Кому помешал Сэмпсон Уорренби?

Хейер Джорджетт

– Иногда он бывает обидчивым! – вздохнула Мэвис.

– Он же сказал вам: никаких обид! – бросил Кенелм.

Она уставилась на него:

– Правда, он очень отважный? Люди не понимают, как тяжело ему приходится, и не делают для него скидок.

Кенелм уловил в ее словах упрек в бесчувственности и с облегчением поторопился на зов миссис Хасуэлл.

Глава 3

Когда Гэвин снова подходил к воротам «Кедров», стрелка часов уже миновала половину седьмого и компания начала расходиться.

Первой удалилась миссис Эйнстейбл, укатив в одиночестве в своем видавшем виды «Остине». Рассеянно выполняя поворот, чуть не сбила Гэвина.

– Простите! – крикнула она, затормозив. – Я вас не напугала?

– Еще как! Я уже прощался с жизнью, – отозвался он, выходя из кустов, куда шарахнулся, и приближаясь к машине. – Покуситься на калеку! Как вы могли?

– Не болтайте глупости, никакой вы не калека. Вы заслужили внушение за свое недопустимое поведение. Учтите, вы никого не сумели обмануть: ясно, что вас не устроило общество Мэвис Уорренби. Согласна, с ней скучно. Не пойму, почему хорошие люди так часто бывают занудами? Что вам мешало заранее сделать вид, будто вам нужно побыстрее домой, и просто уйти?

– Это выглядело бы как пренебрежение остальным обществом.

– Все лучше, чем выдумка насчет бумажек, не нужных никому, включая Бернарда, – ядовито возразила миссис Эйнстейбл.

– Ошибаетесь. Позвольте, я передам с вами доказательство своей искренности. – Гэвин вытянул из внутреннего кармана длинный пухлый конверт и подал ей, улыбаясь. – Сквайр все еще сражается в теннис?

– Да. Я не стала ждать его. Он будет возвращаться другой дорогой, чтобы по пути осмотреть новые посадки. Это так глупо! Только устанет. Невыносимая жара!

– Разве? Не заметил. Вы хорошо себя чувствуете, миссис Эйнстейбл? Может, вам не следует ехать одной?

– Благодарю вас, все хорошо. Или это намек, что неплохо было бы вас подвезти?

– Нет, мне было бы страшновато.

– Опять эти ваши глупости! – усмехнулась она и резко включила передачу.

Гэвин проводил взглядом машину, вылетевшую из ворот, и вернулся к компании.

После завершения очередной партии Делия Линдейл, игравшая в ней, простилась с хозяйкой дома. Розу-Викторию пора было укладывать спать, и миссис Хасуэлл не стала ее задерживать. Муж помахал ей рукой с соседнего корта, и она заторопилась по тропинке домой.

– Мне тоже пора, – сказала Абби.

– Я вас отвезу, – предложил Чарлз.

– Не нужно, я могу и пешком.

– Можете, более того, у вас это прекрасно выйдет. Но лучше не надо.

Она рассмеялась:

– Вот болван! Нет, правда, зачем заводить машину ради такой короткой поездки?

– Этого у меня и в мыслях не было. Я делаю это для мистера Драйбека.

– Очень любезно с вашей стороны, мой милый мальчик! – оживился Драйбек. – Не стану отвергать столь великодушное предложение. Последняя партия была самой удачной!

– Раз вы взялись подбросить домой Абби и мистера Драйбека, то захватите и майора, – заявила миссис Хасуэлл. – Не возражаете, если мы дождемся конца

второй игры? Мэвис, я попрошу вас и миссис Клиберн помочь мне с призами для матча по висту. Они должны быть готовы к понедельнику, а мы пока не решили, сколько на них израсходовать. Это не займет много времени. Как я вижу, теннис закончился! Кто выиграл? Силы были как будто равны?

– Было хорошо, но монотонно, – произнес сквайр, вытирая лицо и шею. – Нам с Миджхолмом удалось победить, но мы буквально вырвали победу. Я уже не так молод, как прежде. Вы вернулись, Пленмеллер? Я думал, вы ушли.

– Откуда такие мысли, сэр? Я принес письма, залежавшиеся у меня на столе. Мне нет прощения: я не усмотрел в них интереса.

Сквайр уставился на него из-под мохнатых бровей и с кряхтением сказал:

– Бегать ради них не следовало бы, однако я вам признателен. Где они?

– Я отдал конверт миссис Эйнстейбл.

– Обидно. Линдейл мог бы забрать их домой и изучить. Если нам по пути, я поеду с вами, Линдейл.

– Не получится, сэр. Мы пришли пешком. Я уйду по тропинке.

– Ладно, я тоже. Хочу взглянуть на новые посадки. Мои земли простираются до тропинки позади этой усадьбы.

– Никто не уходит, сначала напитки! – напомнила гостеприимная миссис Хасуэлл.

– С меня довольно, благодарю, – отозвался Драйбек. – Не хочу торопить водителя, просто обещал экономке не задерживаться. В субботу вечером она ходит в Беллингэме в кино, поэтому я завел правило ужинать рано, чтобы отпускать ее.

– Мне тоже пора пошевеливаться, – проговорил майор, посмотрев на часы.

– Не надо мне было возвращаться, – вздохнул Гэвин, поставив пустой стакан. – Сдается мне, я непопулярен. Теперь понятно, что я должен был преподнести эти бумаги сквайру, преклонив колено, вместо того чтобы сунуть их его жене. Во всем виновато мое ущербное воспитание!

– Если хотите, я и вас подвезу, только придется потесниться. Ничего, я разберусь, – сказал Чарлз, не обращая внимания на его болтовню.

– Нет, побреду домой в одиночестве, жалкий и никому не нужный. Прощайте, миссис Хасуэлл, я так вам благодарен! Я получил огромное удовольствие.

Он дошел с остальными до машины и проводил ее взглядом.

– Куда это годится? Может, его тоже надо было захватить? – спросила Абби, сидевшая в спортивном автомобиле рядом с Чарлзом. – Ему не больно идти?

– Какое там! – отмахнулся Чарлз. – Гэвин способен преодолеть так не одну милю. Вот игра – не для него.

– Наверное, тяжело переживает свой дефект?

– Ну, не знаю… Он всегда был таким. По-моему, пользуется этим. Например, моя мать жалеет его и думает, что ему положено снисхождение. Отсюда и грубость Гэвина.

– На мой взгляд, уйти и бросить Мэвис – это перебор, – заметила Абби.

– Типичный Пленмеллер! Игра на публику. Уолтер Пленмеллер тоже был ужасным типом, хотя там сыграло роль ранение на войне. Скажите, сэр, – обратился Чарлз к Драйбеку, – все Пленмеллеры были такими несносными, как Уолтер и Гэвин?