Комбатанты
Шрифт:
— Иди отдыхай, Рена. Спокойно у нас, справимся.
— Все устали, — возразила я.
— Но ты-то сажала корабль. Признаться, я уже думала, что всем кранты, но как-то вы сумели затормозить. Как дела в других модулях?
— Пока не знаю, связи нет, но садились мы одним целым, распались уже на тверди, так что полагаю обошлось без тяжёлых последствий у всех.
Таис спокойно кивнула, вполне удовлетворившись краткими объяснениями, а я подумала, имеет ли смысл сообщать людям, что с посадкой меня поздравлять не стоит, потому что не заслугой она была пилотов, а следствием неизвестного нам природного явления, ведь не предполагать же, что
Божья ладонь — вспомнилось возникшее тогда определение, но вот о богах говорить вообще не стоило. Перед отправкой религиозный вопрос обсуждался тщательно, в итоге мы пустились в путь с минимальным набором служителей культа и смутной надеждой сплавить из наших предпочтений новую единую религию, что примирит всех. Похвальный агностицизм, я его вполне разделяла.
— Да, пожалуй, тем кто не на вахтах, нужно отдохнуть, — сказал я, пока медик не загнал в каюту своей властью.
Врачей мы слушались, от них зависело много.
Дома я легла, не раздеваясь, поверх покрывала и сразу ощутила мучительное гудение в измученном теле, словно кости, мышцы и нервы — детали механизма, обеспечивающего мою жизнь, просились на техобслуживание. Не иначе горизонтальное положение дало команду на проверку всех узлов и функций, вот точно так же я обходила модуль, узнавая, что изменилось и требует внимания, а на что не обязательно сразу тратить силы, можно отложить на потом, где жизнь утратилась, и где появилась новая.
Случившееся оставило после себя трупы не переживших катастрофу клеток организма, вот только ничего взамен не родилось. Я снова подумала о муже, надеясь, что он жив и благополучен, но не желая видеть его прямо здесь и сейчас. В одиночестве легче пережить сложность момента, я любила отгораживать себя от мира в такие минуты.
Списывая нахлынувшее равнодушие на законную усталость, я закрыла глаза и заснула, оставив на будущее осуществление всех наших планов. Шла последняя ночь прежней жизни, мы балансировали на пороге новой эпохи. Наверное, следовало праздновать окончание долгого пути и чудесное спасение от смерти, но большинство из нас просто провалилось в сон.
Глава 3
Досаду нашу трудно описать словами. Планета, которую присмотрели для себя едва не оказалась занята. Выйдя из-за сверхсветового барьера и обнаружив на орбите вполне деятельный корабль, неизвестной нам конструкции, испытали шок.
За других не поручусь, а у меня щетинки на спине вставали дыбом, отчего чесалось всё тело. Я посмотрел на помощников, но они и теперь сумели сохранить нейтральное выражение лиц, лишь кожа, пожалуй, выглядела серее обычного.
Прежде всего я подумал о том, что Рагонтар свалит вину на меня. Прилети мы чуть раньше, опередили бы чужих, им пришлось бы убираться восвояси, а не нам, хотя и мы не собирались. Когда такое было, чтобы наше племя отказалось от захвата того, что не досталось просто так? Из состояния невидимости пока не вышли, а дерзкие чужаки безмятежно подставляли округлые бока своего межзвёздного пристанища. Облик соперника казался смешным до тех пор, пока я не сообразил, что судно составное и вполне может разделиться перед посадкой на фрагменты, да так, наверное, и поступит. Я велел Зумаригу посчитать вероятности, и он тут же этим занялся, объявив, произведя все нужные действия, что в заявленной последовательности спуск пройдёт успешно.
Они
А впрочем, зачем с ними драться? Расстрелять, сбросив защиту лишь в самый последний момент — и дело с концом. Это если они не успеют передать сигнал на свою планету, или кто-то ещё любопытный не отследит события на орбите, чтобы сделать их предметом гласности.
Нет, действовать слишком нагло не следовало. Есть и у нас враги, и что они способны раздуть из такой истории не мне рассказывать — всем и так известно. Сейчас главное ничего не предпринимать самому. Дождаться приказа.
Главенство Рагонтара мучило и раздражало всю дорогу, но теперь я радовался, что не лидер на корабле. Командование помимо удовольствия доставляет хлопоты и ответственность — тяжкий груз. Иногда приятно, когда лежит он не на твоих плечах. Скрывая довольство, я немедленно связался с его милостью старшиной переселения и бесстрастно доложил о том, что здесь происходит.
Рагонтара отличала горячность, мало свойственная нашей породе и в то же время скрупулёзная расчётливость. Как умел сочетать в себе столь противоречивые качества, знал только он и предсказать его реакцию всегда было сложно. Я-то полагал, что взъярится, и на мою голову хлынет поток брани, но события развивались с точностью наоборот.
Смягчив черты, благостное выражение растеклось по его лицу. Почти чёрное, оно всегда казалось мне отталкивающим, да и сейчас красивее не стало, а вот любопытство разгорелось: что же я сейчас услышу?
— Капитан Фанрок, как долго по-вашему чужое судно останется на орбите?
— Это сказать не берусь, но анализ данных показывает, что перед посадкой корабль разделится на фрагменты.
— То есть, опускаться на поверхность целиком он не способен?
— Полагаю, что так. С высокой вероятностью подобная конфигурация будет способствовать разрушению корпуса в плотных слоях атмосферы.
— Если чужаки не владеют неведомыми нам технологиями, — уточнил Рагонтар.
— Да, старейшина, — согласился я почтительно.
На самом деле я так не думал. Даже беглый анализ показывал, что их корабль примитивнее нашего. Когда полетаешь в космосе с моё чувствуешь такие вещи даже без исследований.
— Послойное сканирование вы уже завершили? — спросил Рагонтар.
Я глянул на экран прибора.
— Почти, осталось десять процентов.
— Свяжетесь со мной, когда получите все данные.
Он отключился. Желает выгадать время для размышлений? Его право! Пусть решает, что хочет, я лишь его подчинённый. Выполню приказ и обо всём забуду. Вскоре мы опустимся на нашу планету, и я сниму с себя обязанности капитана. Судно наше никогда более не взлетит, мы пришли сюда, чтобы остаться, так что походные командиры перестанут быть нужны. На какую должность назначит меня Рагонтар? Должен ведь он оценить мои разнообразные способности и готовность к сотрудничеству. Всю дорогу мне хотелось прибить его милость чем попало, но я неизменно держал себя в руках, проявляя не только обязательное послушание, но и видимую благожелательность.