Комната девственницы
Шрифт:
– Разве зимой там кто-нибудь живет?
– Никто, – сказал Райдер, и по тому, как он это сказал, стало ясно, что он очень доволен этим фактом.
– Вы собрались провести там уик-энд?
Райдер пожал плечами.
– Все Рождество?! – не поверила Эмма.
– Не собирались, а собираемся, – поправил ее Райдер.
– Но что это за Рождество будет у нее?
Райдер посмотрел на спящего ребенка. Тень сомнения на миг омрачила его резкие черты.
– Тесс пока не имеет представления, что
Эмме было что возразить, но она сдержалась, хотя ей было жаль малышку. Тут она вспомнила про Питера, когда в угоду ему она отказывалась от собственного мнения, и снова взбунтовалась. Если Райдер по каким-то причинам не любит Рождество, то Тесс-то тут при чем? Почему малышка должна страдать?
– Может быть, но мне все равно ее очень-очень жаль, – заявила она.
Райдер посмотрел на дистанционный пульт, на экран и снова включил телевизор.
– Это всего лишь доказывает, что вы слишком много времени провели в своем уютном сказочном мирке. Возможно, поэтому не догадываетесь, что есть вещи, которые действительно заслуживают сожаления.
Эмма вздохнула, решив, что начинать никому не нужный спор не имеет никакого смысла. А глядя на упрямый подбородок Райдера, можно было с уверенностью сказать, что он редко признает свои ошибки, а переубеждать его, возможно, занятие вообще бесполезное.
Но так считала взрослая Эмма. У маленькой же Эммы, которая присутствовала рядом невидимым призраком, имелось свое мнение. Слишком уж много было у нее рождественских праздников, которые не принесли ей ничего, кроме разочарования. И почему это Райдер считает, что он единственный, кто что-то знает о страданиях?
– Вы лишаете Тесс Рождества из-за причин, к которым она не имеет никакого отношения, – заявила Эмма. – Это не просто эгоистично. Это подло.
Именно этот момент выбрал ведущий программы на одном из каналов, чтобы показать на карте, где, по предварительным прогнозам, движение будет восстановлено не раньше чем через три дня.
Райдер Ричардсон в ответ негромко чертыхнулся.
– И вам лучше воздержаться от употребления таких слов в присутствии Тесс, – заметила Эмма.
– Учту, – сдержанно сказал Райдер, хотя было очевидно, что спокойствие дается ему с трудом. – Пожалуйста, покажите мне комнату.
Райдер встал, даже не потрудившись выключить телевизор, и заботливым жестом, в чем он, возможно, даже не отдавал себе отчета, прислонил головку девочки к своему плечу.
Но Эмма уже распалилась. Не могла она так просто позволить ему сбежать в свою комнату! По крайней мере пока не выскажет ему еще кое-что, так как до того, как Райдер Ричардсон вторгся в ее дом, она была совершенно довольна своей жизнью, какой бы трудной та ни была. А теперь он внес сумятицу в ее мысли и собирается спокойно скрыться за дверью? Ну уж нет!
Но только она открыла рот, как в доме погас свет, телевизор выключился и наступила темнота и тишина. Пока ярко светился лишь камин, но его надолго не
– Только этого не хватало, – раздраженно процедил Райдер.
Эмма улыбнулась: почему-то его раздражение доставило ей удовольствие, хотя поводов веселиться, конечно, не было.
– У вас бывает чувство, что боги иногда развлекаются за счет людей? – уже не в первый раз спросил он.
– Да, – снова подтвердила она и добавила: – Камин электрический.
Глаза Эммы уже привыкли к изменившемуся освещению, и в бледном свете остывающих камней она довольно четко видела резкие черты совершенного мужского лица. Она невольно подавила вздох.
Райдеру понадобилась секунда, чтобы вникнуть в смысл ее слов.
– Вы хотите сказать, что вместе с электричеством мы лишились единственного источника тепла в этом сарае?
– Сара-е? – медленно повторила Эмма и чуть не задохнулась от возмущения. – Да как вы смеете?!
В ней забурлил гнев. Эмма его только приветствовала. Как же ей его не хватало, когда она встречалась с Питером! Если бы она хотя бы раз дала себе волю! Но нет. Даже в тот последний раз, когда Питер сказал, чуть ли не заикаясь, но с обвиняющими нотками в голосе, что в том, что он снова стал встречаться с Моник, только ее, Эмми, вина, что она ответила?
«Я понимаю…»
Эмма тряхнула головой и только тогда осознала, что Райдер что-то говорит.
– …Ваш дверной звонок, который правильнее было бы назвать дверным хрипком. Затем дверная ручка. Или вы уже забыли, что она отвалилась сразу, как только вы до нее дотронулись? Окна с внутренней стороны покрыты слоем льда, а когда я уронил бутылочку для Эммы, она сразу куда-то покатилась!
– На что это вы намекаете? – ощетинилась Эмма.
– У вас пол неровный. Возможно, кое-где начал проседать фундамент.
Спорить из-за этого Эмма не могла – все было и так очевидно, но почему он заметил такие вещи, однако закрыл глаза на то, как красиво она украсила дом? Вот на что надо обращать внимание! Рождество не будет длиться круглый год, а вот ее проблемы – будут.
– Вы всегда замечаете только плохое? – Теперь уже Эмма не трудилась скрывать своего раздражения. И кстати… Во сколько же ей обойдется выравнивание фундамента, если Райдер прав?
– Как правило, – кивнул Райдер и буркнул без малейшего намека на извинение: – Извините.
– Молчали бы лучше, чем говорить неискренне, – не сдержалась Эмма и добавила: – И все же мне вас жаль. А также себя, вашу племянницу и всех тех, кому доведется встретиться с вами в Рождество. Если вы не любите этот праздник, зачем же портить его остальным?
– Но сейчас еще не Рождество, – заметил Райдер, на которого ее слова, похоже, не произвели никакого впечатления. – И вы напрасно переживаете: мы уедем раньше.
– Хотела бы я в это верить, но разве вы не слышали прогноз погоды? – напомнила Эмма и сразу погрустнела: – Боюсь, это Рождество тоже будет испорчено…