Конец фильма
Шрифт:
— Постараюсь. — Вакасян ухмыльнулся. — Эти пятеро — марионетки, рабы собственных страстей. Смотри, как легко было разрушить их дружбу, которая годами крепла, как в песнях поется. Кто-то один их всех вокруг пальца обвел. И они сцепились друг с другом, друг другу в глотку впились. Один застрелился, второй убил третьего и сам сел. Интересно мне знать, как теперь оставшиеся двое поживают? Я у Ксении пытался выяснить, а она ни в какую.
— Так вы и про нее…
— Ну конечно. — Вакасян рассмеялся. — Нет, ты меня действительно за идиота
— Она знает? — спросил Денис.
— Раньше не знала. Теперь, скорее всего, догадывается. — Вакасян остановился перед одной из дверей. — Сценарий Кирилла называется «Пять плюс». Понятно теперь? Мой совет: ищи шестого. Им кто угодно мог быть. Партнер, бандит, у которого они под «крышей» стояли, банкир. Или найдешь этого шестого, или…
— Что — или?
— Можно сколько угодно выстраивать и режиссировать сценарий. Но режиссировать жизнь нельзя. Она за это жутко мстит. Вот Кирилл попытался. Ищи шестого. Всего хорошего. — Вакасян хлопнул Грязнова по плечу и исчез за дверью.
Денис сидел за рулем и с тоской смотрел на длинный хвост автомобильной пробки. По лобовому стеклу лениво перебирала лапками оса.
Зазвонил телефон.
— Алло, Грязнов слушает.
— Ну слушай, Грязнов. — Это был Лидский. — Ты был прав — трубка отравлена. Ядовитый мундштук. Что-то из группы кураровых.
— Во какая экзотика!
— Давно не экзотика. Достаточно двух затяжек, чтобы вызвать паралич сердца. Так что правильным путем идешь, товарищ.
— Спасибо. — Денис выключил телефон. — Знать бы еще, куда я иду…
Он вынул из кармана записную книжку. Набрал номер:
— Алло, Галина Юрьевна? Это Грязнов… Да, именно. Не могли бы вы со мной встретиться? По поводу?.. Да появился тут один повод…
По логике, Некрасова должна была отказаться от встречи с навязчивым частным детективом, но она почему-то этого не сделала. Напротив, согласилась с какой-то очень уж наигранной готовностью.
Денис пообещал себе, что будет держать ухо востро и хвост пистолетом, после чего отправился в ее офис, если, конечно, эту жалкую контору можно было назвать офисом.
Галина была напряженна и деловита.
— Я не знаю ни про какие пленки. Еще раз вам повторяю. — Она нервно курила, посыпая пеплом платье. — И кто вам вообще такую глупость рассказал?
— Петров рассказал. — Грязнов присел на край стола. — Владлен Николаевич. Его тоже не знаете?
— Его знаю… Знала.
— И приходили к нему с Белоусовым в тот день, когда он умер. За пленками ведь приходили?
Галина долго молча смотрела на него, как будто хотела раздавить его своим взглядом.
— А может, вы мне про аукцион расскажете? — Денис встал. — Или про то, почему сейчас Антон лежит в реанимации?
— Мы его не хотели, — пробормотала она испуганно. — Мы… Вы ничего не докажете.
— Слова типичного уголовника. — Грязнов улыбнулся. — А разве есть что-то, что мы должны доказывать?
— Я больше ни о чем с вами говорить не буду. — Некрасова посмотрела на часы.
— Вы куда-то торопитесь? — Денис снова сел. — Подумайте, подумайте сами. Все ведь так просто. Вы все впятером вцепились друг другу в глотки, одного прирезали, второй застрелился…
— Он не застрелился, его…
— Да-да, убили, я это уже слышал. В убийстве вы, конечно, не виноваты. Разве сторож я брату своему?..
Тираду Грязнова прервала появившаяся близорукая секретарша:
— Галина Юрьевна, к вам…
— Ну привет, сыщик. — В дверях стоял Белоусов. — Все не сидится? Не живется спокойно?
Он вошел в кабинет, плотно прикрыв дверь, и сел на место Некрасовой. Положил на стол небольшой кейс.
— Галя, ты нам кофейку не соорудишь?
— Сейчас распоряжусь. — Некрасова выскочила из кабинета.
— Для интима? — спросил Грязнов. — Чтоб без свидетелей?
— Ага. Нам свидетели ни к чему.
— А за оскорбление ответите. Никакой я не сыщик, а самое натуральное частное лицо.
— Ух, я бы тебя по этому лицу!
— Так попробуйте!
— Короче, я тебя слушаю.
— Вы — меня? — удивился Денис. — Я как раз вас хотел послушать.
— Ну тогда можешь послушать меня ты. — Белоусов пожал плечами. — Если очень постараешься, то в Москве тебя еще на пару деньков оставят, тварь барнаульская. Но это только если очень постараешься. А то ведь завтра и хлопнуть могут. Как тебе такая перспектива? Ехал бы на свою историческую родину, рыжий, пока не поздно, а?
— Честно признаться, мне Москва очень нравится, — ответил Денис спокойно. — Это же город контрастов. Только я не могу понять — вы мне угрожаете? Ой, нет, вы же меня, наверное, просто заботливо предупреждаете, правда?
— Нет, именно угрожаю. — Белоусов смотрел на Грязнова холодными, стальными глазами. — Сейчас я тебе как раз именно угрожаю. Уж поверь мне устрою тебе неожиданную встречу в подъезде с товарищем «макаровым». Или с «калашниковым». Тебе кто больше нравится?
— Но вы ведь не хотите этого, правда? Вам ведь, наверно, и самому интересно, кто вас всех так умело нагрел.
— Нет. Неинтересно.
— А зачем же вы тогда сюда приехали?
Белоусов придвинул кейс и открыл его:
— Вот. Ты берешь это, и больше мы тебя не видим. И даже не помним, кто ты такой.
Денис привстал, заглянул в кейс и присвистнул:
— И сколько тут?
— Двести тысяч. — Белоусов подвинул кейс поближе к Грязнову.
— Ни фига себе… — Он аккуратно вынул одну пачку. — И что, все настоящие?
Белоусов кивнул.
— Это ж сколько можно хорошего купить, да? Машину, дачу приличную?