Командарм
Шрифт:
– Общее состояние армии, кх-м, неважное.
– До чего с Гомесом договорились?
– Надо им оружия посовременнее подкинуть, инструкторов предоставить, – Булочкин выложил на стол несколько листков. – Вот выкладки, посмотри. Вооружать и обучать будем в первую очередь наиболее лояльные к власти подразделения.
Стрелковое оружие – автоматы, пулеметы. Кое-что из артиллерии, танки Т-34М, поршневые самолеты различных классов, совсем мало, обученных летчиков у Венесуэлы почти нет. Системы связи. По флоту тоже очень скромно, торпедные и сторожевые катера, тральщики. Все оружие уже устаревшее, времен конца Второй мировой войны, но пока им хотя бы это освоить надо. Примерный штат инструкторов, тоже немного. Снова обсуждали, корректировали, не заметили как на землю упала южная ночь, темная,
– Одобряю, готовьте запрос в Москву.
Ночевать остались в представительстве, наутро позавтракали, Олег подписал подготовленные документы после чего генералы попрощались с Андресом и вылетели на базу Эль-Тигре.
Глава 16
После визитов к руководству страны генералы с удовольствием сняли свою парадно-выходную форму и облачились в легкий камуфляж. Летели около часа, думая каждый о своем. Бойцы охраны что-то оживленно обсуждали в конце салона, изредка потихоньку посмеиваясь, Синицкий сочинял письмо Полине, Булочкин задумчиво смотрел в иллюминатор. На разговоры не тянуло, Олег тоже хотел сесть написать Насте, но передумал, не любил этого дела. Тоже принялся рассматривать заоконные дали, где в разрывах облаков проглядывала сельва.
– Слушай, Петрович! Ты за Борей следи, он купаться любит, при первой возможности в воду лезет, а тут пираньи, между прочим. Гоша, твой Степан не особо водоплавающий, но тоже учти. А в озере Маракайбо, кстати, акулы есть, говорят, на редкость отвратные твари.
– Чего это тебя на страшилки потянуло? – удивился Синицкий. – Слышали мы уже, знаем, инструктаж ведь для всех проводили.
– Я просто про собак напоминаю, а то забудетесь, захотите палочку покидать.
Прилетевшее начальство офицеры базы Эль-Тигре встретили без особого официоза, после чего генералы сразу приступили к ее осмотру. Все очень похоже на предыдущий объект с той разницей, что ВПП на километр длиннее, поскольку здесь стратеги базируются, да особые укрытия для спецбоеприпасов.
На первый взгляд новые Ар-8 были похожи на Ар-6, если только их не ставить рядом или не знать так же хорошо, как Северов и Синицкий. Новые тяжелые бомбардировщики были намного крупнее, размах крыла 70 м против 45 м у предыдущей модели. Четыре новейших двигателя Архипа Михайловича Люльки тягой 10500 кг обеспечивали машине скорость 1050 км/ч, потолок 16500 м и дальность полета 16000 км, бомбовая нагрузка составляла 25 тонн. Четыре оборонительные точки со спаренными 30 мм пушками и наведением по радиолокатору при отсутствии у перехватывающих его истребителей управляемых ракет позволяли надеяться на успешное отражение их атак. Все бомбардировщики имели систему дозаправки в воздухе по схеме «шланг-конус», но в данном случае использовать ее не было необходимости. Столь выдающихся показателей удалось достичь благодаря опыту работы со схемой летающее крыло и применением новейших материалов. Самолеты были по-прежнему штучными, промышленное производство титана, новейших алюминиевых сплавов и сталей должно быть начато в 1950 году. Но и шестнадцать реактивных гигантов, способных доставить мощные атомные бомбы в любую точку территории противника, являлись серьезной силой, пренебрежение которой могло обойтись слишком дорого.
Система обороны базы была хорошо продумана и не хуже выполнена, для ее штурма понадобились бы крупные силы, которые подойти незамеченными просто не могли. Диверсантам подобраться будет также весьма затруднительно, если вообще возможно. На Эль-Тигре генералы пробыли три дня, проведя необходимые проверки и даже небольшие командно-штабные учения. Последние подтвердили, что здесь служат далеко не новички, Олег остался доволен.
20 января Северов и Булочкин направились дальше, а Синицкий остался, здесь было его основное «рабочее место», хранилище ядерного оружия требовало постоянного присутствия одного из заместителей, тогда как Олег собирался вернутся под Маракайбо, поскольку в случае нападения Колумбии, а вернее, из Колумбии, там будет ближе всего к противнику.
Вместе с Северовым и Булочкиным прилетел и генерал-майор Брежнев. «Наш Ильич» присоединился в Британской Гвиане и объехал вместе с ними оставшиеся объекты. Когда Олегу предложили его кандидатуру в качестве начальника политотдела, то он согласился. Отказаться было можно, но какой смысл, вариант был далеко не самый худший. За время совместной службы в Корее Леонид Ильич показал себя человеком деятельным, умеющим находить подход к людям и, что особенно ценно, храбрым и нечванливым. Олег привык к Беренсу, но у того обострилась язва желудка, он еще долго будет лечиться и неизвестно, сможет ли остаться в строю. К тому же кое-кто давно сообразил, что где Северов, там важные события, там успех. Желающих сделать карьеру хватало, но нужен был заместитель, которому можно доверять даже достаточно щекотливые дела, а не следить за ним, как бы чего не наворотил. Здесь, в Южной Америке, надо проявлять известную терпимость, а не переть буром с лозунгами в руках, убеждать и воспитывать, а не пугать и грозить. Т. е. была не только обычная работа замполита, а настоящая политика далеко не армейского или флотского масштаба. Брежнев прилетел вместе с первыми воинскими частями и все это время мотался по базам, встречался с местными руководителями, так что ситуацией владел хорошо. Поговорив с ним, Олег еще раз убедился, что не ошибся в выборе.
Поздним вечером последнего январского дня генералы уселись, наконец, пить чай.
– Нет, все-таки у нас лучше! – убежденно сказал Леонид Ильич. – Снег, морозец, красота. Здесь тоже неплохо, привыкнуть можно, но лично мне не хочется. В предгорьях нормально, а на равнинах жарища, влажность, в сельве гадость всякая ползает. Ладно там змеи всякие, так тут пауки с кулак!
– Это, ты, Леня, загнул, – хмыкнул Булочкин. – Скажи еще с голову! Ты, часом, не охотник? Или рыболов?
– Я, Петрович, тут больше твоего ползаю…
– Значит, охотник?
Все засмеялись.
– Поохотиться люблю, только возможность редко бывает. Но это, кстати, мысль. Поедете со мной?
– Я поеду, – кивнул Петрович. – Я ведь раньше охотился, в молодости вообще это дело любил. А на кого тут ходят?
– Я слышал, что на кабана, крокодила, кошек диких, ягуара и этого, оцелота. На птиц, наверное. В общем, разберемся.
– Браконьеры, – покачал головой Северов. – Хорошо, что тут слонов нет.
– С тобой, Олег, я чувствую, и в Африке побываю, да и в Антарктиде оказаться могу.
– А в Африке мы, Леня, уже были, – заулыбался Булочкин. – Роммеля тогда взяли, слышал, наверное?
– Естественно! Вражеских фельдмаршалов не каждый день в плен берут.
– Уже не вражеский. Недавно он на нашей стороне воевал, и очень хорошо, кстати.
– Да-да, слышал. Но я не об этом. Сафари, вот это здорово!
Охотники принялись обговаривать свои планы, а летчик отправился спать.
Весь февраль был посвящен подготовке и проведению крупномасштабных учений, на которые были приглашены не только военные и руководство Венесуэлы, но и представители Бразилии, Аргентины, Перу и Чили.
Президентом Бразилии был Эурику Гаспар Дутра, маршал и министр обороны в прежнем правительстве Жетулиу Варгаса, создатель военно-воздушных сил страны и, что интересно, баллотировавшийся на свой пост от социал-демократической партии. В прошлой истории он в 1947 году разорвал дипломатические отношения с Советским Союзом и «прогнулся» под США, что, естественно, привело к инфляции, обесцениванию национальной валюты, забастовкам и социальной дестабилизации. Иной расклад сил заставил его воздержаться от столь рискованного шага, как разрыв с Евразийским союзом, но американцы вовсю резвились на рынке и ситуация в стране стремительно ухудшалась. Дутра был наслышан о процессах, происходящих в Европе, Корее и Японии и приехал посмотреть на учения и, заодно, прозондировать обстановку на предмет того, что Старый Свет может предложить Бразилии.