Конец Подземного города
Шрифт:
— Слоновые бивни, — сказал Иринин.
— Откуда здесь слоновые бивни? — воскликнул Лев. — И для чего их тащить по этой невозможной дороге?
— О, да! — Робинзон просиял. — Я теперь понимаю. Я слышал об этом… Мне говорили, что в заброшенных эскимосских селениях на моем и окрестных островах попадаются склады мамонтовых и моржовых бивней. Это связано с легендой, будто когда-то эскимосы ушли под землю, спасаясь от чего-то. Они не успели перевезти свое добро и оставили эти драгоценные склады. Я давно собирался отправиться за ними. Ведь это огромная ценность. Но вот теперь, как вы видите,
— Но ведь через сорок минут…
— К черту сорок минут! Я возвращу вам вашу расписку и договор. Мой дом никуда от меня не уйдет. А эти голодранцы, эти воры непременно удерут… Нет, они доставят меня вместе с этими драгоценными бивнями в мою факторию. Я научу их уважать законы бога и мои!
— Через сорок минут я обязан доставить вас домой, — сказал Лев. — Между нами заключен договор с неустойкой…
— Нет, нет! — обрадовался Робинзон. — Неустойка только с одной стороны — с вашей. Но я не буду пользоваться вашей неопытностью. Бивни стоят во много раз больше вашей неустойки. Сделаем остановку. Я поговорю с этими бездельниками, а потом будет видно, что делать дальше. Может быть, я поеду с ними.
— Я буду ждать полчаса. Через полчаса я буду считать наш договор несуществующим. Прошу сделать надпись на моем экземпляре, что, если вы не вернетесь черед полчаса, то он будет считаться аннулированным, а ваша дама вернет нам расписку. Напишите также соответствующее распоряжение этой даме.
Кряхтя, Робинзон сделал надпись, аннулировал договор и написал записку. Солнцев повел машину на посадку.
Раньше, чем выпустить Робинзона, он на всякий случай снабдил его стандартным мешком с провизией на три дня.
Едва нескладная фигура забывшего о грешном мире Робинзона поспешно скрылась за ближайшим торосом, Солнцев пустил в ход компрессор, и надувной маскировочный колпак накрыл машину. Даже вблизи трудно было отличить ткань колпака от ледяного бугра.
В это время Надя услышала в наушники: «Светолет»! «Светолет»! Я — «Днепр». Я — «Днепр».
Солнцев тут же продиктовал ответ на просьбу о помощи: «Сегодня будем у вас. Привет!»
Робинзона ждали около часа, но он не возвратился. Нажимом рычага Солнцев убрал маскировку. Подняв машину за облака, он направил ее сначала на запад, а потом повернул на юг. Вскоре «Светолет» подкатил к дому Робинзона. Рыбников вышел навстречу. За ним с ружьем в руках следовала шароподобная хозяйка дома. Прочтя сделанную Робинзоном на договоре надпись, она толкнула Рыбникова к машине, вернулась в дом и через несколько минут вручила Солнцеву оставленные им бумаги.
«Светолет», как и в первый раз, помчался к обрыву. Но теперь никто из эскимосов, толпившихся на улице, не волновался. Все восхищенно следили за машиною. Она взмыла над островом, взяла курс на восток и через несколько минут опустилась на лед у борта «Днепра».
Встреча была самой радостной. Но нужно было торопиться, и Солнцев сейчас же принялся за дело.
«Светолет» выдвинул трубу с поперечной полой штангой на конце. Хоботки, опущенные книзу, выбросили две струи белого пламени. Мгновенно во льду образовались два параллельных прореза. «Светолет»
На палубе находился и Гарри Гульд. Солнцев разрешил ему побыть на корабле. Он стоял с Валей, опершись к фальшборт.
— Какая замечательная машина «Светолет»! — сказала Валя.
Гарри ответил не сразу.
— Да, его уже не видно…
— А как леталось моему медвежонку? — спросила Валя, ласково потрепав звереныша, которого Гарри принес с собой.
Снова прошло не меньше минуты, прежде чем Гарри отозвался.
— Валя, — озабоченно спросил он, — какие медвежата вам больше нравятся: черные или белые?
Валя ответила не задумываясь:
— Белые…
— Я так и думал…
— К чему вы это, Гарри? — Валя увидела его унылое лицо. — Что с вами, Гарри? Ох, и чудак же вы! — Девушка весело рассмеялась. — Ну до чего же вы смешной, Гарри! Сравнили человека с медведем.
Валя стала серьезной.
— Гарри, — сказала она. — Для нас, советских людей, не существует рас низших и высших. Мы оцениваем человека не по цвету кожи, а по поступкам.
— Это хорошо, — кивнул Гарри. — Это очень хорошо…
Он что-то еще сказал, но Валя не разобрала, его последние слова потонули в нарастающем гуле: к «Днепру» стремительно приближался «Светолет».
Через минуту он остановился рядом с кораблем. Обратный путь «Светолет» проделал левее и таким образом прорезал в ледяном поле широкий канал.
— Гарри! — крикнул Солнцев, открыв дверцу. — Отправляемся!
Гарри обеими руками крепко и осторожно сжал маленькую мускулистую руку Вали и торопливо перелез через борт.
С палубы неслись приветственные крики, «Днепр» провожал «Светолет» басовитым гудком.
Серебряное пятнышко растаяло в синем небе.
«Спасибо за помощь» — радировал вслед «Светолету» Сима Масленников.
Едва «Днепр» ударил носом в ледяное поле, как подрезанный лед поплыл, сбился в кучу, потом льдины стали громоздиться одна на другую, прятаться под края ледяного поля. Расталкивая их, корабль свободно пошел своим курсом.
Канал еще не затянулся молодым льдом, а «Днепр» уже достиг чистой воды.
Административный центр в опасности
Конноли с часу на час ждал прибытия Джонни-Счастливчика и его молодчиков. А там появится «Мафусаил», и хотя подводного входа уже не существует, вооруженные силы пройдут через известный лишь одному коменданту запасный вход в «чертовом пальце» — высокой, отвесной скале на восточной оконечности острова. Зачинщики отправятся в лучший мир вместе с нерадивой охраной, а остальные будут работать до последнего издыхания.
Конноли заперся в своем кабинете и включил в сеть коротковолновую радиостанцию. Ему удалось связаться с «Мафусаилом». Радист Мих сообщил, что господин Джонатан Блекпиг вылетел с отрядом новых надсмотрщиков в Подземный город, но, по-видимому, свернул в сторону, на военную базу. Мих советовал Конноли самому связаться с самолетом Джонни. Так будет вернее.