Командир роты офицерского штрафбата свидетельствует.

Пыльцын Александр Васильевич

Я лично окончил школу с отличными оценками по всем предметам и получил аттестат № 1 с «Золотой каёмкой». Золотых медалей тогда ещё не было, они стали вручаться лишь после окончания войны с 1945 года. В июне 1941 года, буквально за два дня до начала Великой Отечественной войны, мы завершили учёбу в средней школе. И с нашего «выпускного бала» будто началась совершенно другая глава жизни, не только нашей, юношеской, но и всего народа, всей страны нашей. Ведь тогда, 22 июня, началась долгая, почти на 4 года, тяжелая война. На алтарь Победы в ней, ради разгрома германского фашизма, угрожавшего не только нашей Родине, а всему человечеству, наша страна положила миллионы жизней советских людей. Вот и наш штрафбат вложил свою посильную лепту в эту Победу. Но до неё ещё надо было дойти через многие

испытания, кровь и смерть.

2. Как Вы полагаете, состоялась бы наша Великая Победа без штрафбатов и заградотрядов?

Я категорически против тезиса о том, что войну выиграли штрафники, тем более, когда Победу связывают с заградотрядами. Проследим возможное количество штрафбатов на фронтах Великой Отечественной воны. Например, возьмём только наиболее активный в военном отношении 1944 год. В нём общее число имевшихся в Действующей армии штрафных батальонов на каждый фронт было не до 3-х, а в основном только по одному. Среднемесячно на всех фронтах суммарно их было не боле 10–11.

Давайте произведём несложный расчёт-анализ. Самое крупное воинское объединение в войне 1941-45 гг. ФРОНТ, в составе которого в зависимости от стратегических задач было 5–7, а то и более общевойсковых АРМИЙ, которые, в свою очередь, состояли из корпусов, дивизий. Возьмем для расчёта только количество дивизий, которых в Армии могло быть от 5 и более. (Для упрощения в нашем анализе не будем принимать в расчёт более мелкие фронтовые и армейские части.) Дивизии, в свою очередь, состояли из 5–6 полков: стрелковых, артиллерийских, танковых, тоже не считая 4–5 отдельных батальонов. Стрелковый полк, как правило, состоял из 5–6 батальонов и равных ему дивизионов. А теперь с очень большим допущением посчитаем, сколько же было в ОДНОМ ФРОНТЕ батальонов и им равных воинских формирований. Получится где-то около 5 тысяч батальонов. А штрафные батальоны формировались, как правило, ОДИН на фронт. Получается, что штрафбат – это одна пятитысячная часть фронтового войска! Это в том случае, если штрафбат был в полноштатном составе около 800 человек, считая вместе штрафников и более 100 штатных офицеров, сержантов и рядовых.

А такое у нас было только в боях от Курской дуги до завершения боёв за Брест. Остальное время от Сталинграда до Берлина батальон воевал поротно: одна рота воюет, другая формируется… Можем ли мы при этом считать, что штрафбаты сыграли решающую роль во всеобщей победе? Только бессовестные борзописцы позволяют себе такое, тем более, если они верят не фактам, а вымыслам всяких Володарских и иже с ними. Ведь ныне покойный Володарский неоднократно уверял, что штрафбатов была ОДНОВРЕМЕННО в действующей армии ТЫСЯЧА! Может, Вы помните одну из телепередач «Линия жизни», где тогда ещё самоуверенный сценарист уточнял эту цифру, «снизив» её до 980(!!!). И наше ТВ такой бред транслировало не один раз.

Не стоит умалять значение и роль штрафбатов в других масштабах, когда они для выполнения отдельных или особых задач передавались временно в состав Армии или дивизии, действующей на главных или весьма ответственных направлениях. Например, в Рогачёвско-Жлобинской операции февраля 1944 года наш батальон был передан 3-й Армии генерала Горбатова и своим 5-суточным дерзким рейдом в тыл противника настолько дезорганизовал немцам управление своими войсками, что это помогло дивизиям армии Горбатова овладеть сильно укреплённым оборонительным рубежом фашистов и взять город Рогачёв. Именно из этого района была впоследствии начата крупнейшая стратегическая операция «Багратион».

Или когда в той же операции «Багратион» наш батальон вместе с полками 38-й Гвардейской Лозовской стрелковой дивизии, завершая окружение Брестской группировки противника, в течение трёх суток отражал попытки прорыва ЧЕТЫРЁХ немецких дивизий. Тем самым наш штрафбат совместно с одним полком этой дивизии обеспечил возможность войскам 70-й Армии уничтожить и пленить оставшихся фрицев, освободить город Брест, а далее выйти на территорию Польши и даже дойти до Вислы. Вот в таких масштабах роль штрафбата была не только заметна, а иногда и определяюща.

От имени фронтовиков, от имени

погибших на фронтах штрафников, с которыми вместе проливал кровь на той войне, заявляю, что не могу пройти мимо умышленных искажений истории возникновения и боевых действий штрафных формирований, созданных Приказом Сталина «Ни шагу назад». А искажённое до неузнаваемости представление о них, всё настойчивее вдалбливается современными СМИ в умы приходящих нам на смену поколений.

Что касается армейских штрафных рот, то своих личных впечатлений о них не имею, так как не приходилось с этими формированиями на фронте соприкасаться. Но достоверно знаю из документов и от тех, кто имел с ними дело, что фронтовые офицерские штрафбаты и армейские штрафные роты в какой-то степени объединяет лишь общая принадлежность к понятию «штрафные», да, может быть, и возлагаемые на тех и на других особо сложные боевые задачи в масштабах тактических.

Но штрафбаты и штрафные роты были совершенно разными воинскими организациями. Они не были похожи между собой, прежде всего по составу, а сочинители неправды о них умышленно смешивают офицерские штрафбаты (неофицерских штрафбатов «в природе не было») с армейскими штрафротами, заполняя эти вымышленные штрафбаты всякого рода зэками-рецидивистами, политзаключёнными, приговорёнными к расстрелу, которых к фронту и близко не подпускали – хватало им работы и в тылу.

Хочу здесь затронуть вопрос о словах и делах тех, кто нынче стоит у руля нашей страны. Ещё более 10 лет тому назад, 22 июня 2005 года, в день, когда наша Россия, народы бывших советских республик отмечали 60-летие самой скорбной даты в своей истории – начало вероломного нападения фашистской Германии, фактически со всеми странами Европы, Владимир Путин, будучи Президентом России, говорил: «Мы будем защищать правду об этой войне и бороться с любыми попытками исказить эту правду, унизить и оскорбить память тех, кто пал, поскольку историю нельзя искажать». А через 5 лет, в 2006 году, как и все участники войны, я получил стандартное поздравление с Днём Победы, в котором, напоминая о том, что в этом юбилейном году исполнится 65 лет с трагической даты начала Великой Отечественной войны, Владимир Путин по этому поводу написал: «Исторический масштаб и значение Победы не подвластны времени. Ведь то, что было истинно великим, останется великим навсегда». Какие правильные слова!

Сменивший его на посту Президента Дмитрий Медведев спустя 3 года, в 2009 году, в своём обращении к участникам Великой Отечественной войны вынужден был констатировать, что положение с правдой о войне и Победе у нас, мягко говоря, не улучшилось: «Мы стали чаще сталкиваться с тем, что называется сейчас историческими фальсификациями. Причем такие попытки становятся все более жесткими, злыми, агрессивными.

Мы никому не позволим подвергнуть сомнению подвиг нашего народа».

(Подчёркнуто мною. – А.П.) Но жаль, что эти призывы руководителей нашей страны не стали настоятельной рекомендацией для тех, кто и накануне юбилеев Победы пытается создавать телепередачи, фильмы и книги, которые искажают правду и порочат память погибших. Да, пожалуй, и сами авторы этих красивых (не более!) фраз, высказав их, тут же забыли. Мало того, ведь никто не опровергнул опубликованное в интернете высказывание того же Путина, что Берлин был взят только потому, что воинов подгоняли сзади стоящие пулемёты.

Уже глядя на такие мнения представителей власти, не только отдельные, даже высокопоставленные политики, но и многие их более мелкие последователи утверждают, что только пулеметные заслоны послужили причиной подвигов бойцов Красной Армии и Флота. Клевета на героев Великой Отечественной войны, очевидное и культивируемое историческое невежество антинародной, антипатриотической кампании заставляют с документальной точностью вновь обратиться к некоторым вопросам советской истории военного периода.