Компот из запретного плода

Донцова Дарья

Летом Зайка чуть не умерла, увидав подпись одного отправителя: «Твой котик», и, даже не открыв письма, налетела на мужа. Не стану описывать урон, нанесенный взбешенной Заюшкой, но, помимо прочего, мы лишились пары вполне симпатичных вазочек и окна в столовой, которое было разбито брошенной в Кешу пепельницей.

Когда дождь осколков хлынул на ковер, Аркадий встал и спокойно спросил:

– Ты саму эсэмэску читала?

– Нет, – затряслась Зая, – но увидела имечко отправителя, и мне этого хватило: «Твой

котик». ТВОЙ котик! ТВОЙ КОТИК! Мерзавка!

– Скорей уж мерзавец, – бесстрастно парировал Кеша.

Ольга разинула рот.

– Ты о чем?

– Открой сообщение, – велел муж.

Жена неожиданно послушалась и огласила текст.

– «Зайка, прекрати изучать мой телефон, там одни клиенты. И не стирай послания, подписанные женскими именами, в них нужная информация. Я люблю лишь Олю Воронцову. Твой котик!»

– Но зачем ты отправил его себе? – только и сумела выдавить из себя Зайка.

– Думал, устыдишься, когда узнаешь, что я в курсе твоих игр с моим телефоном, – тихо ответил Кеша.

Зайка хотела обнять мужа, но тот прошептал:

– Мне надоели сцены ревности, если считаешь меня способным на предательство, зачем живешь со мной?

Услыхав трагический шепот Аркадия, я перепугалась почти до обморока. Нормальные люди, такие, например, как я или Машка, ощутив прилив злобы, начинают топать ногами, орать. А вот Аркадий действует по-иному: чем сильней раздражает его человек, тем спокойней и вежливей он беседует с ним, если же голос Кеши превращается в шепот – жди большой беды.

Мы потом целую неделю мирили супругов, в конце концов статус-кво был восстановлен, и я сказала Зайке:

– Если почувствуешь, что ревность хватает за горло, беги ко мне, только не налетай на Аркашку.

И теперь примерно два раза в неделю я выслушиваю ее стенания. В конце февраля Зая явилась с заявлением: «Он меня разлюбил, у него на столе фото бабы».

Несчастной Дашутке пришлось бросать все свои дела и кидаться на помощь Зайке. Я просочилась в кабинет к нашему адвокату, порылась в его бумагах, нашла злополучный снимок, вздрогнула, возвратилась к Ольге и в полном негодовании воскликнула:

– Ты хорошо разглядела лицо соперницы?

– Да, – с пол-оборота завелась Зайка, – страшно противная морда!

– Ага, – согласилась я, – действительно, не слишком приятный кадр: лицо перекошено, на шее веревка.

– Где? – подскочила Ольга.

– На шее, – повторила я. – Кеша изучает снимки, сделанные на месте преступления, а несчастная женщина на фото – жертва убийцы. Зая, тебя клинит по-черному! Нельзя же так себя вести.

– В следующий раз буду внимательней, – еле выдавила из себя побледневшая Заюшка.

– Надеюсь, следующего раза не будет, – язвительно заметила я, уходя к себе.

И вот, пожалуйста, новый прикол.

– Что на этот раз? – безнадежно поинтересовалась

я.

– Вот, – размазывая слезы по мордочке, сообщила Зайка. – Все исчезло.

Продолжая причитать, она открыла большую бархатную шкатулку и ткнула ее мне под нос.

– Пусто.

Я обозрела ячейки и констатировала:

– Верно. Ничего.

– Но еще вчера тут лежали мои серьги, кольца, браслеты, цепочки, – затопала ногами Зайка. – Куда они подевались, а?

– Может, ты их сунула не туда, где они обычно лежат!

– Все?

Действительно, маловероятно. Ладно бы, испарилось одно ожерелье или перстень, а тут весь золотой запас!

– Надо у Ирки спросить, – промямлила я, – она могла взять их, чтобы почистить…

– Ха! – выкрикнула Зайка. – Придумай что-нибудь поглупей! Ирке и в голову не придет такое, пока ее носом не ткнешь! Вот он как со мной!

Я ухватила Ольгу за плечи и встряхнула ее.

– Приди в себя! У Кеши хватит денег, чтобы купить любовнице цацки!

Зая зарыдала.

– Вот! И ты признаешь! Она существует! Любовница!

– Не будь дурой, ни один нормальный мужчина никогда не возьмет у жены брюлики. Никакой метрессы у Кешки нет! Тебя обворовали.

– Кто?

– Не знаю.

– Почему только меня? У вас с Машкой тоже много чего имеется.

– Пошли посмотрим, – предложила я.

Сначала мы с Зайкой переместились в мою спальню, я вытащила из шкафа большую штатулку и присвистнула. Пусто.

У Машки в коробочке, где дочь хранила свои драгоценности, нашлись лишь никому не нужные серебряные колечки и пластмассовые браслетики. Симпатичные сережки с брильянтами, золотая подвеска в форме черепахи и еще несколько оригинальных вещичек испарились бесследно.

– Но кто мог нас обокрасть? – ахнула Ольга. – Хорошо еще, что самые дорогие вещи хранятся в банке.

Я призадумалась, потом осторожно спросила:

– Ты этих Кудо, Мадлен и Вадима, хорошо знаешь?

Зая затрясла головой.

– Они вне подозрений! Ученые люди! Профессора!

– Понятно, и где же гости?

– Еще не приехали.

– Давай им позвоним на мобильный, наверное, имеешь номерок?

– Нет, – тихо сообщила Ольга.

– Почему?

– Ну… забыла спросить.

– Ладно, – согласилась я, – но у твоего редактора наверняка есть нужные циферки.

Зая рванулась в свою спальню, я пошла к себе. Ни на секунду не удивлюсь, если сейчас выяснится, что номер заблокирован. Да уж, совершили мы глупость!

Глава 11

В самом дурном расположении духа я шлепнулась на кровать и принялась рассматривать стопку книг на тумбочке. Которую из них взять, чтобы отвлечься от тяжелых мыслей?

В сумочке ожил мобильный, я взяла аппарат.