Конец света
Шрифт:
А потом надо будет повести с Ходжахметом переговоры о мире.
Он ему, Данилову, гарантии богатой жизни на поверхности — где-нибудь в Испании или в Италии на побережье… А Данилов Ходжахмету — координаты резервных пусковых шахт и коды доступа к ракетам и боеголовкам. Может, для ускорения переговоров придется и пальнуть по Вашингтону — продемонстрировать мускулы.
А если понадобится принять ислам — то отчего и не принять?
И Ленку потом — на фиг! В монастырь. В ссылку! А самому — обзавестись гаремом да кайфовать, покуда еще не стар…
Надо еще было разобраться с этим
С этим ученым, Булыгиным-Мостовым, которому отвели целый вентилируемый блок на шестом уровне. Чем он там занимается? Почему Старцев с Цугариновым занялись какой-то наукой, вместо того чтобы шарахнуть по Эр-Рияду ракетой класса «булава»?
«Завтра арестую Цугаринова и допрошу», — решил Данилов.
И, ласково обняв гостя за талию, повел его из тамбура в гостиную, где уже заждались своих мужей Лариса и Елена.
Вечером, вернувшись от Данилова, Старцев снова вспоминал своего старого друга…
Володя Ходяков и Леша Старцев были с одного призыва.
Сблизились они еще в душанбинской учебке.
Закорешевали.
Все-таки «земы» — оба ульяновские. Володя Ходяков — с Тутей, а Леша Старцев — с Киндяковки.
А как оба попали из учебки в Афган — так стали друганами не разлей вода.
В учебке все-таки на дружбу, на разговоры там на всякие да на праздное шатание элементарно времени не было. С утра как заведенные — подъем, зарядка, утренний туалет, завтрак, построение — и на полигон до обеда… А на полигоне прапорщик так гонял, что случись перекур, так на задушевные разговоры и дыхалки уже не было никакой. Падали полумертвые и воздух, как рыбы, вытащенные из воды, жабрами хватали. А после обеда — снова на полигон. А потом вроде как личное время после ужина, но там тоже не раздухаришься: подшиться, постираться, в наряд подготовиться… И за день так набегаешься, что после команды «отбой» замертво падаешь. И словно в какую-то бездну колуном проваливаешься. И спишь без снов.
А вот в Афгане, когда оба, и Володя и Леша, попали в одну роту, там, под Кабулом, они и сдружились, да так, что стали друг другу вроде как братья родные.
Под Кабулом тогда у них много времени было на разговоры. И о девчонках, и о музыке… Вместе слушали ночами Севу Новгородцева по Би-Би-Си. Смеялись над его шуточками… Курили коноплю… И оба любили ансамбль «Квин»…
А в восемьдесят четвертом осенью их батальон перебросили под Кандагар.
И тогда Володя Ходяков Лешу Старцева от верной смерти спас.
Старцев навсегда запомнил, кому он обязан жизнью.
А вот тот самый человек, кому он этой жизнью обязан, через месяц пропал.
Похитили его духи.
Выкрали.
И наши грушники рассказывали, что Вова Ходяков принял ислам и стал не Ходяковым, а Ходжахметом.
Сперва — Ахметом, а как хадж в Мекку совершил, так стал уже не простым бойцом, а командиром…
Ходжахмет потом в Чечне против наших воевал.
И в Ираке против американцев.
А потом занялся у них там наукой.
Леша
Леша горевал.
И когда, выйдя на дембель, вернулся в Ульяновск, зашел к Володькиным мамке с сеструхой. Зашел… Посидел на кухне, выпил поднесенного Верой Степановной винца. Посидел.
И повинился.
Захотелось-таки снять камень с души: Вова, де, ваш меня от смерти спас, а я его не смог уберечь…
Но ни Вера Степановна, ни сеструха Вовкина, Лариска, и не думали Леху ни в чем винить.
Стал Леха ходить к ним в дом в Киндяковке.
Ходил-ходил, да и женился на Вовкиной сеструхе.
Хорошей девчонкой Лариска оказалась.
И западло Лехе было бы попетрушить сестру друга да бросить потом.
В общем, женился.
И породнился с Ходяковыми.
А потом, год спустя, запросился обратно в Афган.
Уже прапорщиком.
А Лариска — с дипломом Ульяновского медучилища — медицинской сестрой в кабульский госпиталь.
А на базе в Ваграме довелось Лехе попасть сперва к капитану Батову, а потом и к самому генералу Невядю…
Судьбина их столкнула, и все в Лехиной дальнейшей карьере совершенно по-новому пошло.
Мельников решил засветиться.
В соответствии с планом, разработанным с Булыгиным-Мостовым и с Цугариновым, он дал провокационную объяву в Интернете, на сайте купли-продажи живого товара, о том, что у него есть несколько рабов, обладающих экстрасенсорными способностями.
Саша написал этакую слащаво-невинную чепуху вроде того, что его рабы и рабыни якобы умеют усилием воли гнуть стальные и алюминиевые ложки, двигать взглядом предметы, угадывать задуманные числа, а также видеть масть и достоинство игральной карты сквозь ее рубашку… Саша приписал к этому и наивное резюме: приобретший, де, этих рабов не пожалеет о потраченных деньгах, потому как рабов-экстрасенсов можно будет перепродать в какой-нибудь цирк или шоу, а то и использовать их возможности для личных целей, к примеру, для игры в нарды, потому как его артисты умеют взглядом влиять на падение игральных костей.
Саша уповал на Интернет.
Наверняка у Ходжахмета включена и работает программа специального поиска, которая клюнет на эту провокацию.
Булыгин-Мостовой сказал, что Ходжахмету нужны чистые экстрасенсы.
Позарез нужны.
Интернет-чайхана «Звезда Востока» помещалась как раз напротив Казанского собора в угловом доме Невского и Малой Конюшенной, которая теперь снова была переименована, на этот раз в улицу Саддама Хусейна.
Саша заходил сюда уже в третий раз.