Коммандер Граймс (сборник)
Шрифт:
— Нет. Их псионика зовут Дельвин Хьюм. Я встречался с ним. Он очень хорош. То, что вы назвали псионическим дзюдо, я смог использовать против него лишь один раз. Второго раза не будет.
Лицо лейтенанта расплылось в улыбке.
— Но у меня есть для вас еще кое-что.
— И что?
— «Северный Буян», капитан. Их псионик — Мирра Брейсгидл. Она тоже хороша… но и мы все, безусловно, не хуже. Ее защитный блок столь же прочен, как у Хьюма или у меня… Но она эмоциональна. Когда эмоции слишком сильны, их можно слышать. Она ненавидит помощника капитана. Его имя Алоиз
— Забавно, — заметил Граймс.
«Вся эта ситуация строится на ненависти. Каждый кого-то ненавидит. Саул ненавидит капитана Кейна, хотя в глаза его не видел. Мирра ненавидит Алоиза. А мы… С недавних пор я подозреваю, что Мэгги, чего доброго, начнет ненавидеть меня… Нисколько не сомневаюсь, что капитан Данзелан ненавидит мистера Франсиса Деламера».
Он ухмыльнулся.
«Только одно исключение. Фрэнки любит Табби…»
— Как вы думаете, — проговорил он, прервав размышления, — «Северный Буян» как-то связан с Морроувией?
— Не могу сказать, капитан. Но вы недалеки от истины. Перед тем как вы пришли, я слышал Мирру Брейсгидл: «Хвала Богам, через семь дней мы будем на месте!»
«Значит, одновременно с нами…»
Он рывком поднялся, взял микрофон и вызвал каюту лейтенанта Коннери. Однако инженера-механика там не оказалось. Граймс нашел его в двигательном отсеке.
— Мистер Коннери, говорит капитан Граймс. Вы можете еще чуточку прибавить ходу?
— Нет, — отрезал инженер. — Автоматический регулятор накрылся, Маншенн на ручном управлении. Если я увеличу нагрузку, то в самый подходящий момент его заклинит к чертям собачьим, и мы будем сто лет добираться.
— А просто зафиксировать автоматический регулятор?
— На ходу? Мы заглохнем. Если хотите насладиться перегрузкой, подождите немного. Вот сядем на Морроувии…
— Поступайте, как сочтете нужным, — сказал Граймс.
Глава 6
«Искатель» и «Северный Буян» так и не видели друг друга — до тех пор, пока не вышли на орбиту Морроувии, чтобы выбрать место для посадки. Казалось, эта встреча никого не удивила. Действительно, корабль Дронго Кейна летел из Сектора Шекспира, а Граймс — с Линдисфарна, сходясь под углом чуть меньше ста восьмидесяти градусов. Между ними была огромная масса долгожданной планеты, и такая ничтожная частица, как космический корабль, не могла заметно повлиять на показания масс-индикатора. От радаров тоже не было проку — до тех пор, пока не были остановлены Движители Манншенна, искривляющие пространственно-временной континуум.
«Искатель» завис на экваториальной орбите планеты, на высоте примерно трехсот миль. Под ним простиралась поверхность Морроувии — планеты земного типа, пока еще не изуродованной деятельностью человека. Голубые моря, бескрайние зеленые степи, континенты, покрытые лесами и желтые пустыни… Из-под пышной пены облаков сверкали нетронутой белизной полярные шапки и заснеженные вершины горных хребтов. В излучинах длинных рек темнели поселения — словно кто-то рассыпал горсть крошечных кубиков. Или это какие-то природные образования? Оптика
На темной стороне планеты доказательства присутствия разумной жизни выглядели более убедительно. То там, то здесь возникали желтоватые вспышки. Глядя на эту картину, Граймс изрек:
— Где свет, там огонь, а где огонь — там разум.
— Не совсем, — возразила Мэгги Лэзенби. — Ты же знаешь, есть такая вещь, как вулканы…
— Которые ведут ночной образ жизни? Перестань, Мэгги. — И еще светящиеся насекомые.
— Значит, по-твоему, это колонии светлячков? А как насчет рапортов с Силурии, Эльсинора и Дроомуурра? По-твоему, «Звездные Псы» решили заняться энтомологией? А заодно с ними и Дронго Кейн?
— Может быть, — отозвалась Мэгги. — Все может быть.
— Да неужели?
— Именно. И вам, компандер, пора избавиться от привычки делать поспешные заключения и освоить научный подход.
Граймс решил не продолжать перепалку, чем немало удивил офицеров, собравшихся в рубке управления. Он прочистил горло и обратился к лейтенанту Саулу:
— Есть что-нибудь с «Северного Буяна», Первый?
— Нет, сэр. Возможно, мистер Хаякава…
— Я уже спрашивал. Он напрягает мозги — и собственные, и те, что плавают в желе — чтобы пробиться сквозь стену псионического молчания вокруг «Буяна».
— Мозги в желе? — переспросила Мэгги.
— А как еще, по-твоему, называть эту японскую псину? Это первое, что приходит в голову.
И в этот момент НСТ-передатчик ожил. Мужской голос, грубый, но не лишенный приятности, произнес, сильно растягивая слова:
— «Северный Буян» — Аэрокосмическому Упра-авлению. «Северный Буян» Аэрокосмическому Упра-авлению. Как слышн-но? Прием.
— Но здесь нет никакого Аэрокосмического Управления, — пролепетал лейтенант Тимминс. — Похоже, нас уже раскрыли.
— Кейн знает это не хуже нашего, — фыркнул Граймс. — Но, судя по этой реплике, он в своем репертуаре — намерен отыграть законопослушного гражданина.
— Полагаю, — вмешался Саул, — он уже пытался установить связь с местными телепатами… впрочем, как и мы.
— Не совсем. Его псионики «услышали», как наш мистер Хаякава посылает сигналы, и сделали вывод, что на Морроувии телепатов — разумеется, не имеющих должной подготовки — как собак нерезанных. Конечно, все давно знают о нашем прибытии — правда, непонятно каким образом…
— «Север-рный Буян» — Аэрокосмическому Упра-авлению. «Се-вер-рный Буян» — Аэрокосмическому Упра-авлению. Как слышн-но?
— Вот он! — внезапно вскрикнул Питчер.
Это был он, и никто иной. На экране радара появилось яркое пятнышко. А из-за темного лимба планеты выплывала, сверкая в лучах Гаммы Арго, крошечная звезда.
— Если мы видим их корабль, значит, и они видят нас, — заключил Граймс, направляя в свою сторону микрофон. — Мистер Тимминс, дайте связь… — его голос стал жестким, — «Искатель», ФИКС — «Северному Буяну». «Искатель», ФИКС — «Северному Буяну». Прошу переключиться в режим видеосвязи.