Командарм Дыбенко(Повести)
Шрифт:
— Окрепло наше влияние на базах Ревеля, Або-Оланд, Моонзунде, где прежде побеждали эсеры и меньшевики. Авторитет соглашательских партий подорван, — говорил Антонов. — Недавно я посетил крейсера «Диана» и «Россия». Оба корабля можно считать большевистскими. Особое внимание, Павел Ефимович, обратите на демократически настроенных офицеров. Надо привлекать их на сторону революции. Очень понравился мне капитан 1 ранга Модест Васильевич Иванов, командир «Дианы». На митинге он заявил:
«Никогда я, русский офицер, не окажусь с теми, кто против народа».
— У Иванова есть нечто общее с адмиралом Максимовым, — сказал Дыбенко. —
Говорили о беседе морского министра, опубликованной в «Рабочей газете» 9 сентября 1917 года.
— Вердеревский заявил: «В ставке я убедился, что прикомандированный к штабу верховного главнокомандующего адмирал Максимов и другие офицеры совершенно непричастны к корниловскому заговору».
— Иначе не мог поступить «адмирал революции», — заявил Дыбенко.
Обсудили ход подготовки к флотскому съезду, до открытия которого остались считанные дни.
Антонов-Овсеенко напомнил, что Центральный Комитет рекомендует создать институт комиссаров на кораблях.
На 2-й съезд представителей Балтийского флота прибыл 121 делегат — преобладали большевики и им сочувствующие. Самая многочисленная группа расположилась на верхней палубе в носовой части «Полярной звезды». Моряк-красавец весело рассказывал, как он вырвался на свободу. Это был Анатолий Железняков, анархист, поддерживавший большевиков. Суд Временного правительства в июне 1917 года приговорил его к 14 годам каторжных работ. Железняков бежал из пересыльной тюрьмы и под фамилией Викторского пробрался в Кронштадт. Матросы избрали его своим делегатом на съезд.
На палубе появились Антонов-Овсеенко, Дыбенко, Аверичкин, Ховрин, члены подготовительной комиссии. Они приветствовали многолюдную демонстрацию моряков в поддержку съезда. Демонстранты шли по набережной близ «Полярной звезды».
Подняв над головой бескозырку, Дыбенко громко говорил:
— Мы собрались на свой флотский съезд не для улаживания бывших раздоров и споров, а чтобы спаять всех нас воедино, сковать единой волей и вести на борьбу, на баррикады.
По рядам демонстрантов разносится многоголосое «ура».
Съезд открылся 25 сентября. В кратком вступительном слове Дыбенко призвал делегатов к сплочению, дружной работе, единству; сообщил, что на съезде присутствует представитель Центрального Комитета большевиков, секретарь Гельсингфорсского комитета партии товарищ Антонов-Овсеенко, недавно освобожденный из тюрьмы.
Выборы президиума прошли организованно, ни одна делегация не стремилась «протащить своих», как это было на прошлом съезде. Единодушно председателем избрали Дыбенко, секретарем — Железнякова-Викторского.
Дыбенко предоставил слово матросу учебного судна «Аргунь» Алексею Баранову. Он рассказал о так называемом Демократическом совещании, назвав его сборищем контрреволюционных сил, решивших покончить с революцией, Советами, армейскими и флотскими выборными организациями. Делегаты поддержали оратора выкриками «Долой временщиков!».
Взволнованно говорил Анатолий Железняков:
— Демократическое совещание — это новая уловка остановить волнующуюся
Все выступавшие говорили резко, требовали с оружием в руках обрушиться на ненавистное буржуазное Временное правительство. Это настроение отразила и резолюция. В ней говорилось: съезд предлагает Петроградскому Совету взять на себя инициативу созыва Всероссийского съезда Советов, который и должен забрать власть в свои руки. «Безответственному же министерству и выделенному из искусственно подтасованного демократического совещания предпарламенту, отвергшему защиту интересов обездоленных классов, доверия и поддержки от революционного Балтийского флота не будет ни на йоту…»
27 сентября 1917 года В. И. Ленин послал в областной комитет армии, флота и рабочих Финляндии письмо — своеобразную программу подготовки Балтийского флота и сухопутных войск к вооруженному восстанию. Прежде всего Владимир Ильич советовал создать тайный комитет из надежнейших военных. Этот орган, точнее, оперативный штаб должен собрать все сведения о противнике, его дислокации на фронтах, в столице, под Петроградом, а также обсудить план военных действий. Ленин считал необходимым «все внимание отдать военной подготовке финских войск + флота для предстоящего свержения Керенского». Особое внимание Ленин обратил на политическую работу среди казаков. Связывая успех вооруженного восстания с войсками, расположенными в Финляндии, Ленин писал, что их вывод нельзя допустить «ни в коем случае».
Указания вождя легли в основу дальнейшей работы Центробалта, стали боевой программой действий Гельсингфорсского комитета. Антонов-Овсеенко впоследствии писал, что письмо Ленина «возлагало громадную ответственность на нашу парторганизацию, ведшую за собой моряцко-солдатские массы ближайшего резерва к Питеру. Письмо требовало энергичной и немедленной подготовки к захвату власти».
…О нападении крупных сил германского флота на русские острова Моонзундского архипелага в Рижском заливе на «Полярной звезде» узнали 29 сентября. Делегаты съезда тревожно подумали: «Враг рвется к Петрограду! Не имеют ли отношение „корниловские приготовления“ Керенского к действиям немецкого морского командования? Может, потому штаб флота и смотрел сквозь пальцы на стягивание вражеских кораблей и транспортов в Либаву? Ведь об этом знали давно, с августа, когда генерал Корнилов сдал Ригу. Немецкие аэропланы и цеппелины совершали постоянные налеты на Аренсбург, Рогоколь, Гапсаль, Куйвасто и другие пункты». Антонов-Овсеенко заметил:
— Бесспорно, силами и руками немцев Временное правительство если не само, то стоящими за его спиной банкирами, капиталистами и всей буржуазией решило задушить приближающуюся пролетарскую революцию.
Однако никто из делегатов съезда еще не знал тогда о том, «что между русскими и английскими империалистами, между Керенским и англо-французскими капиталистами заключен заговор об отдаче Питера немцам и об удушении русской революции таким путем», не знали о намерении разоружить и сдать Кронштадт, не знали и о плане переселения правительства из Петрограда в Москву.