Конан и Посланник мрака
Шрифт:
— Вероятно, совершаю еще одну глупость, – как-то чересчур подавленно ответил Маэль.— Смотрите, рогатки и разъезд конной стражи!
— Тогда остановись и поезжай обратно,— бесстрастно посоветовал Аластор.— Еще есть время.
— Не могу,— едва слышно буркнул Монброн.— Я обещал. Обещал побывать здесь.
* * *
Вот он, лагерь принца Ольтена и молодой герцогини Эрде.
Выглядит обширное становище хорошо организованным, порядок поддерживается абсолютный, шатры расставлены гигантским квадратом, обнесенным со стороны полей своеобразным тыном из бесчисленных повозок. Эдакая маленькая
Эдмар Крейн провел нас мимо караулов — никто из мятежников не задал и единого вопроса. Видимо, предупреждены заранее, что пожалуют гости. Лагерь, как и у нас, украшен дворянскими знаменами и вымпелами, но вдобавок возле почти каждой палатки на древках колышется переделанное знамя Немедии. Черная, белая и красная продольные полосы с нашитой белой восьмилучевой звездой. Древний символ украшает знамя либо посередине, либо на верхнем черном поле. Крылатая звезда на самом деле превратилась в своеобразный герб Рокода, поднятого полуночными областями королевства.
— Здесь, — граф Крейн остановил коня, спрыгнул на землю и перебросил поводья оруженосцу. Мы находились возле громадного, даже больше чем у Чабелы, красно-белого шатра с черными полосами. Шатер, кстати, расшит маленькими золотыми коронами. Похоже, мы прибыли к самому Ольтену Эльсдорфу, или человеку, скрывающемуся под именем принца.
— Будет ли позволено достойными месьорами забрать оружие? — спокойно, но в то же время настойчиво сказал Крейн, обводя нас внимательным взглядом.— Я знаю, что никто из вас не представляет сторону узурпатора и здесь собрались лишь представители Аквилонии, Пограничья и Зингары. Однако мне приказано королем быть предельно осторожным.
— Приказ короля есть приказ короля,— с язвительной интонацией изрек Эллар, нехотя расстегивая перевязь своего чудовищного двуручного меча с гардой в виде полумесяца.— Не уроните, он тяжелый. И постарайтесь не касаться лезвия — останетесь без пальцев. Вот еще кинжал. Надеюсь, обыскивать нас не будут и поверят слову?
— Я верю каждому слову дворянина,— вежливо ответил Крейн, подзывая охранников, которые и приняли наше оружие. Меня бы не удивило, отдай Эдмар приказ связать руки волшебникам, Тотланту и Эллару, ибо существует расхожее суеверие, будто маг со связанными руками не способен колдовать. К счастью, до подобного не дошло. Компанию пригласили в шатер.
Множество свечей, яркие лампы из настоящего цветного стекла. Ковры — повытертые и почти новенькие. Складная походная мебель офирской работы, похожая на ту, что возит с собой Просперо.
— Прошу присаживаться,— Крейн указал гостям на стульчики, расставленные вокруг сдвинутых вместе столов.— Его величество король Ольтен и светлейшая герцогиня Эрде подойдут немедленно. Угощайтесь вином.
Кое-как расселись. Монброн почему-то постоянно отирался неподалеку от Эллара и занял место рядом с рабирийским магом. Я предусмотрительно выбрал место в самом конце стола, откуда хорошо видно, а моя скромная персона незаметна. Стараясь казаться невозмутимым, обследовал содержимое кувшинов. Вина, настойки, черный эль. Налил себе и Аластору. На серебряных и дорогих фарфоровых блюдах — обычные походные яства, розовая нежная солонина, сыр, прошлогодние сладкие яблоки. Прочие сидели ровно и к угощению пока не притронулись.
— Его величество король Немедии Ольтен! — провозгласил Крейн, похоже, выполнявший должность герольда. Провозгласил не напыщенно, а скорее ради проформы. — Ее светлость наследная герцогиня Долиана Эрде!
Вот они, двое главных героев разворачивающейся в Немедии драмы. Хороши,
А вот Долиана… Я прежде не встречал дочь Ринги и Мораддина, хотя знал, что лет пять назад она училась в Тарантийской храмовой школе при главном Алтаре Митры. Просто не довелось, да и о чем мне беседовать с девчонкой десяти годков от роду? Дана похожа на мать: такое же худощавое, но грациозное сложение, узкое точеное лицо, бледно-матовая кожа, темные прямые волосы, только чуть вытянутые к вискам глаза не желто-карие, а зеленоватые, с приглушенным стальным отблеском.
Меня словно подбросило. При виде молодой девушки, затянутой в черное и алое, немедленно захотелось встать и поклониться. Или упасть на колени. Подобных чувств у меня не вызвала сама королева Чабела, олицетворявшая истинно королевское и истинно женское величие. Просто так было нужно. Ольтен рядом с юной герцогиней смотрелся блеклой тенью. Откуда в ребенке, которому не исполнилось полных шестнадцати лет, взялась такая внутренняя сила, которая заставляет не только уважать человека, но и безоговорочно считать его повелителем? Вернее, повелительницей. Госпожой. Именно так — Госпожой. Там, где Чабела, наткнувшись на сопротивление, будет уговаривать и искать обходные пути, Долиана Эрде пройдет напрямую, не обращая внимания на потери, не жалея никого и ничего.
Жуткое в своей непримиримости и могуществе дитя… Или этот образ навеян извне?
Я увидел, как смертно побледнел Тотлант: смуглая кожа стигийца стала неопределенно коричнево-серой, точно присыпанной пеплом. Эллар, наоборот, созерцал госпожу Долиану с таким видом, будто сам ее воспитал: покровительственно и в то же время слегка растерянно. Аластор постарался остаться спокойным, однако нервно забарабанил пальцами по столу. Рейе приоткрыл рот, отчего стали видны небольшие, но острые клыки на его верхней челюсти, и озадаченно нахмурился. Похоже, он представлял свою племянницу несколько иной, и увиденное крайне поразило его.
— Счастливы приветствовать посланников великого Совета Королей,— отчетливо-звонко произнесла Дана. У меня перехватило дыхание. Первой заговорила она, а не Ольтен, что является тягчайшим нарушением этикета. Первое и последнее слово всегда остается за королем.— Прошу всех расположиться так, как удобно.
— Я рад, что вы приехали,— значительно тише, чем дочь Мораддина, добавил Ольтен.— Предстоит весьма долгий и, наверное, неприятный разговор.
Аластор внезапно поднялся. Верно, кому, как не воплощенному богу, начинать беседу с этой полубогиней?
— Отчего же неприятный, Ваше высочество? Госпожа Долиана, вероятно, порадуется известиям, которые привезены для нее с далекого Полуденного Побережья.
Альс ненавязчиво подпихнул слегка опешившего Рейе. Гуль очухался и торопливо поднялся:
— Меня зовут Рейенир Морадо да Кадена… — он сбился, что с ним наверняка случилось впервые в жизни, и раздраженно откашлялся.— Я довожусь старшим братом Рингилиан да Кадена, известной в мире людей под именем герцогини Эрде-старшей.
— Я сожалею, что моя мать умерла,— наконец-то в сосредоточенно-строгих глазах Даны мелькнуло нечто человеческое, не королевское.— Но я рада встретить хоть одного человека, родственного мне по крови, тем более дядю. Надеюсь, в Рабирах все спокойно?