Командир Марсо

Лаффит Жан

— Прекратить огонь! — скомандовал Ролан. — Впустую не стрелять!

Тут он увидел долговязого Борденава и еще нескольких дарнановцев, появившихся из-за амбара. Они подталкивали перед собой крестьян и, прячась за ними, пытались унести своих убитых. По ту сторону дома послышалась команда на немецком языке и шум заведенных моторов.

Ролан не колебался ни минуты. Он первый выскочил из укрытия, скомандовав:

— Вперед!

Бойцы с громкими криками бросились за ним… Это произошло так быстро, что дарнановцы, беспорядочно отстреливаясь, стали отступать.

Когда Ролан и его товарищи достигли ближайшего дома, последняя машина противника уже скрылась

за холмами.

— Мой муж, они увезли моего мужа! — кричала Дюшантиль. — Увезли Роз!

— Живо! Быстрее! Тушить пожар! — распорядился Ролан.

Пламя уже перекинулось на сеновал, находящийся над хлевом. Воспользовавшись паникой, кто-то из крестьян успел отвязать животных, но одну корову, совсем обезумевшую от страха, и маленького теленка, находившегося в глубине хлева, вывести не удалось. Где-то в дыму слышалось их жалобное мычание. Женщины и мужчины, крестьяне и партизаны — все, кто тут был, бросились к колодцам и колонкам. Передавая ведра с водой по цепи, они пытались отстоять от огня дом Дюшанов. Некоторые проникли внутрь дома и, задыхаясь от дыма, выбрасывали оттуда мебель и все, что можно было спасти. Из простыни вывалился какой-то портрет. Дюшантиль машинально подобрала его, потом закричала, обращаясь к тем, кто был в доме:

— Не рискуйте собой! Уже горит кровля. Выходите, выходите, бросьте все! Мне теперь ничего не надо!

Люди оказались бессильны потушить пожар и старались хотя бы помешать ему перекинуться на соседние постройки. Стояла сильная жара, и все кругом вспыхивало, как порох. Словно факел, занялась одна скирда. Другую удалось отстоять.

— Все сгорит, все сгорит, — повторяла какая-то старая крестьянка, ломая в отчаянии руки.

Загорелся еще один сарай, крытый соломой. Но все же наконец люди одержали верх над стихией. Деревня была спасена.

Ролан в это время быстро проверял, все ли бойцы здесь.

— Где Поль? Куда девался Жак? Кого у нас не хватает?

Все оказались налицо. Но в самой деревне были жертвы.

Отстреливаясь при отступлении, дарнановцы ранили двух крестьян. Кроме того, был смертельно ранен сосед Дюшанов. Его отнесли в сад около церкви, где старый кюре причастил его.

— А как дела у дарнановцев? — спросил Ролан.

— Семь убитых!

— И это все?

— Еще три тяжело раненных.

— Всего, значит, десять… Эх, устрой мы засаду да действуй мы более решительно, ни один бы не ушел живым!

Сидя в стороне, рядом с дочерью, Дюшантиль думала о муже и уныло смотрела, как догорал ее бедный дом, который она ни разу в жизни не покидала. Она все еще держала в руках портрет, подобранный во время пожара.

— Положи его куда-нибудь в сторонку, — сказала она Мелани, — отец очень им дорожил… Он его спрятал… Бедный мой муженек! Подумать только, всего какой-нибудь месяц назад ты так радовался, зажигая костер святого Жана!

* * *

Марсо сразу же узнал от разведчиков о событиях в Бреньяде. Взяв с собой Пайрена, он сам отправился в деревню, чтобы вместе с Роланом выработать дальнейший план действий.

Опасаясь нового налета врага на Бреньяду, они решили оставить на несколько дней в окрестностях деревни отряд, который наблюдал бы за врагом и, в случае необходимости, помог населению бежать в лес. Семье Дюшанов было уже выплачено пособие. Пока что их приютили у себя соседи. Партизаны, со своей стороны, обещали, как только минует опасность, вернуться в Бреньяду и отстроить Дюшанам новый дом, лучше прежнего.

Но Марсо и его товарищи испытывали мучительное беспокойство за судьбу Роз и папаши Дюшана.

Пока что Марсо мог сделать только одно: дать приказ своей разведке любыми доступными ей способами узнать, куда их увезли.

Оставалось принять решение о судьбе маленькой Соланж. Этот вопрос касался главным образом Пайрена, и по возвращении в замок он сам переговорил с молодой девушкой. Она приехала сюда, чтобы работать вместе с Роз, под ее непосредственным руководством. Теперь, когда Роз арестована, нужно будет снова наладить все связи, продолжить ее работу… Соланж, конечно, не заменит ее. Однако важно то, что она еще не известна врагу, но уже достаточно опытна как связная и поэтому может быть очень ценной помощницей партийного руководителя. Вопрос об ее использовании должен решаться партийными органами. Нужно будет информировать обо всем Гарнье и просить, чтобы он переговорил с Гастоном. Но пока что нельзя никуда отпустить Соланж одну или предложить ей оставаться в Бреньяде. Все это навело Пайрена на мысль — выяснить у Пейроля, как у местного жителя, нельзя ли поместить Соланж в какой-нибудь семье поблизости.

— Можно устроить ее у моего брата, — сразу же ответил Поль.

— Он надежный человек?

— Поставляет хлеб для маки.

— А, знаю. Пожалуй, слишком на виду. Лучше было бы устроить ее в другом месте.

— Родители Соланж — булочники в Бордо. Это поможет объяснить ее пребывание у нас.

— Так ты ее знаешь, оказывается?

— На днях познакомился, когда она заходила к нам в группу вместе с Роз Франс, чтобы повидать Арамиса.

— А твой брат согласится поместить ее у себя?

— Если узнает, что она из маки, примет без всяких разговоров.

— Хорошо. Значит, пошлем Соланж к твоему брату.

— Пусть лучше сам Пейроль проводит ее туда, — сказал появившийся во время их беседы Марсо. — Заодно принесет нам сведения о том, что там делается. Мы известим его отряд, что он вернется позже.

* * *

Поль и Соланж, не спеша, едут в Палиссак на велосипедах и, глядя на них со стороны, можно принять их за влюбленных жениха и невесту. Но оба они грустны; уже вторично их встрече сопутствует несчастье: тогда — гибель Жерара; сейчас — арест Роз. Соланж, которая была очень подавлена смертью брата, теперь старается побороть свое горе и думать только о судьбе Роз и этого славного папаши Дюшана, с которым уже через несколько часов после знакомства у нее установились самые дружеские отношения. Перед ней был совсем недавний пример бойцов Ролана, отважно вступивших в бой с врагом!… А бедная Дюшантиль! Одна, без мужа, перед своим сгоревшим домом… Соланж думает о товарищах, готовившихся на ее глазах к выполнению задания, — завтра, быть может, их подстерегает новая, куда большая, опасность… А слова, которые, как ей передавали, Роз крикнула на прощанье: «Мужайтесь, победа будет за нами!» Все это вселяет в Соланж бодрость, придает ей такую силу воли и выдержку, каких она в себе и не подозревала.

— Ты видела Палиссак? — спрашивает Поль.

— Мельком. Я проезжала через него с Роз по дороге из Бержерака. Как раз в тот день, когда надеялась встретиться с братом…

Поль сразу же пытается переменить тему разговора.

— Что делают твои родители?

— По-моему, я уже говорила тебе об этом. У них — булочная в Бордо.

— Я хотел спросить, участвуют ли они тоже в движении Сопротивления.

— Маму арестовали немцы. Отец будет потрясен, узнав о гибели Жерара…

Трудно не касаться этой темы. Поль на минуту задумывается, чем бы отвлечь мысли Соланж от мучительного вопроса.