Командир полка
Шрифт:
Харкус попросил майора Герхарда ответить на этот вопрос. Он снова вспомнил свою встречу с Герхардом на Тарне, решительность, с которой тот добивался успеха. Сохранил ли Герхард эту решительность до сих пор?
Начальник штаба, склонив голову к правому плечу, смотрел на вершину холма, где изредка показывались головы солдат в касках.
– Нельзя сказать, что в полку все хорошо, - задумчиво проговорил Герхард, ни на кого не глядя.
– Но иначе у нас в этом году и быть не могло. Некоторые офицеры, которые повышены или должны быть повышены в званиях и должностях, еще не полностью овладели мастерством, что сказывается и на подготовке личного состава, которая довольно часто хромает. Но это вопрос
– А для танкистов что самое важное?
– спросил неожиданно Харкус.
Герхард посмотрел на майора, его полные губы вздрогнули, он засмеялся и сказал:
– Вы правы. Важно - все. Одно тесно связано с другим.
Харкус кивнул, покрутил веточку вереска в руке, как будто размышлял при этом, на что решиться. Так, по крайней мере, понял это его движение Вебер. Вдруг командир полка встал.
– Через несколько дней в республике начнутся маневры армий социалистических стран, - начал он.
– Вводная, видимо, будет такой: Германская Демократическая Республика подверглась нападению «противника». Войскам будет поставлена задача остановить зарвавшегося агрессора и, перейдя в решительное контрнаступление, уничтожить противника на его же собственной территории.
– Майор сделал паузу, посмотрел на своих заместителей и, остановив взгляд на Вебере, продолжал: - В свете решения такой задачи мы и должны рассматривать боеготовность полка. Я хорошо знаю, что стоит полку отдать в другие части своих лучших офицеров или откомандировать на курсы нескольких офицеров. Но мы с вами должны видеть дальше собственного носа и беспокоиться не только о своей части, но и об армии в целом.
Гаупт покачал головой и потрогал пальцами глаза.
Вебер понял, что Берт не стал бы повторять свой вопрос, который он задал ему вчера, если бы первый дивизион показал хорошие результаты не только по стрельбе. Но Харкус слишком хорошо знал полк вместе с его недостатками.
– На самом деле батареи лучше. Сегодняшний день не показатель, - сказал Вебер.
– Кое-какие ошибки они допустили сегодня…
Харкус прервал Вебера словами:
– Через две недели учебный год закончится, ровно через четырнадцать дней.
– Тон его стал другим.
– Но ведь после этого начнется новый учебный год… И мы не имеем права разбазаривать ни одного часа. Стрельба, разумеется, очень важный фактор боевой подготовки. Но то, что я видел на огневых позициях, не имеет ничего общего с боевой стрельбой. Как ваши солдаты обращаются с противогазами, с касками? И со временем? Тут уж нечему радоваться! Я лично не верю, что дивизион хорошо подготовлен.
– Майор раскрыл ладонь и сдунул с нее сухие былинки.
– А стрельба унтер-лейтенанта Штельтера? Результат вам ни о чем не говорит? Офицер не был готов к выполнению огневой задачи. А ведь болел-то он только последние три-четыре недели! А не потому ли он не был готов к стрельбе с рикошета, что ее не планировали?
– Я повторяю, - произнес Гаупт уже строго, - вы знаете дивизион всего один день. Мы же знаем его гораздо больше. Я лично ваших опасений не разделяю.
– Время покажет, кто из нас прав.
– Харкус стряхнул с себя соринки.
Сумерки окутали холм, и на фоне еще светлого неба Вебер видел только силуэт Берта.
– Что ты задумал?
– спросил его подполковник.
– Дивизион останется здесь и получит дополнительную задачу.
– Да ты понимаешь, что делаешь?!
– вскочил Вебер.
– Я всегда понимаю, что делаю, - спокойно, но твердо ответил Харкус.
– Но ведь этот дивизион завтра утром начинает перевод боевой техники на зимний период эксплуатации!
–
Вебер чувствовал, что ему не удастся убедить Берта отказаться от своего решения. Он достаточно хорошо знал Харкуса.
– Для чего ты это делаешь?
– Я должен знать, на что способен дивизион в действительности. Без этого я не могу поехать в Еснак. Для доклада все сроки и планы, безусловно, важны. Но для меня важнее иметь полное представление обо всех слабых и сильных сторонах как дивизиона, так и полка.
– Но… - заикнулся было Гаупт, однако Харкус не дал ему закончить фразу.
– Я знаю, - начал он, - что это несколько необычно. Однако обстановка в полку и создавшаяся ситуация требуют принятия решений.
Герхард согласно кивнул. Он единственный из офицеров сразу же понял Харкуса и мысленно согласился с ним, хотя прекрасно сознавал, что любое изменение планов и сроков может вызвать нежелательную цепную реакцию, расхлебывать которую придется прежде всего ему и его людям. А это был сизифов труд. Однако, несмотря на это, он все же согласился с Харкусом.
Герхард ничего не имел против Гаупта. Он знал, что в последнее время майор, не щадя себя и подчиненных, отдавал свои силы подготовке дивизионов к стрельбам. И Герхард, как и Гаупт, радовался результатам этих стрельб. Правда, работа эта была сильно запущена. Но не только одним Гауптом.
За несколько часов, которые Харкус провел на полигоне, он узнал или, по меньшей мере, почувствовал это и потому хотел получить точные сведения обо всем. Вполне естественное желание для командира полка! Даже если за оставшиеся четырнадцать дней нужно кроме перевода техники провести итоговые политические занятия офицерского состава, подготовить планы на новый учебный год, представить годовые отчеты, демобилизовать старослужащих, а через три недели принять новое пополнение, Герхард все же был согласен с командиром полка. Сроки можно изменить, передвинуть, правда, и поработать придется как следует.
Харкус снова заговорил о впечатлении, какое произвели на него беспорядки на огневых позициях, хотя он и не любил повторяться. Почувствовав, что Гаупт просто не желает его понять, а майору не хотелось с первой же встречи усложнять отношения с заместителем, Харкус прекратил объяснения и отдал первые распоряжения. Назначенное на следующий день совещание с офицерами полка он отложил на четверг, приказав пересмотреть сроки перевода боевой техники на зимнее обслуживание. И лишь после этого он разрешил офицерам ехать в Еснак.
– Я останусь с тобой, - предложил Вебер.
– В этом нет никакой необходимости, - возразил Харкус.
– Ты мне не понадобишься.
– Но, быть может, я нужен в дивизионе?
– усмехнулся Вебер.
В то время как они вместе стали подниматься на холм, Герхард с Гауптом спускались вниз, к тягачам.
– Своими действиями ты вряд ли заслужишь одобрение офицеров, - сказал Вебер.
– Каждый из них хочет поскорее вернуться домой, что-то сделать сегодня, например, отпраздновать день рождения. Жены ждут, накрыли стол. Ты знаешь, как это бывает. И вдруг всем им портят хорошее настроение. Ты же от этого ничего не выиграешь.
– Неужели ты думаешь, Курт, что я буду считаться с тем, что у кого-то сегодня юбилей?
– Я только констатирую факт. И представляю, как недоумевают и злятся их жены.
– Хорошо, что у меня ее нет.
– Жаль, что ты холост, очень жаль!
Они молча прошли несколько шагов.
– У тебя сложилось неверное впечатление о дивизионе, - сказал Вебер.
– Если бы это было так! Впрочем, я охотно выслушиваю все твои возражения.
– Ты начинаешь не с того.
– И все потому, что вы слишком торопитесь закончить учебный год!