Комната
Шрифт:
Ветхая Леди поставила перед ним тарелку гречневой каши с куском бекона и двумя яйцами всмятку.
– Ешьте, набирайтесь сил, они вам пригодятся.
Когда он расправился с ужином – на десерт был крепкий травяной чай и кусок пирога, – Ветхая Леди проводила его в комнату. Щелкнула выключателем, и он увидел небольшой, но уютный номер с огромной кроватью и древним камином. На полированной двери вырезано «11 а». В комнате была еще одна дверь.
– За ней ванна и туалет. Зубную щетку, мыло и туалетную бумагу вы найдете там же. И постарайтесь не выходить из комнаты после десяти вечера, это небезопасно.
Ветхая Леди вышла, закрыв за собой дверь.
Наверное, стены были очень толстыми, потому как он не слышал других жильцов. Если верить вывеске, гостиница была забита до отказа. Но ни бормотания, ни скрипа половиц, кашля, звука спускаемой воды – ничего.
Он проснулся в восемь, нашарил выключатель и зажег ночник. Пока вел ладонью по старомодным, чуть влажным обоям, ему показалось, что он коснулся чьих-то пальцев, но, когда вспыхнул свет, в комнате никого не было. Он умылся, почистил зубы и вышел в коридор. Он рассчитывал встретить кого-нибудь из жильцов, спешащих бог знает куда; услышать крики и смех детей, топот, хлопанье дверей, но ничего этого не было и в помине. Может, еще слишком рано, жильцы валяются в постелях и не спешат начинать день? Сомнительно. Если в этой гостинице тысяча дверей и она забита до отказа, постояльцев должна быть прорва. И где они все?
– Уже проснулись? – По лестнице с керосиновой лампой в руках и связкой ключей спускалась Ветхая Леди. – Идите на кухню, я подам завтрак. А потом – за работу. Признаться, ее накопилось изрядно.
Ветхая Леди поставила перед ним тарелку с яичницей и положила два куска хлеба, после чего села пить чай. Руки у нее были все так же затянуты в перчатки, на лице толстый слой косметики.
– Тот мужчина из номера одиннадцать «б» не приходил?
– Боюсь, что нет. Налить еще чаю?
Ему хотелось спросить про других жильцов, но он удержался. Он никогда не жил в гостинице и не знал, как там все устроено. Но внутренний голос настойчиво нашептывал, что не так.
– Можно мне позвонить? – спросил он.
Сестра ненавидела, когда он звонил ей на работу, но еще больше она не любила, когда он пропадал на сутки или двое без веских причин. Во всяком случае – на ее взгляд.
Телефон висел в комнатке, похожей на чулан. Он снял трубку, набрал номер и скоро услышал знакомый голос.
– Ладно, – сказала |||||||||||||||. – Только возвращайся поскорее, а то тебя, чего доброго, отчислят. И ты станешь первым, кого удостоят такой чести в этом вашем Хогвартсе. Пока!
Шипение и треск. Коротких гудков не было, и он подумал, что сестра скажет что-нибудь еще, но кроме помех расслышать ничего не смог. Он вернул трубку на рычаг. Видно, у ||||||||||||||| хорошее настроение. С другой стороны, сегодня суббота, и он пропускает дополнительный урок истории, на который, кроме него, все равно никто не ходит.
Ветхая Леди открыла дверь, что вела во двор. Он увидел большой сарай, котельную и сад, которые примыкали к дому.
– Как видите, сарай нуждается в покраске, – сказала Ветхая Леди.
Тут она угодила в точку. Краска крошилась от одного прикосновения. В сарае хранились садовые инструменты, шланги, бочки, лейки, цепная пила, испорченная
– Сначала нужно соскоблить всю старую краску, потом обработать доски от гнили. Затем можно красить. Впрочем, к чему это занудство, вы и так все знаете. Инструменты найдете в сарае. А я пока приготовлю для вас вкусный обед. – С этими словами Ветхая Леди оставила его в одиночестве.
Фасад гостиницы пестрел от окон; задняя стена была глухой, не считая единственного окошка над дверью, через которую они с Ветхой Леди вышли во двор. Ему показалось, что он видит, как Ветхая Леди следит за ним из окна, чуть наклонив голову. Наверное, боится, что он украдет инструменты. Пожилые люди всегда такие подозрительные.
Стараясь не обращать внимания на силуэт в окне, он принялся за дело. Скребком сдирал с досок старую краску, и она тонкими лепестками падала вниз. Очень скоро футболка была в пыли, досталось и джинсам. К полудню он весь взмок, солнце палило нещадно.
Обернувшись, он кинул быстрый взгляд на дверное окошко. Ветхая Леди стояла на прежнем месте, все так же склонив голову. Он стер ладонью пот со лба и вернулся к работе. Может, это игра света или вроде того? Не могла же она три часа стоять без движения и пялиться на то, как он орудует скребком?
К полудню Ветхая Леди явилась с кувшином воды и стаканом.
– Наверное, следовало позаботиться об этом раньше, но сегодня столько дел навалилось, – сказала она.
Он осторожно спустился с лестницы. Пот заливал глаза. Футболку он снял и повесил на железный штырь садовой ограды. Он выпил два стакана, чувствуя, как от ледяной воды немеет лоб. Третий стакан он вылил на голову. Ветхая Леди стояла под палящим солнцем в своем длинном синем платье с высоким воротом и затянутыми в перчатки руками. Солнцепек был ей нипочем.
Он хотел спросить про мужчину из номера одиннадцать «б», но не знал, как лучше подступиться. Он ведь ни разу не назвал его по имени. Это могло показаться странным. И все же он задал вопрос, выкручиваясь, как только можно, но все было зря, потому как ||||||||||||||| не объявлялся.
Спустя час Ветхая Леди пригласила его на обед. Он снова сидел на кухне и прислушивался к звукам, которые издавал дом. Его интересовало, где едят остальные жильцы. Не на кухне ведь. Она совсем крошечная. Людям пришлось бы долго ждать своей очереди. И завтрак, обед и ужин стали бы тем еще приключением. А может, все постояльцы едят в номерах? Сомнительно. Должна быть большая столовая. Может, стоит ее поискать?
После обеда он принялся за работу. Кувшин с водой поставил в тень. Раз или два в час он прикладывался к нему, не утруждаясь пользоваться стаканом. На дверное окошко старался не смотреть. К тому же стекло изукрасили солнечные зайчики, и понять, следит за ним Ветхая Леди или нет, было нельзя.
К вечеру он страшно устал, но не выполнил и половины работы. Сарай был огромный, а краска кое-где пристала намертво, и он понятия не имел, стоит ее соскабливать или оставить как есть.
За ужином, когда Ветхая Леди, не снимая перчаток, резала стейк, он вспомнил, что по второму этажу ночью кто-то бродил. Он готов был поспорить, что это хозяйка гостиницы обходит владения с керосиновой лампой в одной руке и связкой ключей в другой.