просидели в обнимку до рассвета, кутаясь в одно одеяло, вздрагивая от страха и обливаясь слезами. Утром Белла порозовела, зашевелилась, но не оттаяла. Равнодушно пожала плечами в ответ на всхлипывания сестер, молча, механически привела себя в порядок и отправилась завтракать. Такой вот — пустой, погасшей, искусственной, словно жертва Империо — получил Родольфус свою невесту в Солсберийском соборе(2) четыре дня спустя.
Бедный влюбленный Руди… Не так уж и стар он был тогда — всего сорок три, но избалованной мужским обожанием восемнадцатилетней Белле показался, конечно, древней уродливой развалиной. Кто знает, как бы все сложилось, поддайся отец на уговоры Альфарда повременить с помолвкой, позволить дочери хотя бы видимость выбора. Сердце уилтширской богини оставалось свободным, и если б жениху дали время поухаживать за ней, преодолеть свою природную стеснительность и косноязычие, возможно, он сумел бы убедить юную красавицу в искренности чувств и намерений, а там… Белла всегда была тщеславна. Но Кигнус Блэк предпочел не рисковать, в результате несчастная, окольцованная Поясом Верности девушка очутилась в объятиях угрюмого жутковатого незнакомца. Быть может, именно скоропостижная свадьба, а вовсе не знакомство с Темным Лордом, зажгла в глазах Беллатрикс Лестрандж черный огонек безумия? Что толку теперь гадать…
Нарцисса со вздохом вытряхнула из головы сентиментальные воспоминания и толкнула калитку.
В разгар матча под трибуной Хафлпаффа среди пыльных досок, кирпичей и мусорных куч Драко Малфой принял из рук Невилла Лонгботтома флакон с воспоминанием и сунул его в карман.
— Ну?
— Что «ну»? — Невилл, не глядя на собеседника, пнул коробку из-под перечных чертиков.
— Был повод для спешки?
— Я хочу спросить… — Невилл вздохнул. — Ты вообще зачем мне это дал?
Драко провел пальцем по ближайшей балке, поморщился и вытащил палочку.
— Идея Поттера, чтоб ему сегодня снитчем подавиться. Экскуро. Садись.
Кое-как примостившись на криво прибитой доске, юноши долго и молча слушали вопли со стадиона.
— Нет, не тянет Райвенкло без Чанг, — наконец констатировал Драко. — Вратарь вату жует, охотники сонные, как феи по зиме, ловец, кажись, и дракона не разглядит, один капитан с битой носится по полю, будто ошпаренный. Развалилась команда.