Коммунизм и огонь Дзен, ветер Дзен
Шрифт:
Тогда вы начинаете внушать ему: «Вы чувствуете, что ваши веки очень тяжелые. Хотя вы пытаетесь удержаться, вам это не удается, глаза закрываются, они закрываются, закрываются...» - очень сонным голосом.
А человеку заранее сказали, что он должен бороться, но наступает момент, когда вопреки себе он чувствует, что его глаза закрываются, и что он может с этим сделать? Тогда наступает момент, когда вопреки себе он чувствует, что его глаза закрываются, и он больше ничего не может с этим сделать. А человеку даются инструкции: «Ваши веки тяжелеют, вам очень хочется спать. Вы глубоко уснете». Уже через пять минут человек храпит.
И
И медиуму, человеку, которого гипнотизируют, говорят: «Вы будете слышать только мойголос и ничего более. Других звуков вы не услышите, только мой голос». И это действительно происходит. Все его чувства становятся расслабленными и закрытыми; он никого не слышит. Если вы крикните его имя, он не услышит, но, если гипнотизер прошепчет что-то, он услышит. Этот единственый вход открыт, очень узкий вход – остальное закрыто.
Наступило время, когда вы может делать любое постгипнотическое внушение. Постгипнотическое внушение будет применяться тогда, когда вы выйдете из гипноза. Например, я сказал этому парню: «На твоей подушке я делаю крест красными чернилами. А завтра, точно в одиннадцать часов, ты поцелуешь этот крест».
Это постгипнотическое внушение для завтрашнего дня, когда он не будет под гипнозом, но оно вошло в его подсознание. На следующий день, минут за пятнадцать до одиннадцати, он становится беспокойным, не зная почему. Я спросил: «В чем проблема? Почему ты выглядишь таким напряженным?»
Он ответил: «Я не знаю, но что-то, кажется, происходит во мне».
Я сказал: «Ничего не происходит». Взял его подушку (он это видел), положил ее в мой чемонад и закрыл его на ключ. Он становился все более беспокойным. И когда время приблизилось к одиннадцати, он взглянул на часы и попросил меня: «Пожалуйста, дайте мне ключ».
Я спросил: «Зачем?»
Он ответил: «Я хочу забрать мою подушку».
Я спросил: «Что ты собираешься делать с ней в одиннадцать часов? Ночью я отдам ее тебе»
Он ответил: «Нет! Просто отдайте мне ключ!»
Я дал ему ключ, он открыл чемодан. Часы пробили одиннадцать ударов. Он вытащил подушку, обнял ее так, как будто это была его подружка, и стал целовать точно то место, которое я пометил красными чернилами.
Я спросил: «Что ты делаешь?»
Он ответил: «Я не знаю! Я чувствую себя безумным. Я знаю – это подушка и почему я обнимаю ее, я не знаю. Почему я целую ее? Я никогда не целовал подушку за всю свою жизнь!»
Но такая романтика! Вам следовало бы увидеть его лицо, такое романтичное.
Он влюбился так же, как вы влюбляетесь.
Или вы думаете, что влюбляетесь иным способом? Это биологический гипноз! И вы думаете, что вы целуете нечто большее, чем подушку! Что вы целуете? Думали ли вы об этом? Это всего лишь биологическая потребность изнутри. Та же потребность может быть создана с помощью гипноза.
Но это опасная программа. Если Горбачев соглашается использовать того человека, то целые армии можно загипнотизировать без каких-либо препятствий. А армии наиболее легко гипнотизируются, поскольку они подчиняются приказам. Так что когда гипнотизер приказывает, они исполнят его приказ легче, чем кто-либо еще, так как они провели всю сою жизнь, поворачиваясь
Но это очень опасная политика: человек, который не может нападать, не может и защищать.
И вот что он говорит: «Я просто удалю идею нападения и оставлю идею защиты». Но при защите вы также должны атаковать! Солдаты будут просто парализованы, они не будут знать, что делать.
И это в условиях, в которых мы живем... Это ядерная эра. Если Америка атакует Советский Союз, то с Советским Союзом будет покончено, поскольку это дело десяти минут. Если советские солдаты неспособны атаковать, они будут неспособны также защищать; они будут в замешательстве по поводу того, что делать. Они будут парализованы. И поскольку это вопрос десяти минут, вся страна может быть взорвана, уничтожена.
С хорошими намерениями Горбачев идет в неверном направлении, самоубийственном. И Америка пытается раздуть его эго, насколько это возможно, что бы все, что он ни делал, он продолжал делать. Чтобы привез всех заклинателей змей, уличных фокусников, епископов, кардиналов, папу. Скоро Шанкарачарья Пури, мусульманские священники, Аятолла Хомейни будут посещать Советский Союз. Этот один человек может разрушить огромную надежду всего человечества.
Я говорю эти слова для того, чтобы он осознал. В данный момент он обладает всей властью. Он может трансформировать Советский Союз в духовную страну. Исходя из медитации, растет творчество; люди будут работать с любовью. Не из-за амбиций – это старая стратегия. Не из-за собственности – это вновь отбросит вас в темные века.
Я знаю, что Советский Союз не так богат, как Америка, да и нет надобности быть такими богатыми. Просо создать комфортное существование и привнести медитацию в жизнь людей – тогда они будут работать. Но тогда это работа будет посвящена предельной революции, которая вовлечет все человечество.
Он говорит о патриотизме, который является болезнью. Все войны вышли из патриотизма и национализма. И скоро он непременно позволит инвестировать иностранные деньги в экономику Советского Союза на условиях (это мое предположение), что валюта не будет национализироваться, будет доступна внешним владельцам, и они смогут забрать ее в любое время, когда пожелают. Это для него единственный пут развить социальную экономику Советского Союза.
Но это опять возродит класс капиталистов и класс трудящихся, пролетариат.
Не ведя того, Горбачев действует против Маркса, Энгельса Ленина – против всех людей, которые упорно трудились, чтобы создать новую социальную структуру, но упустили один вопрос – вопрос духовности. Лишь добавьте духовность к жизни Советского Союза, и в нем будут жить наиболее радостные, любящие, сострадательные люди в мире.
Вы видели советскую съемочную группу, которая была здесь от советского телевидения. Бывали тут разного рода съемочные группы, самые разные журналисты со всего мира, но только советская съемочная группа ушла со слезами на глазах. Они полюбили вас; они полюбили вашу общину сильно, глубоко. Они пообещали, что, когда у них будет десятидневный отпуск в июне, они приедут, чтобы пожить в общине в качестве саньясинов, медитируя, участвуя в группах.