Компромат
Шрифт:
— Понятия не имею, — пожала плечами Клавдия. — У меня в школе по химии тройка была. Но думаю, даже если вы не будете знать название этой жидкости, ее свойство произведет на вас неизгладимое впечатление. Не изгладимое никакими пластическими операциями.
— Отойдите в сторону!.. Не приближайтесь!.. — волновалась председательница, неотрывно глядя на сосуд в руках следователя.
Всегда такая презрительно-надменная, на этот раз она поверила, что Клавдия не блефует.
Чтобы скрыть замешательство и хоть сколько-нибудь
— Оставьте вы эти игры.
— Игры? Ах, да… теперь это называется — игра. — Дежкина вытащила пробку из сосуда. Раздался глухой звук, от которого Ираида Петровна вздрогнула. — Правила игры, — объясняла между тем Клавдия, — просты до безобразия. Играющие стороны пытаются стереть друг друга с лица земли. В ход идут любые приемы. К примеру, я видела, как одному бедняге, легкомысленно вмешавшемуся в ход событий, оторвали голову… Оказывается, человеческая голова может скакать, как плохо накачанный мяч.
Ираида Петровна, выпучив глаза, неотрывно наблюдала за жидкостью в сосуде.
— Не беспокойтесь, — сказала Дежкина, заметив этот взгляд, — я не буду отрывать вам голову. У меня сил не хватит. Но правила есть правила. Представьте, мне говорили, что одна капля этого раствора насквозь прожигает дерево. Наврали, наверное. Давайте-ка проведем следственный эксперимент. Вы никогда не принимали участия ни в чем подобном? Напрасно. Исправим эту оплошность. — Клавдия ткнула носком сапога брошенный председательницей окурок. — Нехорошо сорить в помещении…
Потом Дежкина наклонила сосуд над окурком и уронила на него несколько капель.
— Как интересно, — по-детски воскликнула она.
Окурок зашипел и начал съеживаться, будто живое существо.
Ираида Петровна с ужасом наблюдала, как на паркетном полу расширяется черное пятно.
— Вы испортили мне пол, — пробормотала она.
— Пол — это ерунда, — отмахнулась Клавдия, — я собираюсь испортить вам кое-что посущественнее…
И она в упор поглядела в лицо председательнице.
Машинально та коснулась ладонью щеки.
Надвигаясь на жертву, Дежкина по пути небрежно выплескивала из колбы химический раствор. Капли веером летели на стены, и дерматиновая обивка покрывалась мелкими обугленными пятнами.
— Это уголовное преступление, — неповинующимися губами произнесла Ираида Петровна.
— Плевать, — ответила Клавдия. Искусственную ее игривость как рукой сняло. Она медленно приближалась к председательнице, и вид ее не сулил ничего доброго. — С волками жить, по-волчьи выть…
— Что вам надо от меня?! — взвизгнула Ираида Петровна.
— Я уже сказала — что и не буду повторять. Мне терять нечего. Кто стоит за вами? Считаю до трех! После этого ваше нагримированное личико превратится в обугленную головешку! Раз. Два…
Рука ее выдвинулась вперед, направляя сосуд в искаженное ужасом лицо несчастной председательницы.
— ТРИ!
— Я
Запрокинув голову и прикрыв глаза, Клавдия будто сквозь вату слушала истеричные всхлипы своей жертвы. Внезапно она почувствовала, как усталость многопудовым грузом навалилась на ее плечи. На душе было пусто и муторно.
— Это он, — лепетала председательница, размазывая по лицу тушь и помаду, — я не могла отказать…
— Он — кто? Василий Васильевич?
— Откуда вы знаете? — спросила Ираида Петровна. — Или Евгений Евгеньевич. Или еще как-нибудь. На самом деле его зовут Эдик.
— Ваш муж?
— Нет, друг…
— Любовник? Это он выбил вам помещение для офиса?
— Да.
— В обмен за услугу вы должны были…
— Я же не устраивала здесь бордель!
— Притон для убийц — ничуть не лучше, — отрезала Клавдия. Эдик нанял старуху из соседнего дома, чтобы та проводила меня сюда?
— Да.
— И он же скрывался за окошком кассы?
— Не знаю.
— А если хорошенько припомнить? — настаивала Дежкина.
— Не знаю! Меня здесь не было.
— Девочка на побегушках, так? Ничего не знаете, ни в чем не замешаны?
Ираида Петровна хотела возразить, но, взглянув на сосуд в руке следователя, благоразумно промолчала.
— Значит, так, — распорядилась Клавдия, — сейчас мы сядем в машину, и вы отвезете меня к этому своему Эдику.
— Но вас никто не приглашал…
— Неужели это сможет меня остановить? — усмехнулась Дежкина.
— Он не откроет.
— Даже вам?
— Даже мне. Эдик никому не открывает, если нет предварительной договоренности. Я должна позвонить ему.
— Звоните.
— Здесь нет телефона.
— Не глупите, — Клавдия укоризненно покачала головой, — я видела радиотелефон в вашей машине.
Ираида Петровна смерила следователя испепеляющим взглядом и, вскинув голову, прошествовала к выходу.
— Эдик, это я, — сказала она в телефонную трубку. — Я сейчас приеду. Нет, не одна. С ней. Не ори на меня! Это все по твоей милости! Она сидит в моей машине на заднем сиденье, у нее в руках пистолет. Сам разбирайся, а мне плевать на твои проблемы. Сейчас я тебе ее привезу, и пошел ты в жопу!
Она со злостью отбросила трубку и повернула ключ зажигания.
— Про пистолет — это вы напрасно, — усмехнулась Дежкина, нежно поглаживая пузатый бок колбы.
— А ты хотела, чтобы я рассказала про твой фокус с окурком? — рявкнула Ираида Петровна и сорвала машину с места.
Пятница. 17.29–19.40
Федора Ивановича внесли в помещение караулки и первым делом, в качестве успокоительного лекарства, стукнули кулаком в челюсть.