Компас черного капитана
Шрифт:
– Эд? – непонимающе улыбнулась она. Мне показалось, что, несмотря на повязку, она видит меня.
– Я… – Во рту пересохло, слова, красивые слова, которые я готовил всю дорогу, вдруг стали глупыми и вылетели из головы напрочь. – Я так люблю ваши песни, госпожа Лайла. Я… Это…
– Спасибо. – Она чуть кивнула. Ее мысли посвящены предстоящему выступлению, но она терпеливо слушала мое мычание.
– Я принес вам это… – Я торопливо сунул ей в руки цветок. О, как меня заворожила та смесь чувств, которую испытала сказительница,
Я качался, как пьяный, едва удерживаясь от глупостей. Что творилось в ее душе! Словно вместо маленького цветочка я принес ей божественный свет. С неописуемым восторгом Лайла промолвила:
– Я так тронута, маленький Эд.
Это меня покоробило. Я не маленький!
– Так приятно… – Она еще раз вдохнула аромат Солнечных Глазок. – Светлый Бог, с какой радостью я бы постояла тут еще немного, вкушая запах старого лета, маленький Эд. Но мне надо идти на сцену. Ты… Ты не поможешь мне?
Она протянула мне цветок и склонила голову. Я понял ее без слов. Светлый Бог, как колотилось мое сердце и как тряслись руки, но я справился. Сказительница выпрямилась. Солнечные Глазки гордо угнездились среди волшебных волн ее волос. Белый огонек жизни в черном море вьющихся локонов.
– Не проводишь меня, юный Эд?
Я взял ее за руку. Мне хотелось закричать, как же я люблю ее. Хотелось петь об этом. Хотелось выйти на помост вместе с ней и на весь зал признаться ей в любви.
Но я всего лишь довел ее до выхода на сцену, а затем вернулся в общий зал и все представление простоял у стены, слушая голос женщины, чистота души которой была ослепительней дикого снега.
Сегодня она пела так проникновенно, так ярко, что к концу первой песни я обнаружил, что у меня в глазах стоят слезы, и торопливо смахнул их. А после представления, когда Лайла удалилась под шквал аплодисментов, разбавленный воем вьюги, я решил отыскать Эльма. Кроме цветка, за пазухой у меня хранился кошелек с пятью монетами. Часть нашего с Фарри долга. Толика выкупа за компас.
Но силача нигде не было, и тогда я решил опять зайти к Лайле.
Маленький, глупый, влюбленный мальчик…
Я только подходил к ее двери, как та распахнулась и на пороге возник Эльм. Вены у него на лбу вздулись, морщины стали еще глубже, а кожа раскраснелась.
– Я принес деньги, – испуганно сказал я. Настроение у силача было жуткое. – Немного… но…
– Эльм! Вернись, пожалуйста! – потребовала Лайла. Из нее исчезла мягкость, и я понял, что между девушкой и моим бывшим спутником произошла размолвка.
– Давай сюда! – процедил Эльм и протянул свою огромную лапу. Я вложил в нее кошелек, и в следующий миг силач со всей силы ударил меня по лицу. В глазах потемнело, пол прыгнул мне навстречу.
– Эльм! – закричала Лайла.
– Не суйся к ней, собачий
– Эльм, – словно сквозь вьюгу донесся до меня крик Лайлы. – Перестань немедленно!
Но силач не мог остановиться – он избивал меня, скорчившегося у стены, и как заведенный повторял:
– Не лезь к ней, не лезь! Не лезь!
– Все кончено, Эльм!
Град ударов иссяк. Силач застыл, как громом пораженный, обернулся. Сквозь розовую пелену я увидел, что Лайла стоит на пороге, и лицо ее искажено непривычным гневом.
– Что? – тупо спросил Эльм.
– Все кончено. Уходи. Твоя ярость никогда не утихнет. Я не хочу больше тебя видеть!
– Это ты из-за сопляка? – опешил Эльм. Он испугался по-настоящему.
– Он же ребенок, Эльм… Ты опустился до того, чтобы избивать ребенка! Ты просто ненормальный, Эльм! Уходи прочь!
Ее слова ранили меня сильнее ударов силача. Я не ребенок. Я не хотел быть таким в глазах Лайлы. Преодолевая боль, я попытался подняться.
– Лайла… – протянул Эльм.
– Все, Эльм. Я долго терпела. Уходи.
Силач несколько секунд стоял, словно его поразило молнией, а затем молча ушел.
– Эд, ты здесь? – Лайла слепо смотрела в коридор, в мою сторону.
– Я… – прохрипел я. – Я не ребенок…
– По сравнению с Эльмом ты ребенок, Эд… Прости, что так вышло. Я не думала, что он способен ТАК отреагировать на твой чудесный подарок. Прости меня, пожалуйста.
Цветка в волосах у нее уже не было. Скорее всего, Эльм сорвал его в припадке ярости. Я встал на ноги, придерживаясь стены и не находя сил на злость. Меня мутило. Голова кружилась. Запахи с кухни казались омерзительными.
– Дай мне руку, Эд, – попросила Лайла.
Стоило больших трудов пройти несколько шагов к ней. Я с тоской понял, что не дойду до фермы в таком состоянии.
– Я люблю вас, госпожа Лайла, – вырвалось у меня.
– Не представляешь, как часто я это слышу, – фыркнула девушка, хотя мои слова ее тронули. – Дай мне руку, Эд. Ты не сможешь идти. Отдохнешь у меня в комнате.
Я не мог поверить своему счастью. Она приглашала меня к себе в комнату.
– Я не ребенок, госпожа…
– Перестань, Эд, не называй меня так, – тихо и тепло сказала она. – Просто Лайла, хорошо?
Она взяла меня за руку и повела внутрь. Слепая – зрячего.
– Ложись…
В ее комнате было чисто и опрятно. И пусто. Кровать, очень большая кровать, скромная вешалка, массивный сундук. Смятые Солнечные Глазки валялись на полу.
– А вы, госпожа…
– Хватит Эд, госпожавкать! Я думаю, мастер Райдэлан найдет мне угол. Отдыхай. Тебе что-нибудь нужно?