Конец Черной звезды
Шрифт:
Мейсон окликнул Анну, но та отвернулась и захихикала.
– Ищите и обрящете… – Внезапно Анна замолчала, и Мейсон с ужасом понял, что ему теперь никогда не вернуть Анну.
Дэмьену, похоже, надоел весь этот спектакль. Повернувшись к Мейсону, он крикнул:
– А теперь отправляйся прямиком к своему Создателю. И Мейсон повиновался. Он медленно двинулся к проходу, не сводя глаз с распятия, пока не наткнулся на тело старика. Оно смердило. А фрак с белоснежной бабочкой на раздувшейся шее и высокий воротничок выглядели чудовищно на покрытом личинками трупе с уже пустыми, выеденными глазницами. Комок
Все началось с младенца, орущего от голода. Ему дали грудь, и он жадно начал сосать материнское молоко. Молодые люди, стоявшие рядом, мгновенно возбудились и принялись похотливо шарить глазами в толпе, выискивая женщин. Те мгновенно ответили на зов, и скоро тишину всколыхнули хриплые стоны животного вожделения.
Сначала это была лишь небольшая горстка людей. Мейсон видел, как Дэмьен, не обращая внимания на происходящее, отошел в сторону. Привстав с пола, Мейсон разглядел Анну, сдиравшую с себя сутану.
Мейсон невольно перекрестился, поймав себя на кощунственной мысли, что ему тоже хочется обладать Анной и что он едва справляется с диким, необузданным желанием.
Стыд охватил Джека, как только он снова поднял глаза к распятому Иисусу.
Если прав тот священник и Христос опять ходит по земле, Мейсону придется ох как тяжко. Сможет ли он замолить свои грехи?
Обернувшись, Мейсон заметил, как дряхлый старик, видимо, не способный уже к совокуплению, подобрал с пола щепку и с остервенением начал скрести ею каменную кладку церковной стены. Вскоре к нему присоединились другие, и стена задрожала под их неистовыми ударами. Сатанисты буквально растаскивали Божью обитель по кускам. Сдирая кожу с рук, они марали церковные стены своей кровью.
Дэмьен хохотал, выкрикивая проклятья, и толпа, опьяненная кровью и духом разрушения, вторила ему. Мейсон скрючился возле алтаря. Никто не обращал на него внимания. Ибо он не представлял для них теперь ни малейшей опасности. Так, мошка какая-то, залетевшая на огонек…
И Мейсон снова зажмурил глаза, а, открыв их, увидел рядом Анну. В разодранной сутане, та призывно склонилась над ним.
Анна протягивала к нему руки и, похотливо нашептывая мерзости, умоляла взять ее. Джек вдруг вспомнил свой ночной кошмар. Размахнувшись, Мейсон со всей силы влепил Анне пощечину, надеясь привести ее в чувство, однако удар пришелся по носу. Мгновенно хлынула кровь.
«Я сломал ей переносицу», – с ужасом подумал Мейсон.
– Анна, – пробормотал он, – пожалуйста, очнись. – И тут Джек заметил, что глаза ее словно ожили. Анна как будто пробуждалась от тяжелого сна.
– Джек? – Она сидела на полу, глядя на Мейсона широко раскрытыми, удивленными глазами. Одной рукой Анна утирала кровь на лице, а другой пыталась натянуть на себя лохмотья.
Мейсон протянул было руку Анне, но толпа, почуявшая кровь, отбросила Мейсона к стене.
– Анна! – закричал он в отчаянье, но силы были неравны. Сатанисты насели на Джека, они выворачивали ему руки, и он уткнулся носом в пыль, ощущая смрад, исходящий от них: зловоние грязного совокупления, смешанное с запахом
Стервятники почуяли кровь – дальше сработал инстинкт.
И вдруг все разом прекратилось. Мейсона отпустили, и он рухнул возле алтаря. Сатанисты же в мгновение ока сгрудились вокруг Дэмьена и с восторгом уставились на него. Мейсона внезапно пронзила грустная мысль: да, похоже, юноша прав, и человечество не заслуживает права на существование. Конец ему пришел. И ладно. Впервые за свою жизнь Джек Мейсон обрадовался смерти. И молился лишь об одном: чтобы все произошло поскорее.
Сатанисты не оставили от церквушки камня на камне. Их окружали груды развалин, и лишь деревянные балки, поддерживаемые такими же мощными столбами, возвышались над обезумевшей толпой.
Словно окаменев, Мейсон даже не заметил, как Дэмьен подошел к алтарю и велел принести сюда земные останки своего отца. Он извлек их из урны и, разложив на алтаре, склонился в молитве. Ученики последовали его примеру, и вновь воцарилась тишина. Ни один сатанист даже не шелохнулся. Похоть их улеглась, и теперь они молча внимали своему духовному повелителю.
Мейсон покосился на дверь. Он мог бы сейчас беспрепятственно сбежать, пока его сумасшедшие стражи застыли в трансе, но куда ему идти и с кем разделить свой последний час? Ему уготована ужасная судьба – погибнуть в окружении этих гнусных ублюдков. Внезапно Мейсона охватила жалость к самому себе. И тогда на грани отчаянья Джек взмолился, вопрошая Создателя, что же такого страшного натворил он в своей жизни и чем заслужил подобный конец?
Дэмьен поднялся с пола, жестом приказав ученикам оставаться на коленях. Потом повернулся и, запрокинув голову, обратился к распятию:
– Все, Назаретянин. Я перестал чувствовать твою силу и твое присутствие. – Дэмьен помолчал и продолжил: – Написано ведь, что Сатана обманет народы на четырех концах земли. Но это, пожалуй, даже и не ложь. Это их предназначение и судьба. Человечество само сделало выбор. Оно отвергло твое слащавое и приторное обещание вечного мира.
Дэмьен повернулся к ученикам.
– Посмотри на них, Назаретянин. Вымазанные в нечистотах, в грязи собственного вожделения, они пресмыкаются передо мной.
Дэмьен скользнул взглядом по толпе.
– Всех вас увижу в аду, – проговорил он, и еле слышное «аминь» эхом прозвучало ему в ответ.
Дэмьен снова повернулся к алтарю.
– Да святится имя Твое, Отец. И придет Твое царствие на земле, как в аду…
– Аминь, – хором подхватили ученики.
– Твоим будет царствие, да не убудет мощь Твоя и сила…
– Во веки веков, – отозвались сатанисты.
– Аминь, – произнес Дэмьен.
Наступила полная тишина. И тут вдруг раздался дикий хохот, заставивший всех вздрогнуть.
Повернувшись, сатанисты увидели в проходе женщину. Она была облачена в белоснежную тунику и держала в руках серебряную урну. Медленно двигаясь по проходу и вытянув вперед руки, она обратилась к Дэмьену, словно никого больше не замечая.
– У меня тоже имеется клеймо, – заявила женщина. – Так что и я должна присутствовать здесь.
Пока она приближалась, Дэмьен все ниже и ниже склонялся над алтарем.