Конец кошмара

Swfan

Что мне теперь делать?

Бежать. Бежать, пока это ещё было возможно. Ведь рано или поздно магистр, Он, станет настолько силён, что я не смогу даже использовать табакерку в его присутствии. И тогда не только Леон, но моя собственная душа окажется в смертельной опасности, — на грани беспросветной бездны…

Противник это понимал.

Именно поэтому одной рукой он продолжал придерживать Тали.

Он использовал её как живой щит и приманку. Он знал или по крайней мере догадывался про нашу связь и продолжал держаться за девушку, не позволяя

мне сбежать.

Хитрый ублюдок.

Я снова посмотрел в его глаза, в которых вихрился серый туман.

Затем сделал глубокий вдох, наполняя лёгкие тусклой сероватой дымкой, которая постепенно разъедала помещение, и задумался.

Когда сражаешься против другого Владыки, самое важное — сохранять спокойствие. Стоить проявить любую тревогу, даже мельчайшую прореху в психике, и он попробует просунуть в неё свои щупальцами, как осьминог, способный пролезать даже в самые тонкие трещины.

Меж тем противник снова ускорился. Я бросился в сторону, одновременно продумывая варианты. Враг становился всё сильнее и сильнее. Мои силы тоже возрастали, но только до определённого предела. Что же мне делать? А что если я…

58. победа, чья?

Вдруг я вспомнил тёмный силуэт посреди зеркала.

А что если снова попробовать трюк, который я провернул, когда он пытался завладеть моим телом? Клин клином вышибают. Тогда я использовал дудочку. Что если мне снова попробовать приманить другого владыку? Или двух? Или трёх? Можно устроить между ними полноценную королевскую битву, но… Нет. Слишком опасно.

Мой взгляд снова обратился на Тали, которая потеряла сознание и тряпичной куклой висела в руках магистра.

Когда сражаются титаны, в первую очередь страдают простые люди. Даже у меня едва ли получится выбраться и целым из такой передряги; если девушка окажется в эпицентре Их сражения, с ней может случится нечто намного страшнее смерти.

А магистр меж тем снова ударил. Его кулак полетел прямо на меня и вдруг ускорился. Я немедленно выставил перед собой булаву, раздался грохот, сильный толчок пронзил мою спину, и когда я пришёл в себя, то уже съезжал по стене в другом конце бального зала.

Я качнул головой и посмотрел на противника. Последний размял свою левую руку, а затем снова стал приближаться в мою сторону. Разница в нашей силе неумолимо возрастала. Мне нужно было принять решение и как можно скорее.

Ладно.

Была ни была.

Я сделал глубокий вдох и бросился вперёд. Сухие губы моего противника приподнялись в странной, «пустой» улыбке — так улыбаются маски и аниматронные куклы.

Десять метров.

Пять.

Один.

Я занёс кулак и ударил. Магистр стоял неподвижно. Он запросто мог остановить удар или отбросить меня в сторону, но делать этого не собирался. Он понимал, что я не в состоянии его ранить, и хотел мне это продемонстрировать; хотел показать мне моё бессилие перед лицом превосходящей силы и тем самым ещё глубже загнать в моё сердце клин отчаяния.

Его улыбка оставалась неподвижной

до того момента, когда моя рука и его живот соприкоснулись. А затем всё переменилось. Он вздрогнул, попытался остановить меня, но было поздно. В моей другой руке вспыхнула серебристая табакерка, мир вздрогнул, переменился, и я вонзил руку в его размягчённую плоть.

Мои когти вонзились на несколько сантиметров. Затем я почувствовал жар, словно передо мной резко вспыхнуло солнце, и толчок, который отбросил меня на пару метров. Моё тело вспыхнуло, как будто меня опустили в чан с кипячёной водой, и я почувствовал, как с него сползает кожа, но удержался на ногах.

А потом усмехнулся.

Отчасти это был нервный смех.

Отчасти — триумфальный.

Сработало… Вышло. Получилось.

Когда я понял, что сражаться в Зоне Кошмара бессмысленно, я принял единственное верное решение и немедленно вернул дворец в материальную реальность. В ту же секунду я почувствовал давление, как будто на горло мне упала наковальня. Мои силы, которые к этому момент приближались к Пятому рангу, снова опустились до Третьего. Но и противник мой стал значительно слабее. Я воспользовался его замешательством и нанёс удар.

Теперь с моих заострённых, крепких как сталь ногтей стекала кровь. На груди у магистра растекалось красное пятно. Я хотел пронзить его сердце… не получилось. Тем не менее, я сильно потрепал последнее и перерезал по меньшей мере одни клапан. Мой враг шатнулся, прокашлялся, затем приподнял голову и яростно посмотрел на меня своими сверкающими золотистыми глазами.

Неожиданная атака с моей стороны немного подточила его силы; тем не менее, разница между нами всё равно была огромной.

Когда противник снова стал приближался, я прокричал:

— Амонус гранде!

Я применил заклятие гипноза. Магистр вздрогнул и встал на месте, — всего на секунду, но этого было достаточно, чтобы я успел достать другой пистолет (всего их было две штуки у меня за поясом, как у пирата) и сделать выстрел.

Вампиры обладают необычайной сноровкой. Сперва мне пришлось немного пристреляется, но теперь чёрная пуля попала прямо в правый глаз мужчины. Его зрачок лопнул и разлетелся на куски, словно кровавая бомбочка.

После этого я повернулся и побежал назад.

Вскоре мой враг пришёл в себя, и за спиной у меня стремительно загремели шаги.

Грохот становился всё ближе. Расстояние между нами сокращалось. Я повернулся и крикнул:

— Пли!

В этот момент за спиной у магистра прозвучали два хлопка. Краем глаза я заметил Рошеля и Катрину, которые сидели на краю дыры посреди потолка и держали ружья. Они выстрелили одновременно и попали, или по крайней мере один из них попал прямо в затылок магистра.

С такого расстояния и с таким оружием они могли его разве что немного поцарапать. А ещё — отвлечь, и к тому моменту, когда мой противник пришёл в себя и вскинул голову, на что ему потребовалось меньше секунды, в него уже летела сверкающая булава.