Конец света
Шрифт:
Дети!
Хватают все что блестит…
Одному пацаненку челюсть оторвало.
Он детонатор зубами сжал — хлопок, и только кровью все вокруг забрызгал.
Стоит — а половины нижней лица — и нет!
Постоял-постоял и упал…
Закопали пацаненка, по обычаю, до захода солнца. Закопали сидя — лицом к Востоку.
Набиулла потом Вове сказал, что пацаненок этот в тот же день в раю был.
Катюша лежала на кушеточке подле бассейна.
В шелковых шальварах, в мягкой
Лежала и кушала рахат-лукум.
Лида с дочкой сидели рядышком и тоже лакомились шербетом, попивая крепкий пахучий кофеек.
Катюше крепкий кофе был противопоказан — она теперь кормила.
— Ну что Ходжахмет? — спросила Лида.
— А что Ходжахмет? — переспросила Катюша, отщипывая крохотный кусочек сахаристо-мягкой сладости.
— Сашеньку он видел?
— Ах, Сашеньку, — сладко потянувшись и как бы нехотя отвечала Катюша, — он Сашеньку объявил своим сыном и велел его теперь называть не Сашенькой, а Сеидом.
— И что теперь будет? — спросила Лида, отщипывая от богатой грозди самую крупную виноградину.
— Он меня женой своей назвал, а Сашеньку-Сеида сыном своим велел записать, главным наследником.
— И что теперь? — спросила Лида, отправляя в рот очередную виноградинку.
— А теперь я не знаю что, — ответила Катюша, — могу я быть женой другого при живом муже?
— А может, он у тебя и не живой уже, — предположила Лида, — моего-то ведь убили, когда все это началось, может, и твоего там, на Москве, тоже…
— Нет, мой Саша жив, — твердо сказала Катюша. — Моего так просто не убьешь, он и Чечню всю прошел, и первую войну, и вторую, а потом и Дагестан, и Осетию…
— Дура ты, Катька, — сказала Лида. — Тебе самый главный шах всех нынешних королей и шейхов Востока предложение делает, а ты в сомнениях.
— Почему же это я дура? — пожала плечиками Катюша. — А может, это не дуростью, а каким-то другим словом называется?
— Нет, именно дуростью, — кивнула Лида, уплетая шербет и запивая его кофейком. — Да другая бы на твоем месте распухла бы от счастья.
— А я вот не хочу такого счастья, — тихо сказала Катюша, — мне надо счастья только с Сашей, с Мельниковым моим.
— А если его все же уже нет в живых? Что? Так и будешь ждать? Да откуда он здесь возьмется-то, Саша твой? — скептически хмыкнула Лида.
— Ты его не знаешь, — с улыбкой ответила Катя, — он меня на краю света по внутреннему компасу найдет.
— Ну-ну, поглядим-посмотрим, подруга, — сказала Лида, — а не найдет, так и лучше будет, мне так ка-а-а-этся…
И подруги принялись молча глядеть на воду бассейна.
И каждая стала думать о своем.
Катя стала думать о Саше Мельникове.
А Лида стала думать о том, что неплохо было бы решить здесь свою судьбу, выйти бы замуж за какого-нибудь богатого шейха. Пусть даже и не первой его женой, а второй или даже третьей.
Опыты с пророками забуксовали на месте.
После того как он убил Пакистанца, новых больших
У Пакистанца это все как-то ловчее получалось, без навигатора ползать по космической сети и за день-два вылавливать оттуда откровения в объемах всей жизни Леонардо да Винчи. Да уж что там Леонардо? В объемах откровений, данных Моисею на Синайской горе!
Пакистанец объяснял Ходжахмету, что главная их беда была в том, что, во-первых, кодами и паролями к определенным знаниям там наверхубыли кодысвоего рода морально-этического свойства. Пакистанец говорил, что экстрасенсы, подключающиеся в сеть, должны были быть непременно чистыми, иначе, в лучшем случае, они получали бы доступ только к общедоступным страницам с общими декларациями вроде кодекса морали — не убий, не укради…
— А как же немцы в Вевельсбурге? — спрашивал Ходжахмет. — Почему им был дан доступ к секретам ракетной техники и даже дальше? Они что? Были чистыми?
— Все в сравнении, — отвечал Пакистанец, — здесь как раз следует обозначить и вторую проблему… Дело в том, что тудапытаются подключиться очень многие. И когда идет война, высшим силам для того, чтобы кому-то отдать предпочтение, кому-то отдать победу, приходится взвешивать — кто более чист… А что, по-твоему, американцы с англичанами были святыми? Вот высшие силы и дали кое-что немцам, дабы и американцев за их грехи потрепать.
А вообще, теперь наша проблема еще и в том, что входы к некоторым хранилищам знаний блокируются именно огромным количеством попыток взломать их. Это как хакерское блокирование вредных сайтов. Понимаешь?
Ходжахмет тогда не очень понимал, по его вполне устраивал тот уровень, которого они тогда с Пакистанцем достигли.
Как же!
Они освоили телепортацию.
Они могли теперь перемещать группы боевиков в любые точки пространства.
Десять вооруженных спецназовцев в овальный кабинет Белого дома? Запросто!
Двенадцать моджахедов с автоматами в кабинет премьер-министра на Даунинг-стрит, 10? Пара пустяков!
Сорок солдат с пулеметами в здание Администрации на Старой площади? Одно нажатие кнопочки — и они уже там!
В общем, на тот момент, когда они начали мировой переворот, Ходжахмету казалось, что знаний им теперь хватит для того, чтобы, хорошо начав, еще и кончить хорошо.
И он избавился от Пакистанца.
Но теперь не все пошло так гладко, как хотелось.
И Заир-паша, который теперь сменил Пакистанца на месте главного советника по науке, теперь предупреждал, что они могут и потерять контроль над ситуацией, потому что, во-первых, на ступеньках лестницы мирового Интернета у них давно уже появились успешные конкуренты, и это, скорее всего, китайцы. Потому как косвенным подтверждением этому служит хотя бы то обстоятельство, что телепортация никак не работает в сторону Пекина, Гонконга, Тайбэя и других китайских городов.