Комбатанты

Майский День

Руководил всеми капитан главного модуля Михаил Бероев, он назначил меня комендантом, как шутили в лагере, женского монастыря, и я охотно согласилась.

Мужчины пытались меня утешать, произнося обычные в таких случаях вещи о том, что надо крепиться, жизнь наладится, главное превозмочь своё горе. Женщины оказались более проницательны. Дилси и Ланка старались всё время быть рядом, но мы ещё считали себя экипажем, близость казалась вполне естественной. Ингрид вообще делала вид, что ничего не случилось, и я её понимала. Потеряв двух помощниц, она относилась к той же категории горюющих и старалась занимать себя работой, а не глупыми разговорами.

Лишь

Таис высказалась определённее. Когда я, глядя на весёлых ребятишек и довольных мам, выразила сожаление в том, что сама бездетна, она поглядел внимательно и без дежурного сочувствия, а потом сказала тихо, чтобы другие нас не слышали:

— К лучшему всё. Посмертный ребёнок хорош, когда он и желанен, и рождён от любимого.

— Так заметно? — спросила я.

— Не моё, конечно, дело, но ты расцвела, а не погасла. Да, сначала бродила оглушённая, так ведь все мы в той или иной степени были такими, а сегодня, словно заново заневестилась. Я всю жизни при бабах. Ты не поверишь, но научилась в них разбираться.

Тут она не ошибалась. Все сложные и странные чувства, что я пережила после посадки, известия о гибели командного модуля разом смешались и растворились там, в лесу, где неведомое существо обняло меня, забрало в палатку из синих крыльев и научило если не любви, то страсти.

Наверное, не будь это встречи, я привычно приняла бы прежний порядок вещей. Побегала немного на воле, да и ладно. Знакомое зло лучше неведомого добра, а здесь на чужбине каждый дорог, кто хоть немного близок. Проверка на одиночество забылась бы как дурной сон, ведь продержалось заблуждение считанные дни, и всё это время каждый был так занят, что и не понял толком потери.

Всё могло сложиться иначе, но я оказалась в объятиях другого мужчины, как ни пошло это звучит. Я изменила мужу, пусть тогда считала его погибшим. Как мне теперь с этим существовать? Мучиться виной и раскаянием? Странно, но не тянуло, прежде я сгорела бы от стыда, что позволила себе так упасть в собственных глазах, а сейчас я в них выросла, потому что, прожив столько лет не знала ни собственного тела, ни души.

Я с любопытством наблюдала посадку. Что я почувствую, когда человек из прошлого опять войдёт в мою жизнь? Досада придёт, да вот она, уже здесь. Раздражение от того, что связанные на Земле узлы не так-то просто окажется разрубить. Отпустит меня Игорь, когда скажу, что не хочу с ним жить? Вряд ли. Дома рефлексы собственника, патологическое желание не отдавать то, что уже взял, меня утомляли, но я их терпела, поскольку верила в его привязанность. Сейчас видела лишь затянувшееся рабство двоих.

Как ни хотелось мне освободиться от ненавистных уз, нечего было и надеяться просить развода. Жена его не хочет — это позор для руководителя высокого ранга. Игорь не допустит чтобы я от него ушла, а сбегать тут некуда. Остаётся пойти на хитрость. Выждать время, внимательно наблюдая за мужем, подловить его с какой-нибудь девчонкой и тогда уже изобразить оскорблённую гордость и удалиться в наш монастырь, где мне куда комфортнее, чем в шикарном модуле руководства. Ах да, его теперь нет рядом. Кого интересно, наши господа руководители выкинут за порог?

Когда я успела стать такой циничной? Впрочем, давно пора. Спасибо синекрылому, он наделил новой волшебной силой — сделал меня женщиной, отдельной прекрасной сутью, а не частью мужчины, который не побрезговал позвать замуж.

Игорь одним из первых пружинисто спрыгнул на грунт, просиял улыбкой собственника, зашагал

деловито к людям, не замечая или делая вид, что не замечает, как непарадно выглядит воссоединение переселенцев. Чтобы сгладить впечатление я бросилась ему на грудь, ощутила грубые лапы на своей спине. Игорь обнял крепко, всем демонстрируя какой он хороший муж и как любит его жена, шепнул мне дежурное:

— Хочу тебя!

Стиснула его в ответ. Удавить не сумею, но что б ты сам умер! Порыв навсегда избавиться от этого человека оказался так силён, что я испугалась. Ненависть к кому бы то ни было не то чувство, которым следует гордиться.

К счастью долго изображать любящую супругу не пришлось. Муж вместе с пятью другими руководителями проекта пошёл распоряжаться. Многочисленная охрана топала следом. Не будь здесь этих вооружённых мордоворотов, интересно как бы мы, простые переселенцы, себя повели? Да, за время пути привыкли, что у нас есть верхушка, но как свободно и правильно всё пошло без неё. Такое не забывается, такое крепко помнят.

Я отправилась на расчистку места под первое будущее строение. Какой угодно тяжёлый труд, лишь бы подальше от «любимого». Ночь придётся провести с ним, и уже от одного этого портилось настроение.

Когда на душе становилось совсем скверно, я вспоминала Мерцура. Нет, я не строила планов, не рассчитывала на моего загадочного любовника ни сейчас, ни в будущем, но всё равно ощущала его рядом. Ночью показалось, что взял меня за руку, желая ободрить.

Что нас могло связывать? Мы вообще разной породы. Так похожий на человека, он никогда им не станет, а я не сумею отрастить крылья потому что не верю в чудеса до такой степени. Если он залетел в эти края случайно и теперь уже находится далеко, у меня всё равно останется любовь, которая окрылила душу.

Вечер наступил неоправданно быстро. Я так устала, что поела без всякого аппетита. Вот бы завалиться спать одной в своём модуле среди родных запахов и привычных вещей, но я прекрасно понимала, какой осторожности потребует мой план и не спешила. Игорь, как я выяснила заранее, занял каюту в главном блоке. Одну из лучших, это я поняла, когда поднялась на верхнюю палубу. Кого интересно, он выселил отсюда или у них везде есть стратегический запас элитного жилья? Внутри ничем чужим не пахло.

Анализ показал, что в озере и впадающих в него ручьях вода превосходна, потому бортовые запасы мы уже не берегли. Я нырнула в душевую. Игорь разговаривал с кем-то по внутренней связи, от его властных и одновременно снисходительных интонаций сводило скулы.

Я быстро разделась, встала под упругие струи, испытывая странную иллюзию, что омываю себя влагой, сохранившейся с самой Земли, хотя наверняка подлинной давно не осталось. Оборотную ведь такой не сочтёшь. После мягкой и бодрящей озёрной она казалась тусклой и липла к коже.

Завернувшись в халат, я босиком прошла в спальню и улеглась на приличных размеров ложе. Любящая супруга с нетерпением ждёт своего мужчину. Противно.

А что если я себя накручиваю, зря выстраиваю в душе стену отчуждения? Вдруг всё изменится и пережитые опасности, нежданная разлука пробудят в муже нежность, научат ценить меня не как удобную вещь, но человека, который способен оказать поддержку в такой трудный период? Бывает же, что после многих лет брака супруги словно разглядев друг друга наново, начинают ценить доставшееся им счастье? Не просто ведь так люди сходятся. Бог или кто другой сводит их вместе, чтобы в горе и радости быть рядом.