Конец игры
Шрифт:
Славика от отвращения стало подташнивать, лицо побледнело, обильно покрылось потом.
— Вы вроде как побледнели, пан режиссер, — доктор Бутор вперил в него удивленные, незабудково-голубые глазки, едва проглядывавшие на его одутловатом лице.
— Фу, тут страшная вонища, выйду на воздух, — сказал Славик и, опершись ладонью о доску стола, с трудом поднялся.
— Постойте, я помогу вам. — Бутор быстро прикончил пиво и неожиданно проворно и пружинисто для своего тучного тела вскочил со стула.
— Нет, нет, все уже в порядке, — воскликнул Славик. Одна мысль, что этот «мясник» может снова до него дотронуться, ужаснула его. Но Бутор все-таки не отступился: он подхватил Славика под руку и повел
— Так вот, вскрытием установлено, что эта мерзавка…
— Заткнитесь наконец! — взревел Славик. Несколько раз он глубоко вздохнул; помогло. Головокружение прошло, бил озноб, лицо постепенно стало оживать.
— Извините, пан доктор… такого со мной еще не случалось, спасибо вам…
— Ну что вы, пожалуйста, — оборвал его Бутор. — Стоит ли об этом говорить. Мы же люди, как говорится, не так ли? Должны помогать друг другу. Знаете, как оно водится — когда ты мне, когда я тебе. — Он вдруг осекся, растерянно улыбнулся, словно бы понял, что своей добродушной беспечностью допустил бестактность. — Извините, пан режиссер, это ведь только так принято говорить: когда ты мне, когда я тебе, — я вовсе не собирался вам тыкать…
— Что? — спросил Славик недоумевающе.
— Ничего, — сказал Бутор и поспешно добавил: — Вам уже полегчало?
— Да, лучше. Право, вы помогли мне. — Посмотрел на часы: — Господи, я уже должен лететь!
— Да, работа не ждет. А что теперь снимаете, разрешите спросить?
— Один рассказ Бальзака.
Лицо доктора Бутора засветилось уважением и восторгом.
— Значит, французы. Что ж, буду с нетерпением ждать. Вот это народ, правда? Культура… — Он презрительно махнул рукой. — Куда нам с ними тягаться! Н-да, хотя лично я предпочитаю англичан. Господи помилуй, такая глыба Шекспир… — Доктор Бутор благоговейно помолчал, а потом признательно покивал головой: — Скольких людей он поубивал за одно только представление…
Славик рассмеялся — восторг доктора Бутора перед Шекспиром показался ему невероятно забавным. Шекспир убивал, Бутор вскрывал убитых — определенным образом они были людьми одного цеха. Славик подметил, что его смех явно задел доктора, но сдержаться не мог. Вспомнил даже, что доктор Бутор в период своих гастролей на телевидении с наслаждением выступал в ролях тюремных надзирателей, чем его почтение к Шекспиру приобретало еще большие масштабы: убивающий Шекспир не только поставлял ему жертвы на анатомический стол, но и убийц, необходимых ему для художественного перевоплощения в образ тюремного надзирателя.
— Вижу, вам действительно лучше, — подчеркнул Бутор угрюмо и погладил влажную лысину. — Я, ей-богу, рад, потому что… — теперь уже и он стал смеяться: — Знаете ли, минуту назад, не сердитесь, но минуту назад там, в помещении, вид у вас был абсолютно как у беременной женщины, когда ей становится дурно. — Брюхо, нависавшее над затянутым ремешком, задрожало от бурного гогота.
Вот и ешь на здоровье, он отплатил мне с лихвой, подумал Славик, но без всякой неприязни. Он всегда любил людей с чувством юмора, и хотя юмор доктора Бутора несколько отдавал патологией, отвращение и омерзение, которые испытывал к нему в пивной, прошли. В целом, это вполне симпатичный и забавный малый, любящий свою работу; наверняка вечером в постели он и жене своей рассказывает о том, какой «пикантный случай» был у него нынче на анатомическом столе. Так всегда получается, когда человек становится рабом своей профессии. По сути, мы родственные души, я тоже в постели не говорю ни о чем другом, кроме съемок. Сколько
Расстались они, дружески пожав друг другу руки, причем Славик пообещал доктору Бутору, который был на верху блаженства, что непременно поимеет его в виду и при первом же подходящем случае займет в каком-нибудь эпизодике. Жировые припухлости на лице доктора Бутора расползлись в благодарственной улыбке:
— Спасибо, пан режиссер, вы чрезвычайно любезны, право. А насчет гонорара не беспокойтесь. Я для вас и за одно спасибо сделаю все что угодно. — И чуть помедлив, чтоб уж вовсе облегчить Славику задачу, скромно добавил: — А не случится там роли надзирателя, я с удовольствием сыграю даже какого-нибудь английского лорда. Представьте себе, я вот недавно видел в газете фотографию того парня… ну как бишь его зовут… председателя олимпийского комитета, или что-то вроде того…
— Ясно, — Славик хлопнул себя по лбу, — лорд Килланин. [9]
Доктор Бутор радостно закивал:
— Да, да, именно лорд Килланин! Представляете, пан режиссер, мало сказать — здорово смахивает. Ни дать ни взять — двойняшки. И моя жена подтвердила, а уж это кое-что значит. Так что… понимаете, если понадобится, я со всей охотой! И не бойтесь, пан режиссер, вы не пожалеете, я в таких делах знаю толк.
— Кажется, я не вполне понимаю вас, — сказал Славик, с трудом подавляя смех. Тьфу, черт, от этого малого рехнуться можно. Не только отказывается от гонорара, но, похоже, не прочь даже заплатить мне. Правда, тут же он понял, что у доктора Бутора и в мыслях не было ничего такого низменного, вроде денег.
9
Килланин Майкл Моррис (род. в 1914) — деятель Международного спортивного движения. В 70-е годы — президент Международного олимпийского комитета (МОК).
— Короче, пан режиссер, если бы вам или вашей супруге, кстати, передайте ей самый нижайший поклон, понимаете, если вам понадобятся мои услуги, я всегда в вашем распоряжении. До свидания, пан режиссер, очень было приятно.
Доктор Бутор правой рукой приподнял воображаемый цилиндр, довольно похлопал себя по большущему, налитому пивом животу и, семеня короткими, жирными ножками, с достоинством удалился.
Ну, клянусь богом, он и впрямь жаждет меня крупно отблагодарить. Его услуги! В своей благодарности он с удовольствием вскрыл бы меня живьем. Паршивец экий, опять ты мне нос натянул. Не без любопытства глядел он вслед удалявшейся фигуре — широкая спина с влажными, темными пятнами на пропотевшей рубахе. Походка доктора Бутора, как и изысканная манера, с какой он то и дело снисходительным кивком головы кланялся знакомцам по пивной, воочию свидетельствовали о том, что он уже целиком перевоплотился в образ английского лорда, родившегося по чистому недоразумению в Словакии, на миявских выселках.
Искренне ценю ваше предложение, лорд Килланин, но надеюсь, что даже после смерти не буду нуждаться в ваших услугах.
3
В четверть первого пополуночи Петер Славик вышел из высотного здания телевизионного центра в Млинской долине и направился к поджидавшей его машине в сопровождении главного оператора Франтишека Шалаги и пожилого, приятного на вид господина, исполнителя главной роли в телеспектакле, который ставил. Пожилой господин, невзирая на то, что был недалек от шестидесяти, определенно выглядел на несколько месяцев моложе, о чем был несомненно осведомлен и чем гордился с явным самолюбованием, которое, как ни странно, не было лишено определенной привлекательности.