Компас желаний
Шрифт:
Иван, не удосужившись ответить на приветствие, обрушил на меня силу разума.
Глава 14
— Ух! — передёрнул я плечами и уважительно кивнул.
Действительно силён. Прямо чертовски хорош, причём в одной направленности, что подтвердило все мои соображения о причине высокого ранга Ивана. Годами он тренировался понимать людей, считывать их и распознавать верно.
Он смог бы причинить вреда не больше, чем пробудившийся менталист во всех прочих сферах этого аспекта.
Мне
Я практически не рисковал. Моей защиты хватило бы отбить первую атаку нескольких высокоранговых магов. Все артефакты, что я создавал для себя, пока работал над заказами, теперь являли что-то вроде большой сети, каждый элемент которой подстраховывал другой. Магия, хранимая в этих вещах, и тактические схемы, заложенные в них, позволяли выдержать поистине страшный удар. То есть дать время, чтобы предпринять что-то.
В каких-то случаях мой родовой перстень, например, мог отразить атаку. Это изменение я внёс в него после работы с маяком. Очень уж этот принцип понравился.
Так что даже если я ошибся, то с менталистом уровня Ивана я бы справился. Ведь самая частая стратегия у магов, первый удар которых не удался — в разы усилить следующий. Иначе говоря, исчерпать приличный запас источника. Который нужен одарённому, в том числе и для защиты.
Хорошо быть артефактором, короче говоря. А уж универсалом вдвойне. Если раньше я лишь понимал, как управлять разными аспектами, то теперь я знал, как ими владеют. А значит, и все слабые стороны.
Слабая сторона менталиста в том, что приходится тратить больше сил для по-настоящему мощного воздействия. Мозг вообще штука такая, очень энергозатратная и без магии.
Но лучшее оружие против магов разума — честность. Мне нечего было скрывать, оттого и все усилия ушли бы впустую. Именно честность, и перед собой в первую очередь, — залог такой уверенности, которую не способна поколебать ни одна манипуляция, будь то дар или обычная психология.
По этим причинам мне было даже немного жаль менталистов. Они пропускали через себя такое количество чужих страхов и надежд, пытаясь их разобрать, что путались в своих. Да и утомительно это, не то слово.
— Показал я вам то, что вы хотели? — хрипло спросил калека, криво усмехаясь.
— Это впечатляет, — искренне признался я.
В моей голове до сих пор плавали отголоски его надежд и страхов. Он чётко прочитал мои намерения и выложился по полной, даже немного перестарался.
Я подошёл, положил руку ему на плечо и влил каплю силы жизни, чтобы он смог быстрее восстановиться.
— Благодарю, — с облегчением сказал Аврамов.
Мне не нужно было скрывать, что я универсал. С его способностями он это понял сразу. Но мою тайну он не станет выдавать. У него была своя, гораздо страшнее. Она мне тоже открылась, отсечь что-то при подобном выплеске магии просто невозможно.
— Интересный вы человек… — многозначительно протянул он.
— Александр Лукич, граф Вознесенский, —
Да и сестра его порядком голову заморочила своими предупреждениями и чрезмерной опекой. Что, безусловно, меня ничуть не оправдывало. Никогда нельзя забывать о вежливости.
— Иван Иванович, — ответил он мне и улыбнулся: — У отца нашего названного такое имечко было, не склонишь, чтобы не сломать язык. Да и все вокруг вечно дразнили Ванькой, сыном Ваньки. Вот я и подумал: чего спорить, когда можно сделать это настоящим именем. И носить его с гордостью.
— И что же, отстали? — мне стало интересно.
— Нет, — рассмеялся Иван. — Но мне всё равно стало.
Я ощутил прилив такого славного чувства, словно встретил старого знакомого. Аврамов не просто стал отличным магом. Его не испортили мириады разумов, которые он пропустил через себя за эти годы. Он правда хотел понимать людей, но не оценивать их.
Вот это подарок судьбы!
Моё ликование не скрылось от менталиста, но его суть вынудила смутиться. Он огляделся и слегка рассеянно предложил:
— Может, желаете кофе? Где-то у меня тут было…
Я дал ему время заняться приготовлением напитка. Заодно и немного прийти в себя. Всё же мой визит был неожиданностью, а пользоваться этим эффектом я не желал.
Вместе с тем я наблюдал за процессом. Он был не самым обычным.
Иван достал зелёные зёрна и засыпал в металлический ковш с куполообразной крышкой, в центре которой на верхушке находилось отверстие. Зажёг маленькую переносную плитку и обжарил зёрна. Затем высыпал их через это отверстие на сито и потряс, чтобы избавиться от лишней шелухи. Сбрызнул их водой и перемолол ручной кофемолкой. Потом пересыпал в чашу и порыхлил их какой-то остроконечной штукой. Утрамбовал, вставил чашу в специальное устройство, куда залил кипятка, и рычагом буквально выдавил напиток.
Эта вдумчивая церемония окончательно успокоила обстановку.
Мало того, я понял, что тоже хочу хотя бы первую чашку кофе делать именно так. Выверенными движениями, наслаждаясь от каждого этапа создания волшебства.
Потому что это был лучший кофе, который я пробовал.
Я даже говорить ничего не стал, лишь промычал. А Иван понимающе улыбнулся, занимаясь своей порцией.
Какое-то время мы молча потягивали этот нектар. Несколько минут истинного удовольствия, которые обязательно нужны. Жизненно нужны.
— Так что же, — я первым нарушил молчание, когда чашки опустели. — Вы и правда не желаете помощи и не очень-то любите людей? Или ваша сестра немного преувеличила?
— Она всё слышит, — предупредил меня менталист.
Я пожал плечами. Кончено же Аврамова подслушивала под дверью, в этом я не сомневался. Но хоть не встревала, и то хорошо.
— Помощи не желаю, — чуть было не разочаровал меня он. — Исправить вот это, — Иван опустил взгляд на безжизненные ноги, — конечно желаю. Но не просто так. И уж тем более не за счёт Лизы.