Компас и клинок. Книга 1

Гринлоу Рейчел

Сет хватается за борт, я за другой, и вместе мы спускаем ялик к воде. Я упираюсь ногами в песок, впиваюсь пальцами в шершавую древесину. Но тут у Сета за спиной мелькает тень. Я оглянуться не успеваю, как его сбивают с ног. Над ним возвышается Кай.

– Сказал же, что ему нельзя доверять! – кричит он через плечо.

Я обегаю лодку и отпихиваю Кая, но тут из-за навеса с лодками выходит Агнес.

– Мы так и знали, что он что-то задумал. Так и знали, – заявляет она, и под луной в ее руке поблескивает нож.

Я помогаю Сету

подняться на ноги и встаю к нему спиной.

– Вы все не так поняли. Он помогает мне…

– Он тебя обманет.

Я в недоумении смотрю на Кая, а он, скрестив руки, сверлит взглядом Сета у меня за спиной.

– Какой обман, все честно.

– Тихо, Сет, – отрезаю я, мотая головой. Только его голоса мне не хватает в этой сумятице. – Он умеет ориентироваться по звездам, и я заключила с ним договор. Чтобы он провез меня на Эннор.

Глаза у Агнес округляются.

– Но как же твой отец? И Брин?

– Я это ради отца и делаю, – выпаливаю я и шагаю навстречу.

Оглянувшись на Сета, я отвожу Агнес подальше, чтобы он нас не слышал. Я не сомневаюсь, что Сет довезет нас до Эннора, но в остальном ему веры нет.

– Я нашла ключ к маминому сундуку.

– Но как? Где?

– Не важно, – отвечаю я, отбросив чувство вины за обшаренный без спросу дом, и вытаскиваю из кармана записную книжку.

Кай подходит к нам, присматривая краем глаза за Сетом.

– Вот что я нашла. Это координаты. Смотрите.

Они с Агнес склоняются над книжкой и разглядывают рисунок под светом луны. Агнес, прикусив губу, поднимает взгляд на Кая, потом на меня. На лице ее читается тревога.

Кай мотает головой.

– Это еще ничего не значит. Может, твоя мама просто необычную скалу отметила или место, где когда-то бросила якорь. Ты же знаешь, что она с контрабандистами раньше ходила и только потом осела на Розвире.

– Нет, – возражаю я. – Нет. Тут все не так просто. Не знаю, как объяснить, но эта книжка… звала меня. Все это время, под замком в сундуке. Шесть лет меня преследовал ее зов, так что теперь, заполучив ее, я не могу не прислушаться. Это не просто координаты, мама что-то мне оставила там, я уверена. Она бы так не исчезала, не уходила бы так часто от нас, если бы… если…

Агнес кладет свою руку на мою и закрывает тетрадь. Из всех жителей Розвира уж она-то, надеюсь, поймет. В тот день мы обе лишились матерей. Нам обеим пришлось в одночасье вживаться в их роли ради нашего сообщества и наших родных.

– Твоя мать отличалась от нас; и родилась она не на Розвире. Здесь, на острове, она была пришлой. Может, она и правда что-то для тебя оставила. На твоем месте я поступила бы так же. И тоже бы отправилась на поиски. Если бы решила, что мама мне что-то оставила… – Она мучительно переводит дыхание. – Я бы в поисках весь океан прочесала от края до края.

Я всхлипываю и тихонько киваю.

– Сейчас у нас нет ровным счетом ничего. И дозору нам предложить нечего, разве что самих

себя. Но даже этого не хватит. А с маминой подсказкой я наверняка смогу их вызволить. Там должно быть что-то ценное, что нужно дозору. Я в этом уверена. Я точно знаю – это ключ к их спасению.

Кай хмурит брови.

– Не нравится мне это, Мира. Вот совсем.

– Я много не прошу. Даже его принять не прошу. Но я прошу тебя довериться мне. – Я поглаживаю косу и вздыхаю. – Если у меня не выйдет все исправить… отцом и Брином дело же не обойдется? С них все только начнется. Дозорные никого не оставят в покое. Вы же слышали, что сказал на пляже капитан: он хочет сломить нас. Они нас просто уничтожат.

У Агнес глаза на мокром месте, будто она вот-вот заплачет.

– Мне нужно проверить. И выяснить, смогу ли я это исправить, пока никто не пострадал или чего похуже. Если не справлюсь или если мама ничего такого не оставила, что поможет их освободить, тогда я попробую уговорить капитана дозора взять меня вместо отца. Я любыми силами освобожу его, даже ценой собственной крови. Уж моя-то кровь наверняка для дозора ценнее. И вы меня не остановите.

Агнес всхлипывает и отворачивается. Мне хочется к ней прикоснуться и сказать, что все обойдется. Но откуда мне знать. Никто из нас не знает, что будет.

Кай вскидывает руки в ночное небо.

– В жизни не встречал таких упертых.

Я улыбаюсь в ответ и ощущаю, что напряженность между нами тает.

– Я вернусь, обещаю. Освобожу отца с Брином и сделаю так, чтобы дозор нас и пальцем не тронул. Ни одного из нас.

Агнес кивает, вертя в руках нож. Этот нож достался ей после гибели матери. В память о материнской любви и обо всем, чего она лишилась. Только это ей и движет всякий раз, когда Агнес плывет на кораблекрушение. И вот она протягивает мне этот нож, рукояткой вперед.

– Возьми. Пусть только глянуть косо посмеет – сразу горло режь.

Я слышу, как за спиной Сет сдавленно усмехается, но в моих глазах только Агнес. Я беру ее нож и прячу за пазуху. Это ее способ показать, что она всегда со мной. Защищает меня.

Мне не впервой приставлять кому-то к горлу нож. Надо же нам как-то выживать на этом острове.

Кай улыбается и, хотя в уголках его губ западает печаль, подходит помочь нам спустить ялик на воду. Сет хватается за борт с другой стороны, как будто старается к нему не приближаться.

– Возьми еще вот это, – говорит мне Кай, протягивая тканевый мешочек.

Внутри что-то постукивает и перекатывается, словно ручей бежит по камушкам.

– Твоя доля с крушения. А еще моя. И Агнес. Мы решили все отдать тебе.

Я опускаю голову, и сердце прямо рвется из груди. Я понимаю, что в мешочке стеклянные бусины, те самые драгоценные блестки. Целое состояние. Для Кая с Агнес это самый настоящий клад, залог их будущего, процветания для их родных и близких. Я дрожащими руками стискиваю мешочек.