Конан (сборник)
Шрифт:
Белеза не имела понятия, как долго она находилась без сознания. Придя в себя, она почувствовала на себе руку Тины и услышала ее прерывистые рыдания. Она с трудом встала и взяла девочку на руки. Сухими глазами сна невидяще уставилась на мерцающее пламя свечи. В доме было совершенно тихо. Даже корсары на берегу моря больше не пели и не орали. Тупо, почти против своей воли, девушка начала размышлять над возникшей проблемой.
Совершенно очевидно, что известие о появлении таинственного черного человека повергло Валенсо в состояние,
Чтобы ускользнуть, спрятаться от нагоняющего на него непреодолимый ужас, граф хотел покинуть форт и бежать вместе с Зароно. В этом не было никаких сомнений.
Было также ясно, что граф был готов принести ее в жертву для того, чтобы получить возможность бежать. Она не видела для себя никакого проблеска. Слуги и солдаты были бесчувственными, тупыми и эгоистичными созданиями, а их жены — ограниченными и равнодушными. Они не отважатся помочь ей, они вообще не хотели делать этого. Она оказалась совершенно в беспомощном состоянии.
Тина подняла припухшее, заплаканное лицо, словно прислушиваясь к какомуто внутреннему голосу. Понимание ребенком ее отчаянных мыслей и проникновенное сочувствие были почти невероятными так же, как и понимание ее ужасной судьбы и единственного пути к бегству, который еще оставался у нее.
— Ты должна обязательно бежать отсюда, моя леди! — всхлипнула девочка. — Зароно не должен получить вас. Уйдем в лесную чащу и будем идти, пока не устанем. Потом мы ляжем на траву и умрем вместе.
Трагическая перспектива последнего пути бегства наполнило до краев все исстрадавшееся существо Белезы. Это был единственный выход из страны кошмарных теней, в которую она погружалась все глубже и глубже со времени их непонятного бегства из Зингары…
— Да, так мы и сделаем моя девочка.
Пошатнувшись, она поднялась, слепо нащупала свой плащ, снова качнулась, а затем обернулась, услышав тихий зов Тины.
Девочка, напрягшись, стояла перед ней и пыталась совладать с дрожью. Она прижала пальчики к сомкнутым губам, а глаза ее расширились от страха.
— Что случилось, Тина? — искаженное страхом лицо девочки заставило Белезу непроизвольно понизить тон голоса до шепота, и ледяная рука сжала ее ослабевшее сердце.
— Ктото там в коридоре, снаружи, — прошептала напуганная Тина, больно вцепившись в руку Белезы. — Он остановился прямо перед нашей дверью, потом тихонько ускользнул дальше, к комнате графа в другом конце коридора.
— Твои уши, дитя мое, слышат лучше, чем мои, — пробормотала Белеза, — Но это еще ничего не значит. Вероятно, это был сам граф или, по всей видимости, Гальбро.
Она хотела открыть дверь, однако Тина крепко обвила ручонками ее шею, и Белеза почувствовала, как бешено колотится сердечко этой несчастной маленькой девочки.
— Нет, моя леди! Не нужно! Не открывайте дверь. Я очень боюсь. Я не знаю, почему, но я чувствую, я ощущаю, что поблизости бродит чтото недоброе, страшное!
Находясь под впечатлением умоляющих слов девочки, Белеза полуобняла одной рукой ребенка, а другую протянула к маленькому металлическому кружку закрывавшему крошечное смотровое отверстие
— Он возвращается! — прошептала Тина. — Я его слышу!
Теперь Белеза тоже коечто услышала — странные скользящие шаги, которые не могли принадлежать никому из тех людей, кого она знала. Она знала также, что это не был Зароно, который носил сапоги. Теперь и ее наполнил непреодолимый страх. Быть может, это корсар шел босиком по коридору, чтобы убить во сне своего гостеприимного хозяина? Она вспомнила о солдатах, которые несли охрану внизу.
Даже если коварному корсару удалось пробраться в комнаты главного дома, Валенсо, несомненно, выставил охранников перед дверью своей комнаты. Но кто же, в таком случае, крался по затемненному коридору?
Кроме ее самой, Тины, графа и Гальбро никто не спал в верхних покоях и не имел права находиться на верхнем этаже.
Торопливыми движениями руки она погасила пламя свечи, чтобы трепещущий свет не мог проникнуть в смотровое отверстие, когда она решится сдвинуть в сторону металлический кружок.
В коридоре не было никакого света, хотя обычно он горел всю ночь, освещая бледным мерцанием свечей узкий коридор.
Ктото бесшумно двигался вдоль темного прохода. Она скорее почувствовала, чем увидела, как размытый силуэт таинственной фигуры скользнул к ее двери.
Она успела различить только то, что это был мужчина. Ледяной ужас охватил ее. Она непроизвольно пригнулась и не смогла выдавить ни звука, хотя отчаянный крик вотвот должен был непроизвольно сорваться с ее помертвевших губ.
Это был не тот ужас, который она теперь испытывала перед своим дядей. Это был не такой страх, который она испытывала перед негодяем Зароно. Это был не такой страх, который всякий раз нагонял на нее темный, мрачный лес. Это был слепой, необъяснимый ужас, который намертво стиснул ее сердце и парализовал язык.
Неясная фигура скользнула дальше, по направлению к лестнице, где она быстро пересекла полоску слабого света, струящегося снизу.
Несомненно, и она в этом убедилась, это был мужчина, но не из тех, кого она знала. На мгновение она разглядела гладко выбритую голову и мрачное лицо с резкими чертами хищной птицы. Кожа незнакомца была коричневого цвета и блестела. Его кожа была намного темнее, чем у тоже далеко не светлокожих людей из прибрежных племен. Голова незнакомца была посажена на широкие, сильные плечи, на которые был накинут черный плащ. Взметнулись края этого странного одеяния, и чужак уже исчез.
Белеза затаила дыхание и стала ждать требовательных окликов солдат, находящихся в банкетном зале, которые вне всякого сомнения должны были увидеть незнакомца. Но в главном доме попрежнему стояла непотревоженная тишина. Вдали заунывно стонал ветер. И все еще ничего не было слышно.
Руки ее стали влажными от страха, когда она осторожно нащупала свечу, чтобы снова зажечь ее. Она все еще дрожала от охватившего ее ужаса, хотя и не могла с абсолютной уверенностью сказать, что было такого ужасного в этой черной фигуре, которую осветил красноватый отсвет огня в камине в нижнем зале.